Что понимает вашингтон под политикой реформ. Вашингтонский консенсус: мифы и реальность

Кратко положения «Вашингтонского консенсуса» можно выразить так:

Бюджетная дисциплина . Государства должны бюджетный дефицит если не ликвидировать, то свести к такому минимуму, который был бы приемлем для частного капитала.

Особая направленность расходов госбюджета . Субсидии потребителям и дотации производителям должны быть сведены до минимума. Правительство должно расходовать деньги лишь на первоочередную медицинскую помощь, на начальное образование и на развитие инфраструктуры.

Налоговая политика . База налогообложения должна быть как можно более широкой, но ставки налогов - умеренными. То есть в базу налогообложения должны входить и физические, и юридические лица.

Процентные ставки . Процентные ставки по кредиту должны складываться на внутренних финансовых рынках, и государство не должно вмешиваться в этот процесс. Предлагаемый вкладчикам процент должен стимулировать их вклады в банки и сдерживать бегство капиталов. Для того, чтобы банковская деятельность была рентабельной, а это зависит и от вкладчиков в том числе, ставка рефинансирования должна быть выше процента по инфляции.

Обменный курс . Страны должны ввести такой обменный курс своей валюты, который способствовал бы их экспорту, делая экспортные цены на их продукцию более конкурентоспособными.

Торговый либерализм . Квоты на импорт должны быть отменены и заменены таможенными тарифами. Таможенные тарифы на импорт должны быть минимальными и не должны вводиться на те товары, импорт которых необходим для производства товаров в стране для последующего экспорта из неё.

Прямые иностранные капиталовложения . Должна быть принята политика поощрения и привлечения капитала и технологических знаний из-за рубежа. Условия конкуренции для иностранных и местных фирм должны быть одинаковыми.

Приватизация предприятий . Должна всячески поощряться приватизация государственных предприятий.

Дерегуляция . Излишнее государственное регулирование порождает лишь коррупцию и дискриминацию в отношении участников рынка, не имеющих возможности пробиться к высшим слоям бюрократии. Следует стремиться к тому, чтобы в перспективе покончить с государственным регулированием экономики и с государственным сектором.

Права частной собственности . Эти права должны быть гарантированы при постоянном усилении их защиты. Этому должна быть подчинена и законодательная база, и правоприменительная практика.

Неадекватность экономической политики, проводимой множеством стран на основе реализации этих принципов, показала практика применения в экономике стран «третьего мира» и реальность мирового финансового кризиса в развитых странах. Такое положение дел обусловлено несоответствием благонамеренных оглашений «Вашингтонского консенсуса», приведённых выше, реальным закономерностям функционирования экономики. Потому раскроем умолчания и укажем действительные последствия реализации оглашённых принципов.

БЮДЖЕТНАЯ ДИСЦИПЛИНА

Сведение бюджетного дефицита к минимуму ведёт к тому, что государства не могут направлять средства на крупные долгосрочные проекты. В итоге они становятся зависимыми от организаций, в частности международных, которые имеют возможности реализовывать подобные проекты. Так государства становятся несвободными в выборе путей своего развития в долгосрочной перспективе. И таким образом деятельность отдельных государств вписывается в стратегии глобальной интеграции, проводимые на надгосударственном уровне.

ОСОБАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ РАСХОДОВ ГОСБЮДЖЕТА

В народном хозяйстве есть отрасли с низкой рентабельностью, которые в принципе не способны нормально функционировать в неконтролируемом финансовом климате рынка. Себестоимость некоторых товаров достаточно высокая, что требует субсидирования потребления для нормального развития производящей данные товары отрасли. Поэтому сведение субсидий потребителям и дотаций производителям к минимуму будет замыкать государства, следующие этим принципам, на производителей других государств, имеющих изначально конкурентное преимущество и, что особенно важно, будет уменьшать устойчивость функционирования производственно-потребительской системы государств, последовавших этому принципу.

НАЛОГОВАЯ ПОЛИТИКА

Внесение в базу налогообложения всех физических лиц в первую очередь увеличивает необходимый штат налоговой службы в разы. Что легче: обслуживать 50 тыс. юридических лиц, которые занимаются внутренним учётом работников, или 140 млн. физических лиц по отдельности? Создаются пропагандистские мифы о равенстве всех перед законом: и предпринимателей, и наёмных работников, и о том, что государственность - «финансово-общенародно-наёмная», так как все платят налоги на её содержание. Тогда как реально государственность оказывается кланово-олигархической и только прикрывается такими мифами.

ПРОЦЕНТНЫЕ СТАВКИ

Для того, чтобы банковская деятельность была рентабельной, а это зависит и от вкладчиков в том числе, по мнению банкиров, воспринимающих банковское дело как одну из форм производства или предпринимательства, а не как часть единой системы макрорегулирования, ставка рефинансирования должна быть выше процента по инфляции. Ссудный процент забирает в стоимостной форме из общества заранее оговорённую долю производимого, которая исторически реально всегда выше, чем полезный эффект от взятия кредитной ссуды. Налоги возвращаются в общество в том или ином виде, тогда как ссудный процент перекачивает платёжеспособность общества в банковский сектор, который в свою очередь практически везде замкнут на международные финансовые институты.

ОБМЕННЫЙ КУРС

Рассмотрение вопроса о курсах валют бессмысленно вне рассмотрения продуктообмена в глобальных масштабах между региональными производственно-потребительскими системами. В реальности же для государств, следующих «Вашингтонскому консенсусу», обменный курс в принципе не является управляемым параметром. Однако стоит отметить, что вследствие принятия положений Ваш/Кона обменный курс государства становится подвержен управлению извне.

На сегодняшний день международная валютная система, которая обеспечивает международную торговлю, представляет собой следующее: Несколько стран обладают правом эмиссии валют, которые являются резервными. После отмены Бреттон-Вудского соглашения, эти валюты не обеспечиваются ничем, в том числе и золотом. Остальные страны для того, что бы эмитировать свою валюту должны прежде обеспечить наличие в своих запасах золота или валют, являющихся резервными (доллар США, Евро и т.д.). Контроль за соблюдением и помощь в выравнивании платёжных балансов осуществляет Международный валютный фонд. Такая система порождает возможности для контроля денежной массы в странах со стороны стран эмитентов резервных валют и возможности спекуляций со стороны этих стран эмитентов и международных кредитно-финансовых организаций.

ТОРГОВЫЙ ЛИБЕРАЛИЗМ

Отмена квот на импорт и замена их минимальными таможенными тарифами ведут к стимулированию импорта компонентов более сложных продуктов, которые потом экспортируются для удовлетворения интересов внешних потребителей за счёт производственного потенциала страны-импортёра. Это ведёт к разрыву технологических цепочек и может поставить в сильную зависимость от конъюнктуры рынков стратегические отрасли стран, следующих этому принципу.

ПРЯМЫЕ ИНОСТРАННЫЕ КАПИТАЛОВЛОЖЕНИЯ

Введение одинаковых условий для иностранных и местных фирм создаёт изначально лучшие конкурентные условия для уже существующих крупных транснациональных корпораций, которые способны демпинговать цены местных производителей. После того, как местные производители вытеснены с рынков, цены поднимают до приемлемого для корпораций уровня.

ДЕРЕГУЛЯЦИЯ. ПРИВАТИЗАЦИЯ ПРЕДПРИЯТИЙ

Государственное регулирование обеспечивает долгосрочные проекты в интересах общественного развития, на которые не нацелены бизнес-структуры, ориентированные на свои частные интересы. Исчезновение государственного регулирования экономики и государственного сектора автоматически делает экономику страны зависимой от внешнего макроэкономического регулирования через международные финансовые институты и крупные корпорации, которые всегда имеют стратегию и планы развития, основанные на перераспределении имеющихся ресурсов директивно-адресными методами.

Утверждение о том, что частный предприниматель по определе-нию эффективнее, чем государственное предприятие, возводит-ся в ранг аксиомы и считается само собой разумеющимся, хотя этому нет прямых доказательств.

ПРАВА ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Гарантирование только прав частной собственности недоста-точно для нормального общественного развития, так как некоторые ресурсы, такие как земля, вода, воздух, недра - не являются чьей-либо частной собственностью, а даны нам изначально. А значит требует адекватного юридического описания общественной собственности и принципов разграничения обоих видов собственности по признаку права управления той или иной собственностью.

Последствиями действий международной экономической системы, основанной на правилах «Вашингтонского консенсуса», является разрушение экономик многих стран, за счёт чего обогащаются различные доминирующие в мире транснациональные компании и олигархические кланы. В этих странах растёт социальная напряжённость и формируется потенциальная кадровая база революций и войн, что, в свою очередь, может затронуть соседние, вполне благополучные страны и, в худшем случае, дестабилизировать обстановку на всей планете. К тому же безудержная гонка потребления в странах-метрополиях приводит к огромному количеству экологических проблем и катастроф, которых было уже не мало на протяжении XX и XXI веков.

Итак, как можно увидеть, глобализация, как объективный процесс концентрации производительных сил, на основе следования принципам «Вашингтонского консенсуса» заходит всё в больший и больший тупик. Поэтому было решено выработать принципы для альтернативного этому консенсуса, которые бы удовлетворяли новым условиям глобализации, сложившимся в мире.

Что ещё стоит сказать о воздействии «Вашингтонского консенсуса» на страны ему приверженные?

НАУЧНО-ВНЕДРЕНЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ

«Научно-внедренческий цикл» - социально-экономический процесс, начало которому даёт постановка исследовательских задач в области фундаментальной науки и который завершается тем, что её достижения находят своё воплощение в производстве массово потребляемой продукции. Реальность такова, что процессы этой категории самоуправляются большей частью бесструктурно, и при этом могут возникать (и целенаправленно формироваться) такие обстоятельства, когда начало научно-внедренческого цикла локализовано в одном обществе, а завершение - в другом.

Законы рыночного ценообразования таковы, что коммерческую выгоду от реализации такого научно-внедренческого цикла будет получать то общество, в котором локализовано его завершение, и обычно это метрополия. А чем ближе к началу цикла - тем больше издержек и ниже показатели рентабельности, вплоть до отрицательной. То же касается и интересов и некоммерческого характера, связанных с реализацией научно-внедренческих циклов.

КОНЦЕНТРАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ

Дж. К. Гелбрейт, советник двух президентов США в своей книге «Экономические теории и цели общества» усматривает в экономической системе США две подсистемы, взаимодействую-щие друг с другом, которые он называет «рыночной системой» и «планирующей системой».

«Рыночная система ». В ней фирмы действительно функционируют в условиях конкуренции, и она большей частью представлена мелким бизнесом (главным образом семейным), который в силу своей отраслевой принадлежности и специфики рынка не имеет перспектив когда-либо стать крупным.

«Планирующая система ». Она представлена крупными корпорациями, которые подчинили себе цены на рынке своей продукции и производственные издержки, работают на основе внутрифирменного долгосрочного планирования и внутриотраслевого и межотраслевого сговора (большей частью косвенного, негласного и потому юридически не наказуемого) о ценах, объёмах производства и т.п. практически без какой-либо конкуренции за рынки и покупателей. Целью их деятельности является приемлемый уровень доходов на долгосрочных интервалах времени, а не удовлетворение потребностей общества и не разрешение его проблем.

«Рыночная подсистема» служит культу мифа о свободе частного предпринимательства, о наличии «планирующей подсистемы» - умалчивают. Дж. К. Гэлбрейт именует «планирующую подсистему» «социализмом для Дженерал Моторс и Локхид», поскольку они (даже при полном провале проводимой ими научно-технической политики) практически полностью гарантированы от банкротства и своим положением на рынке, и своими взаимоотношениями с государственным аппаратом, что и отличает их от фирм, отнесённых Дж. К. Гэлбрейтом к «рыночной подсистеме», которые действительно борются за своё выживание в конкурентной борьбе, и в которой социальная защищённость и наёмного персонала, и предпринимателей-собственников находится на несопоставимо более низком уровне, нежели в «планирующей системе».

Жизнь общества в условиях провозглашения «свободного рынка», когда реально он несвободен приводит к тому, что управление концентрируется в узком кругу немногих международных кланов и корпораций.

Эти рекомендации были разработаны в 1990 году, сразу после падения Берлинской стены, и их появление связывают с американским экономистом Джоном Уильямсоном. Заповеди консенсуса требуют среди прочего либерализации торговли, потоков прямых иностранных инвестиций, дерегуляции и приватизации. Каждый новый пункт приветствовался как окончательное решение проблемы экономической отсталости отдельных стран. Однако этого не произошло. В чем же причины?

Однажды, перед лекцией в городе Аруше в Танзании, ко мне подошел танзанийский генерал, член парламента. «Я прочел ваш доклад, и у меня только один вопрос, - сказал он серьезно. - Они нарочно не дают нам развиваться?» Я как раз собирался рассказать о своем видении глобализации и свободной торговли членам парламента Восточной Африки (объединенный парламент Кении, Уганды и Танзании), представлявшим страны, где глобализация привела скорее к примитивизации, чем к модернизации. Крепкий веселый генерал завоевал мое уважение еще на утренней сессии. Собрание происходило в большой палатке на бывшей кофейной плантации, которая из-за падения цен на кофе стала неконкурентоспособной даже при тех крошечных деньгах, которые платили ее работникам. Большая часть немногих предприятий, которые развились в регионе после получения независимости, погибли под воздействием перестройки Всемирного банка и МВФ. Нас окружали безработица и бедность.

Набором рекомендаций, приведших к результатам, о которых говорил танзанийский генерал, был так называемый Вашингтонский консенсус . Эти рекомендации были разработаны в 1990 году, сразу после падения Берлинской стены, и их появление связывают с американским экономистом Джоном Уильямсоном. Заповеди консенсуса требуют среди прочего либерализации торговли, потоков прямых иностранных инвестиций, дерегуляции и приватизации. Реформы Вашингтонского консенсуса на практике стали синонимичны неолиберализму и рыночному фундаментализму.

Вашингтонский консенсус развивался по следующему пути, причем каждое новое открытие приветствовалось как окончательное решение проблемы экономической отсталости отдельных стран:

«Приведите в порядок цены».

«Приведите в порядок право собственности».

«Приведите в порядок институты».

«Приведите в порядок управление».

«Приведите в порядок конкурентоспособность».

«Приведите в порядок инновации».

«Приведите в порядок предпринимательство».

«Приведите в порядок образование».

«Приведите в порядок климат».

«Приведите в порядок болезни».

1. «Приведите в порядок цены»

Первый пункт Вашингтонского консенсуса, утвержденного в 1990 году, можно сформулировать как «Приведите в порядок цены». В мае того же года Сантьяго Рока стал главным советником по экономическим вопросам Альберто Фуджимори, кандидата в президенты Перу. Фуджимори гораздо больше, чем его оппонент Марио Варгас Льоса подчеркивал необходимость защитить бедных от бушующей инфляции.

В июле 1990 года, незадолго до инаугурации, кандидат в президенты Перу Альберто Фуджимори отправился в Вашингтон. Обратно он вернулся другим человеком: общественные проблемы его не волновали. Мы в шутку спрашивали друг друга, каким пыткам американцы подвергли Фуджимори. Было вот что: Фуджимори пообещали, что если он откажется от государственного вмешательства в экономику, сократит государственный сектор и приведет в порядок цены, то обо всем остальном позаботится рынок. Однако в случае Перу на пути рынка было два серьезных препятствия: инфляция и партизаны (герильяс). Фуджимори приказал избавиться от обоих препятствий. В итоге инфляция упала с уровня 7469% в 1990-м до 6,5% в 1997 году, а партизан в стране почти не стало. Победа Фуджимори обошлась ему дорого, но зато теперь к обедневшему народу Перу должно было прийти богатство, которое вознаградило бы его за все лишения.

Однако этого не произошло. Исчезновение промышленности свело реальную зарплату к минимуму, как когда-то предсказывал Давид Рикардо. Бедные крестьяне не стали получать больше денег за свои продукты. В сущности, важной политической задачей стало удержание зарплат и цен на низком уровне - так удавалось контролировать инфляцию. Затем последовал небольшой рост ВВП, который не привел к увеличению реальной зарплаты: деньги пошли на прибыль и на финансовый сектор. Экономическая ортодоксия началась в Перу в 1970-е годы и стоила стране очень дорого: доход среднестатистического перуанца сократился вдвое. Привести в порядок цены оказалось недостаточно; исправленные цены только вывели страну на еще худший уровень бедности.

2. «Приведите в порядок право собственности»

При капитализме необходимы надежные права собственности. Поскольку в бедных странах институт собственности заметно менее развит, главной причиной неразвитости была назначена нехватка имущественных прав. Иными словами, не капитализм был причиной бедности периферийных стран; просто бедные страны не были достаточно капиталистическими.

Попытка изолировать отдельные черты рыночной экономики, вместо того чтобы взглянуть на картину в целом, т. е. упражнение в решении проблем по одной, сбивает нас с толку, не проливая свет на проблему бедности. В Венецианской республике право собственности существовало еще 1000 лет назад. Первый кадастровый реестр появился в Венеции в период 1148-1156 годов. Производство венецианцев, в отличие от производства охотников и собирателей, принесло с собой необходимость урегулировать права собственности. Эти права собственности не создавали капитализм или экономическое развитие; это был институт, созданный определенной системой производства для удобства функционирования.

Эрнандо де Сото, перуанский экономист прославился, призывая государство формально защищать право собственности. Однако, как показали исследования, если дать бедным латиноамериканцам право собственности на их дома, многие из них эти дома продадут, чтобы купить на вырученные деньги продукты или лекарства. В этой новой ситуации они часто становятся жертвами мошенников. Право собственности при отсутствии экономического развития может сделать ситуацию хуже, чем она была до капитализма, когда благодаря отсутствию права собственности любой может построить себе дом на общей земле. Право собственности, необходимое в развитой экономике, в бедной стране может привести к появлению бездомных. Кроме того, оно создает больше препятствий для того, чтобы бедняки завели свой дом, чем докапиталистическое общество, к которому принадлежат городские мигранты.

3. «Приведите в порядок институты»

После того как было выделено особое значение права собственности, второй пункт Вашингтонского консенсуса был расширен: были включены другие институты. Институциональная экономическая теория, определявшая развитие экономической науки в Америке с конца XVIII века до окончания Второй мировой войны, представляла оппозицию английской неоклассической традиции.

Термин « институты » крайне широкий: он включает человеческие соглашения - от нравственных норм и традиции праздновать Рождество или Рамадан до создания парламентов или конституций. Ха-Джун Чан и Питер Эванс дали такое определение: «Институты - это систематические паттерны общепринятых ожиданий, само собой разумеющихся предпосылок, принятых норм и привычек взаимодействия, которые оказывают заметное влияние на формирование мотивации и поведения групп взаимосвязанных общественных акторов. В современных обществах они, как правило, воплощаются в форме управляемых организаций, у которых есть формальные правила и право применять принудительные санкции (например, правительство или фирмы)». Как и право собственности, институты сами по себе не могут считаться источниками экономического развития.

Благодаря торговле с дальними странами, куда надо было отправлять караваны верблюдов или торговые суда, появился институт страхования . Племена охотников и собирателей вряд ли использовали бы страхование. Чтобы понять развитие, необходимо по заслугам оценить рост знаний и производительности, который создают новые технологии и новые способы производства. Институциональные изменения, к которым приводят смены форм производства, важны, но вторичны. Институты, как и капитал, сами по себе не имеют ценности. Как и капитал, институты - это строительные леса, которые поддерживают производственную структуру страны в период роста.

Институты и способ производства общества рождаются одновременно. Институты невозможно изучать отдельно от технологической системы, которая создала в них потребность и породила их. Сегодня значимость одной стороны уравнения - институтов, взятых в изоляции в качестве инструментов создания развития, переоценивается, искажая наше понимание экономического и институционального развития.

4. «Приведите в порядок управление»

Во время триумфального начала 1990-х годов снижение роли государства было неотъемлемым условием Вашингтонского консенсуса. Слова государство и правительство стали почти ругательными. Однако чем больше проходило времени, тем больше государство и правительство возвращались в свою прежнюю роль. Всемирный банк определяет управление как применение политической власти и использование институциональных ресурсов для решения проблем и задач общества. Примерно этим же раньше занимались государство и правительство.

На мировом уровне управление часто приводит страны к банкротству. Дляпредрасположенных к банкротству стран характерны среди прочих следующие черты:

малое количество отраслей с возрастающей отдачей или их полное отсутствие;

недостаточное разделение труда;

отсутствие среднего класса горожан, а с ним и политической стабильности;

отсутствие экономически независимого класса ремесленников;

экспорт сырьевых товаров;

сравнительное преимущество в поставке на мировой рынок дешевой рабочей силы;

малый спрос на квалифицированный труд в сочетании с низким уровнем образования;

утечка мозгов.

В таких странах часто возникает особый вид регионализма, который в Латинской Америке называется словом caudillismo . Экономические структуры, которые объединяют успешное национальное государство, в таких странах слабо развиты или отсутствуют.

В ранних демократических государствах классы ремесленников и промышленников получили большую политическую власть, чем знатные землевладельцы. Особенно интересен случай Флоренции, где был традиционно силен класс богатых землевладельцев. Во Флоренции corporazioni (гильдии) и горожане боролись за власть между собой, однако вместе они очень рано (в XII-XIII веках) вытеснили из политики семьи богатых землевладельцев, которые потом веками беспокоили Флоренцию, образуя союзы с другими городами.

Сегодня мощная связь между продвинутой индустриализацией и демократией признается по-прежнему. Однако никто сегодня не признает, что, во-первых, от экономического строя (городских ремесел и промышленных отраслей) зависит политический строй, а не наоборот; во-вторых, что промышленность ни в одной стране не появилась без того, чтобы ее осознанно строили, охраняли и стремились к ней. Создание и защита промышленной деятельности есть создание и защита демократии.

5. «Приведите в порядок конкурентоспособность»

Термин « конкурентоспособность » вошел в моду в начале 1990-х годов, но вначале считался крайне сомнительным. «Понятие конкурентоспособности страны, - писал Роберт Райх в 1990 году, - это один их редких терминов общественного дискурса, которые из туманных становятся сразу бессмысленными, без какого-либо промежуточного периода».

На уровне фирмы термин «конкурентоспособность» довольно прямолинеен. Это способность фирмы расти, соревноваться и быть прибыльной на рынке.

Брюс Скотт, профессор Гарвардской школы бизнеса, сформулировал такое определение: «Конкурентоспособность страны можно определить как степень, до которой в условиях открытого рынка страна способна производить продукты и услуги, которые могли бы конкурировать с зарубежными, и при этом сохранять и увеличивать свой внутренний реальный доход».

Таким образом, конкурентоспособность обозначает процесс, который способствует обогащению людей и стран путем увеличения их реальных зарплат и доходов. Однако, например, в Уганде этот термин использовался для защиты противоположной стратегии - снижения зарплат. Текстильные заводы, привлеченные в Уганду «Актом об экономическом росте и торговых возможностях в странах Африки» (договоренностью между США и Африкой о размещении в Африке заводов по сборке готовых деталей), стали неконкурентными на международном уровне. Тогда президент Мусевени сократил зарплаты рабочим, чтобы Уганда стала конкурентоспособной.

6. «Приведите в порядок инновации»

Выступая с речами в 2000-2001 годах, Алан Гринспен включил Йозефа Шумпетера в основную экономическую науку: только теориями Шумпетера можно было объяснить сочетание быстрого экономического роста и низкой инфляции, которое тогда переживали Соединенные Штаты. Понятие созидательного разрушения, которое ассоциировалось с именем Шумпетера, оказалось весьма подходящим для описания процесса, в ходе которого информационные и коммуникационные технологии уничтожали прежние технологические решения и разрушали старые компании, чтобы освободить место для новых.

Эти события подсказали экономистам еще одну возможную причину бедности стран третьего мира: в них не происходило таких же инновационных процессов, как в Силиконовой долине. Как в лучших традициях стандартной экономической науки, экономисты упустили из виду важные аспекты происходящего. В периоды стремительного технологического прогресса несколько механизмов работают одновременно , приводя к увеличению, а не к уменьшению экономического разрыва.

Ученик Шумпетера Ханс Зингер внес значительный вклад в экономику развития, продемонстрировав, что инновации, появляющиеся в секторе сырьевых товаров стран третьего мира, имеют тенденцию распространяться в странах «первого» мира в виде пониженных цен, в то время как инновации (в основном инновационные продукты), появляющиеся в странах «первого» мира, распространяются в виде более высоких зарплат, получаемых гражданами стран также «первого» мира. Даже когда бедные страны вводят инновации, они не могут пожинать их плоды.

7. «Приведите в порядок предпринимательство»

Предпринимательская деятельность и человеческая инициатива вообще существуют в качестве экономического фактора только за пределами традиционной экономической науки. Однако недавно пассивность стали называть одной из причин бедности. Это объяснение кажется нам несостоятельным. В то время как население богатых стран ежедневно ходит на работу, жители бедных стран вынуждены заниматься предпринимательской деятельностью, чтобы выжить. Разница в том, что для успешного предпринимательства бедные и богатые страны имеют разные возможности. Отсутствие спроса, предложения и капитала, а также тип конкуренции, типичный для сырьевых рынков, - все это приводит к тому, что в бедных странах трудно добиться успеха в предпринимательстве. Вполне логично, что все возрастающая толпа бедняков гонит инициативных предпринимателей из собственной страны в богатые страны, где исторически развились возрастающая отдача, синергия и несовершенная конкуренция.

8. «Приведите в порядок образование»

Основные движущие силы капитализма - это человеческие ум и воля, т.е. новые знания и предпринимательство. Поэтому бедные страны нуждаются прежде всего в улучшении системы образования. Это, конечно, так, но примеры успешного экономического развития показывают, что необходимо обеспечивать одновременно поток образованных людей и достаточное количество рабочих мест , на которых они могли бы применить свои знания. Такое двойное усилие по удовлетворению одновременно спроса и предложения на образованных людей всегда было отличительным признаком успешного развития, будь то политика США в XIX веке, Кореи после Второй мировой войны или Ирландии в 1980-е годы. Для приведения в жизнь такой стратегии необходимо отступить от правил laissez-faire .

Страны, которые занимаются только одной стороной проблемы - предложением, дают образование будущим эмигрантам. Поток образованных людей из бедных стран в богатые сравним с потоком капитала в том же направлении и является эффектом обратной волны в мировой экономике.

9. «Приведите в порядок климат»

В ответ на полный провал своей политики в бедных странах экономическая наука решила вернуться к прежним идеям экономического развития, давно и заслуженно отправленным на периферию науки. «Климат», «географическое положение» и «здоровье» вновь стали центральными понятиями экономики развития. Эти факторы действительно важны, однако их основной смысл в том, как они влияют на человеческие поселения и на интересы местных жителей. Главная переменная развития - это экономический строй страны , а он сильно зависит от интересов правителей страны.

Климат воздействует на экономическое развитие не столько напрямую, сколько обходным путем - определяя способ производства, схему устройства поселений, а также интересы поселенцев, Сингапур - одна из богатейших стран мира - расположен чуть выше экватора. Богатство Сингапура определяет не место его расположения в некоем аномальном «кармане» умеренного климата на экваторе. Оно является скорее следствием того, что в Сингапур было завезено много людей (азиатов и белых) для того, чтобы создать промышленность и следовать просвещенной промышленной политике. Тропическая Малайзия своим успехом обязана успешной политике Сингапура, который откололся от Малайзии в 1965 году.

Еще с 1500-х годов экономистам было известно, что географические и климатические особенности страны влияют на расположение промышленных предприятий. Одновременно признавалось, что негативные особенности нужно компенсировать экономической политикой, которая поддерживала бы промышленный сектор. Чем серьезнее географические и климатические недостатки, тем сильнее промышленность нуждалась в защитных барьерах. Удаленность от других стран и дороговизна транспортных перевозок служили промышленности естественной защитой. Настоящая проблема возникла с началом глобализации, которая преждевременно отменила протекцию в странах, где промышленность еще не достигла уровня конкурентности на мировом рынке. Теперь же климат и географическое положение вернули себе основное значение в экономике развития благодаря попыткам экономистов найти оправдание несчастьям, которые навлек на бедные страны преждевременный отказ от инструментов промышленной политики.

10. «Приведите в порядок болезни»

Страшными тропическими болезнями сегодня объясняют неудачи, которые потерпели бедные страны при попытке развития экономики. В частности, корнем зла объявлена малярия. Однако и в этом случае стандартная экономическая наука сражается со следствием бедности, а не с ее причиной.

Эпидемия малярии длилась в Европе веками, борьба с этой болезнью упоминается еще в документах времен Римской империи. Вспышки малярии случались в таких областях, которые сегодня никто и не думает ассоциировать с этим заболеванием. Долины Швейцарских Альп, расположенные на высоте 1 400 м над уровнем моря, в Средние века были поражены малярией, а на севере она дошла до Заполярья, района Кольского полуострова в России. Европа избавилась от малярии при помощи индустриализации. Более продвинутое и интенсивное сельское хозяйство привело к осушению болот, в то время как ирригационные каналы осушили неглубокие водоемы со стоячей водой, в которых процветает малярия. Кроме того, в Европе проводилась активная вакцинация.

Африке достался колониальный экономический строй. Она выступает сырьевым экспортером с недоразвитым промышленным сектором. Вместо развития, которое позволило Европе выплатить долги, Африка довольствуется списанием долгов. Вместо развития, которое искореняет малярию, Африке предлагают бесплатные москитные сетки. Никто не занимается структурными проблемами, лежащими в основе бедственной ситуации Африки, все внимание направлено на симптомы этих проблем.

Факторы, создающие национальное богатство и национальную же бедность, были осознаны еще во времена Ренессанса. Затем это понимание было углублено, а политика, разработанная учеными прошлого, была отточена. Соединенные Штаты показали миру превосходный пример успешности «стратегии высоких зарплат», как ее называли в те времена. Страны, которые не успели сменить экономический строй, перейдя к видам деятельности с возрастающей отдачей до того, как Вашингтонский консенсус запретил использование просвещенной экономической политики, теперь зависят от прихотей природы и естественного равновесия бедности. Как писал Давид Рикардо, естественная зарплата действительно находится на уровне прожиточного минимума. Акцентируя внимание на чем угодно, кроме ключевой проблемы - необходимости изменить экономический строй в бедных странах, эти экономисты создают систему, олицетворяющую «вреда с добрыми намерениями», который, по мнению Ницше, куда вреднее вреда со злыми намерениями.

Научиться ориентироваться в окружающей экономической действительности и принимать правильные экономические решения вы можете изучив курсы «Микроэкономика» и «Макроэкономика» . Знания в области финансового планирования, бюджетирования и управления личными финансами помогут вам сохранить и приумножить ваши доходы. Для каждого из этих навыков в нашем каталоге есть отдельный курс или учебный модуль. Начать обучение по любой из интересующих вас программ вы можете еще сегодня.

Также смотрите: Формы и методы воздействия государства на цены (06/01/2009) Инновационные проекты с участием государства: 11 принципов успеха (20/11/2009)

Copyright 2012 © Элитариум: Центр дистанционного образования (www.elitarium.ru) . Некоммерческое использование этого материала возможно со ссылкой на elitarium.ru, как на источник первой публикации.

Вашингтонский консенсус как термин был предложен американским профессором Джоном Уильямсоном в конце 80-х годов XX века совместно со специалистами МВФ и представлял собой программу рекомендательного характера по выходу из экономического кризиса для стран Латинской Америки, которые погрязли в долговых обязательствах перед американскими банками. В 90-е годы подобной экономической политики придерживались некоторые страны Восточной Европы и Прибалтики.

Правила и идеи Вашингтонского консенсуса

Вашингтонский консенсус предполагал перечень экономических мероприятий, таких как:

• активизация внешней торговли путем уменьшения пошлин на импорт,
• выделение в структуре расходов государства приоритетных направлений (образование, развитие инфраструктуры и здравоохранение),
• формирование кредитных ставок, отражающих реальную ситуацию на финансовом рынке,
• курс на приватизацию предприятий всех отраслей экономики,
• минимизация бюджетного дефицита,
• плавающий курс национальной валюты,
• создание положительного инвестиционного климата,
• сокращение вмешательства государства в экономику,
• уменьшение налогового бремени путем снижения ставок налогообложения,
• признание неприкосновенным права собственности.

Глава МВФ, выступил с заявлением, что консенсус с его упрощёнными экономическими представлениями и рецептами рухнул, став причиной кризиса 2008-2009 гг.

Результаты Вашингтонского консенсуса

Оппоненты данного курса выдвигают свое видение последствий данной политики:

• сворачивание ряда социальных программ и увеличение налогового бремени на бедные слои населения,
• снижение финансирования мероприятий по охране окружающей среды и экологии,
• торможение развития промышленности и поощрение спекулятивных операций путем повышения процентных ставок,
• зависимость от доллара США курса национальной валюты,
• приватизация всех отраслей экономики, в том числе сфер с монопольным влиянием, что позволяет монополиям бесконтрольно повышать цены,
• сокращение денежной массы в обороте и как следствие — появление дефицита наличности,
• снижение уровня заработных плат и ограничение прав профсоюзов.

Мнение: вашингтонский консенсус в реальности долларизирует экономики, способствует под эгидой западных . Возможно, это не так уж и плохо — мир становится связанным, меньше поводов для конфликтов.

Долларизация происходит благодаря экспансии, росту кредитования. Однако когда население развитых стран закредитовано, все рынки (включая самые чёрные) уже долларовые, и нет места для экспансии — наступает коллапс Вашингтонского консенсуса.

Чтобы спасти доллар необходимо сократить эмиссию, что Обама и сделал в 2014. У транснациональных компаний — кризис ликвидности. Где взять деньги? Серия девальваций валют в основном развивающихся стран. Но это только отсрочило ситуацию.

Для стран, в которых запущен этот механизм, это по сути — есть где она работает, но чаще результаты весьма плачевны.

Ряд мер Вашингтонского консенсуса лег в современные условия кредитования, которые выдвигает для потенциальных заемщиков.

Консенсус снижает роль государства в экономике, в периоды кризисов это не всегда хорошо, поскольку консолидация рынка (которую может организовать крупный институт, например гос. власть) может способствовать скорейшему восстановлению.

Есть мнение, среди , что ВК — это способ импортировать в страну революцию. Так повлияли на СССР, но не смогли обрушить Китай. Кроме того через меры, введённые в рамках консенсуса средства из стран выкачиваются в США.

В 1980-е гг. страны Латинской Америки оказались в безнадежной долговой кабале кредитов крупных американских банков, выданных, в том числе, под гарантии МВФ, Всемирного банка и американского правительства (свыше 500 млрд долл.); процентные выплаты тяжким бременем ложились на бюджеты, экономический рост, длившийся сравнительно долго (с конца 1960-х, все 1970-е), закончился в 1981 - 1982 гг., сменившись длительной депрессией (этому были свои причины).

Вашингтон, озабоченный такой ситуацией, предпринимал разные действия, включая широко разрекламированный "план Брэйди" (по имени тогдашнего министра финансов США), в соответствии с которым для ликвидации долговой задолженности были выделены значительные финансовые ресурсы (80 млрд долл.), часть задолженности банкам была "списана"; введены торговые льготы, облегчающие доступ товаров этих стран на рынки США и т.д. Ничто не помогало - страны увязали в долгах.

Тогда и появился этот "Вашингтонский консенсус", подготовленный профессором Джоном Уильямсоном из Института мировой экономики Гарвардского университета совместно со специалистами МВФ. "Вашингтонский консенсус" как план (или программа) был предназначен первоначально именно для латиноамериканской группы стран, находившихся в безнадежной долговой зависимости. Главной его задачей было достижение такой стабилизации и устойчивости в этих странах, которая обеспечила бы возврат долгов американских банков. Этим странам и было предложено принять Программу - "Вашингтонский консенсус", называвшийся программой структурной перестройки их экономик и включавший 10 следующих пунктов:

• 1) приватизация;
• 2) финансовая дисциплина;
• 3) переориентация государственных расходов;
• 4) реформа налогообложения;
• 5) финансовая либерализация;
• 6) торговая либерализация;
• 7) достижение конкурентоспособности валютных курсов;
• 8) ценовая либерализация;
• 9) открытие границ для прямых иностранных инвестиций;
• 10) укрепление имущественных прав собственников.

Программа оказалась гибельной для этих стран, она не только не улучшила экономическое положение стран Латинской Америки, но, более того, по общему признанию аналитиков, их усугубила в 1990-е гг. (большинство этих стран почти на все десятилетие оказались в затяжном кризисе). Отметим при этом, что развитие капитализма в Латинской Америке уходит в глубь веков, к временам ее завоевания, к массовому притоку европейских переселенцев, как и в Северной Америке и Канаде. Здесь некоторые страны показывали необычайный экономический рост и процветание, например Аргентина в конце XIX - начале XX в. входила в состав семи наиболее развитых стран мира. В Латинской Америке всегда существовала частная собственность, сильный класс предпринимателей, действовала рыночная инфраструктура, банковские системы, биржи и прочие финансовые инструментарии. Если "консенсус" провалился в этой группе стран, какие могли быть основания полагать, что он принесет благо в России, с ее зачаточными формами капитализма, едва начавшимися произрастать сквозь рухнувшую систему социалистической государственной экономики?

Ни единого шанса на успех в России у этого "плана" не было. Тем не менее профессор Сакс привез эту программу в Москву, вручил так называемому правительству реформаторов, которые фанатически стали проводить се в жизнь. Отметим и то, что ни одна страна мира не применяла на практике этот "консенсус" с такой последовательностью, как российские власти. Именно здесь основа деиндустриализации России, немыслимо тяжких последствий, обрушившихся на народ в ходе реформ в духе "Вашингтонского консенсуса", катастрофического спада промышленного производства и сельского хозяйства.

Помощник Генерального Секретаря ООН по экономическому развитию Джомо Кван Сундарам в своем докладе на Конференции международного Союза экономистов в Москве в 2005 г. прямо связал формирование трудностей в экономиках множества стран с их попытками использовать рекомендации МВФ, основанные на "Вашингтонском консенсусе". В частности, по его мнению, политика искусственного ускорения реформ привела к тому, что "70% эпизодов стагнации пришлись на экономики, которые пытались реформировать себя очень быстро... Чуда не произошло. И если обратиться к истории, то можно заметить, что ускорение экономического развития в странах никогда не было связано с неожиданными и широкими экономическими реформами...". По мнению этого ответственного руководителя ООП, для успешного развития слабых и переходных экономик нужен не "Вашингтонский консенсус", а совершенно прагматичный и надежный "новый консенсус", основанный на здравом уме, опыте и проверенных экспериментах. Это, по его мнению, следующие меры: императивпая необходимость активного использования политики (т.е. государства), прагматических элементов теории и методологии науки (экономической и управленческой), учет местных условий, создание соответствующих институтов, кореллирующих эти самые местные условия... Иными словами, один рецепт для всех не подходит. Нельзя навязывать одни и те же меры по всему миру и ожидать одинаковых результатов. Надо использовать разные методы и подходы, посмотреть, что работает, что приносит отрицательный эффект, чтобы отказаться от таких методов. Это и есть возможность проведения экспериментов... В настоящее время возрастает признание приемлемости таких подходов со стороны Бреттон-Вудских учреждений (т.е. МВФ и Всемирного банка, которые ранее с фанатичным упрямством продвигали идеи "Вашингтонского консенсуса").

Фактически помощник генсека ООН признал то, о чем некоторое время спустя сказал и Нобелевский лауреат Стиглиц: "В каждой стране должна быть своя экономическая политика, основанная с учетом особенностей страны; не может быть единой, универсальной политики для всех реформирующихся стран. Ранее, в начале 1990-х, я заблуждался, когда говорил, по собственному признанию, следующее: "Приватизация, приватизация и еще раз приватизация"". При этом, признал Стиглиц, "он не задумывался над тем, создана ли в странах надлежащая рыночная инфраструктура или нет, считая это не особенно важным". Вот и следовали этим американским "рецептам" бездумно российские "реформаторы".

Данные признания, конечно, очень ценны, если не забывать о том, что именно эти положения, изложенные ныне авторитетным ооновцем и лауреатом Нобелевской премии, высказывались нами с начала 1990-х гг. с трибуны российского парламента, но тогда все были глухи и безмолвны. Вот что пишет далее Сундарам: "На Саммите тысячелетия, а также и в прошлом году, когда обсуждались цели развития тысячелетия, стало ясно, что "Вашингтонский консенсус" заменяется сейчас вновь нарождающимся консенсусом... Например, вице-президент Всемирного банка недавно признал, что нет уникального единого свода правил и необходимо отойти от общепринятых формул в поисках наилучшей практики, полагаясь на более глубокий экономический анализ, чтобы определить препятствия на пути роста. Нет единой универсальной формулы, которая применима во всех обстоятельствах. Эффективность принимаемых мер зависит не только от того, как они обсуждаются, принимаются, но также очень важно, как они осуществляются. Чисто технократический подход к выработке решений резко снижает их эффективность". С этим трудно не согласиться, но почему прозрение пришло так поздно? И почему вплоть до глобального кризиса 2008-2010 гг. не были приняты реальные меры, направленные на отказ от идеологии "Вашингтонского консенсуса"?

Наконец пришло признание провала "Вашингтонского консенсуса" и со стороны самого МВФ. Об этом заявил весной 2011 г. президент МВФ Доминик Стросс-Кан на ежегодной сессии МВФ и ВБ в Вашингтоне. Возможно, в силу радикальности этой критики Вашингтон и определенные силы в мировой экономике и политике решили сместить его с должности буквально две недели спустя после сенсационного доклада, сфабриковав какое-то нелепое "дело" против него.

Специально для сайта «Перспективы»

Петр Яковлев

Яковлев Петр Павлович – доктор экономических наук, руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки (ИЛА) РАН.

В условиях глобального кризиса встречи в рамках «Большой двадцатки» стали приметой времени. Ведущие государства современного мира продемонстрировали готовность к сотрудничеству в целях преодоления трудностей в финансово-экономической сфере и формирования новой системы международного регулирования. Практика таких встреч показывает, что для предотвращения будущих потрясений требуются новые идеи и нетрадиционные подходы.

Мировой финансово-экономический кризис кардинально повысил значимость согласованных усилий на международной арене - как в рамках существующих глобальных институтов и организаций, так и в формате многосторонней дипломатии. Это относится и к дипломатии саммитов, получившей в последние годы широкое распространение. Ведущие державы, наряду с деятельностью в многочисленных региональных организациях (Евросоюз, АТЭС, МЕРКОСУР, НАФТА и др.), носившей приоритетный характер, приняли активное участие в антикризисной работе МВФ, Всемирного банка, ВТО и, главное, «Большой двадцатки». Несмотря на изначальную размытость полномочий, «Большая двадцатка» стала основной рамочной структурой для согласования механизмов преодоления рецессии и выработки принципов и инструментов мирового финансово-экономического регулирования.

Рождение и второе пришествие «Большой двадцатки»

Изначальная идея создания глобального форума для проведения неформальных встреч глав государств и правительств самых влиятельных стран мира восходит к 1970-м годам. Ключевой эпизод – встреча лидеров «шестерки» в Рамбуйе в июне 1975 г. Тогда коренные изменения в расстановке сил (вспомним, например, достижение Советским Союзом военно-стратегического баланса с США и «нефтяной кризис» 1973-1974 гг.) потребовали более тесной координации действий ведущих западных держав. Механизм регулярных саммитов «шестерки», а затем «семерки» обеспечивал взаимодействие знаковых мировых фигур, что нередко помогало снимать напряженность и предотвращать (или купировать) международные конфликты. По завершении холодной войны в заседаниях группы начала принимать участие Россия, что превратило «семерку» в «восьмерку». Но возвышение Китая, Индии, Бразилии и ряда других государств, а также развитие международной обстановки в целом потребовали расширения формата встреч на высшем уровне, что воплотилось в проведении саммитов так называемой «Большой двадцатки».

Напомню, что «Большая двадцатка» (или «Группа двадцати», «двадцатка», G-20) была сформирована в 1999 г. по инициативе Канады с целью преодоления последствий мировых финансовых потрясений конца 1990-х гг. и ведения диалога с развивающимися странами, динамично набиравшими экономический и политический вес. Почти десятилетие деятельность G-20 сводилась, главным образом, к регулярным встречам министров финансов и глав центральных банков. Не случайно с момента своего создания группа официально именовалась Group of Twenty Finance Ministers and Central Bank Governors . С началом глобального кризиса формат встреч изменился и расширился, что объяснялось необходимостью согласования антикризисных мер на самом высоком государственном уровне. Для решения этой задачи в ноябре 2008 г. в Вашингтоне и состоялся первый саммит «Большой двадцатки». Другими словами, состоялось второе пришествие G-20.

Именно на вашингтонском саммите был впервые выработан согласованный подход ведущих мировых держав к борьбе с кризисом, заключавшийся в реализации крупнейших стабилизационных программ и конкретных мер по стимулированию и поддержанию экономического роста. В частности, в ходе встречи были достигнуты договоренности о сотрудничестве в ключевых областях международных финансов. Речь шла прежде всего о смягчении последствий кризиса и определении базовых принципов реформирования глобальных институтов с целью предотвращения будущих катаклизмов. Наиболее существенными итогами встречи стали: 1) увеличение представительства развивающихся стран в управлении МВФ и Всемирным банком; 2) упрощение процедур оказания помощи странам, особенно пострадавшими от кризиса. Кроме того, участники саммита призвали все государства воздерживаться от протекционистских действий.

Однако, как показала практика мировой торговли, многие страны (в том числе члены G-20) предпочли не следовать этому призыву, и в большинстве случаев принятые национальные антикризисные программы содержали те или иные меры протекционистского характера. Это, разумеется, не способствовало расширению международных торговых обменов . Более того, по мнению ряда экспертов и политиков, возведение препон в торговле ставило под угрозу дальнейшее развитие процессов глобализации. Влиятельная испанская газета «El País» в этой связи опубликовала статью известного итальянского экономиста Лоретты Наполеони, в которой отмечалось: «Сейчас лозунгом западных лидеров стал призыв «Спасайся, кто может!». И далее: «Внезапно глобализация превратилась в своего рода «дикий Запад», на территории которого не действуют ни законы, ни правила» .

Дипломатические тайны мадридского двора

В ходе подготовки вашингтонского саммита выяснилось, что с момента образования G-20 в составе основных глобальных экономических игроков произошли определенные изменения. Появились новые лидеры, не входящие в число государств-членов «двадцатки». В частности, за ее рамками оставалась Испания, к 2008 г. занявшая место в первой десятке стран по размеру национального ВВП.

Формально Испания не входила в состав «Группы двадцати» на том основании, что ее интересы (как и интересы ряда других европейских государств) представляли делегаты Евросоюза. Но такое положение дел совершенно не устраивало испанский истеблишмент, который стремился говорить на встречах высшего международного уровня «своим голосом». В 2008 г. Мадрид предпринял энергичные дипломатические действия для изменения статус-кво и добился приглашения на саммит в Вашингтоне, а затем – и на другие встречи G-20. Тем самым Испания присоединилась к узкому кругу стран-членов ЕС (Великобритания, Германия, Италия, Франция), которые участвуют в работе «Большой двадцатки» в двойном качестве: как партнеры по Евросоюзу и как суверенные государства. Страна получила возможность на самом высоком уровне изложить свое видение причин и существа мирового кризиса. В частности, давая оценку сложившемуся положению, глава испанского правительства Хосе Луис Родригес Сапатеро заявил: «Ответственность за этот кризис лежит не на семьях трудящихся, не на пенсионерах, не на людях, зарабатывающих на жизнь своим трудом. Этот кризис вызван злоупотреблениями и алчностью финансовой системы. Поэтому ответом правительств должна стать забота о простых людях, о тех, кто нуждается» . Испанский лидер призвал к установлению нового международного порядка, подразумевающего прозрачность мировой финансовой системы, ликвидацию «налоговых оазисов» (разного рода офшорных зон), расширение кредитов развивающимся странам.

Участие Испании в процессе формирования новой системы глобального регулирования (прежде всего в рамках «Большой двадцатки») рассматривалось Мадридом в контексте укрепления международной значимости страны. Не случайно Х.Л. Родригес Сапатеро характеризовал G-20 как «модель глобального управления в XXI веке», подразумевая, что и Испания, по мере преодоления тяжелых последствий кризиса, станет активной составной частью этой парадигмы .

Безусловно, приглашение на встречи G-20 стало важным достижением испанской дипломатии. В то же время Мадрид внес существенный вклад в работу форумов, в формирование новой философии международного финансово-экономического сотрудничества. Этому способствовал ряд обстоятельств.

Во-первых, Испания играет активную роль в Евросоюзе. Так, в первой половине 2010 г. она председательствовала в ЕС. С подачи Мадрида Европейский совет одобрил Стратегию 2020 г., заменившую собой Лиссабонскую стратегию 1990 г. (многие положения которой, к слову сказать, не были выполнены). Новый документ имеет явную антикризисную направленность , поскольку ориентирует ЕС на решение таких вопросов, как обеспечение высокой занятости, поощрение инноваций (планируется совершить подлинный инновационный рывок, подняв расходы на НИР до 3% ВВП), снижение на 20% вредных выбросов в атмосферу, развитие альтернативных источников энергии и энергосберегающих технологий, повышение образовательного уровня населения и сокращение количества бедных на 20 млн человек. 22 июня в Мадриде было достигнуто соглашение о формировании дипломатического корпуса ЕС, который приступил к работе 1 декабря 2010 г. Все эти решения способствовали консолидации позиций стран-членов Евросоюза по целому ряду проблем глобального регулирования, что достаточно четко проявилось в работе «Большой двадцатки».

Во-вторых, в ходе саммитов G-20 Мадрид инициативно использовал свои особые отношения с латиноамериканскими государствами, входящими в «Большую двадцатку»: Аргентиной, Бразилией, Мексикой. Напомню, что Испания взаимодействует с латиноамериканскими странами не только на двустороннем уровне, но и в специфическом многостороннем формате – в рамках формирующегося Ибероамериканского сообщества наций (ИСН) . Саммиты ИСН в Португалии (2009 г.) и Аргентине (2010 г.) прошли в условиях мирового кризиса, который ощутимо (хотя и в различной степени) задел большинство ибероамериканских стран и поставил в повестку дня новые задачи, связанные с принятием антикризисных мер и перестройкой существующей системы мировых финансово-экономических отношений. В последнее десятилетие в Латинской Америке происходили изменения, которые в период кризиса достигли критической массы и начали определять геоэкономическую и геополитическую обстановку в регионе. Возросший экономический потенциал, модернизация хозяйственных структур, положительные социальные и политические сдвиги обеспечили укрепление международной субъектности ведущих государств латиноамериканского региона. Повысился их удельный вес на мировой арене, усилились переговорные позиции на международных форумах, включая и саммиты «Большой двадцатки». В этом плане испанская дипломатия сыграла заметную роль в деле налаживания контактов и установления взаимопонимания между европейскими и латиноамериканскими странами-членами G-20.

Дипломатия саммитов против глобального кризиса

Дискуссии, начатые в Вашингтоне, были продолжены в Лондоне 1 апреля 2009 г., когда финансово-экономический кризис уже приобрел поистине глобальный характер, что потребовало более эффективной координации международных антикризисных усилий. К этому моменту Испания, сама попавшая в жернова глубокого структурного кризиса, ясно продемонстрировала свою заинтересованность в том, чтобы «Большая двадцатка» стала реально действующим механизмом международного финансово-экономического регулирования, инструментом формирования будущей мировой архитектуры.

В ходе подготовки лондонской встречи в формате «Большой двадцатки» испанские представители выступили с рядом предложений, главные из которых можно свести к следующим пунктам :

§ Официальные власти должны обладать необходимой информацией обо всех значимых участниках финансовых рынков.

§ С целью амортизации цикличных перепадов финансовых рынков необходимо создать резервные фонды, которые станут инструментом региональных и глобальных институтов.

§ Лидеры стран «Большой двадцатки» должны содействовать усовершенствованию методов определения финансовых рисков.

§ Следует поощрять и стимулировать финансовое обучение розничных клиентов банковских услуг, обеспечивать получение ими правдивой и точной предпродажной информации.

§ Необходимо добиться транспарентности компенсационных схем для руководителей высшего уровня и высокооплачиваемого персонала финансовых компаний. Компенсационная политика должна утверждаться акционерами.

§ В будущем, с целью уменьшения морального вреда и восстановления эффективной рыночной дисциплины, финансовые компании должны оценивать потенциальные социальные издержки банкротств, а власти – тщательно изучать имеющиеся механизмы, чтобы научиться снижать негативные последствия провалов финансовых институтов.

§ Собственные ресурсы МВФ (то есть квоты государств-членов) следует увеличить, с тем чтобы укрепить его роль как кредитора последней инстанции. МВФ также должен усовершенствовать совокупность своих долговых инструментов, особенно – укрепив их сопротивляемость кризису.

§ МВФ должен быть уполномочен играть эффективную роль в международном финансовом надзоре, чтобы он мог сфокусироваться на предотвращении кризисов и их скорейшем выявлении. Структуру управления МВФ нужно усилить с целью содействия международному взаимопониманию и обмену информацией.

§ Международные банки развития должны действовать противоциклично, увеличивая чистые финансовые потоки в адрес стран, в периоды снижения экономического роста.

§ В среднесрочной перспективе международным банкам развития целесообразно пересмотреть систему управления и распределения голосов между странами-членами, чтобы быть готовым к новым вызовам. Им следует улучшить взаимодействие друг с другом и с МВФ, особенно в сфере краткосрочного финансирования.

Встреча в Лондоне завершилась принятием нескольких согласованных документов и ряда практических решений. В частности, было решено значительно увеличить ресурсы МВФ (до 750 млрд долл.) и расширить финансирование беднейших стран на льготных условиях. Форум финансовой стабильности, полностью контролировавшийся ведущими западными державами, был преобразован в Совет финансовой стабильности, с включением в него развивающихся стран-членов «Большой двадцатки» . Как отмечалось в специальном коммюнике, Совет призван содействовать стабилизации глобальной финансовой системы и заниматься разработкой правил наднационального финансового регулирования и надзора . Кроме того, было принято принципиальное решение о перераспределении квот в МВФ и Всемирном банке в пользу развивающихся государств и стран с формирующимися рынками (по терминологии МВФ). Это стало серьезным сдвигом в направлении повышения их роли и влияния в мировой экономике.

«Сеульский консенсус» против «Вашингтонского консенсуса»

По мере развития кризиса возникла потребность в оценке эффективности принимаемых антикризисных мер и углублении международного сотрудничества, благодаря чему саммиты G-20 приобрели регулярный характер. В сентябре 2009 г. встреча «Большой двадцатки» прошла в американском Питтсбурге, в июне 2010 г. – в канадском Торонто, в ноябре 2010 г. – в столице Республики Корея Сеуле. На этих совещаниях обсуждались практически все наиболее значимые вопросы реформирования глобальных институтов (в первую очередь МВФ) и формирования механизмов противодействия международным финансовым потрясениям.

Наиболее проблемным был, пожалуй, саммит в Сеуле – пятая встреча глав государств и правительств G-20. К моменту его созыва ряд вопросов международных финансово-экономических отношений достиг большой остроты. В их числе: так называемая «валютная война» (когда отдельные страны осуществляют девальвацию собственных валют с целью повышения конкурентоспособности своих товаров); критика Германией некоторых стимулирующих мер, принятых правительством Б. Обамы; высокие уровни национальных бюджетных дефицитов. Помимо этого, на утверждение саммита была вынесена новая концепция роста мировой экономики и социального прогресса, получившая название «Сеульский консенсус » . Она была призвана сменить предыдущий эталон развития, который был основан на неолиберальных идеях и получил известность как «Вашингтонский консенсус».

Серьезным глобальным вызовом оставался сильный дисбаланс мировой торговли. Ряд стран во главе с Китаем, используя разнообразные конкурентные преимущества, в том числе заниженный курс национальной валюты, добились высокого внешнеторгового профицита, тогда как другие государства (например, США, Испания и еще целый ряд стран-членов ЕС) постоянно имели отрицательное сальдо во внешней торговле. Такое положение, являясь сравнительно терпимым в период экономического роста и финансового благополучия, в условиях кризиса усугубило имевшиеся бюджетные трудности. В результате государства с внешнеторговым дефицитом стали изыскивать дополнительные возможности его снижения. Одним из методов и явилась девальвация национальных денежных единиц, получившая значительное распространение и породившая «валютную войну».

В 2009-2010 гг. «валютная война» дала о себе знать на всех первостепенных полях мировой конкуренции и всерьез обеспокоила международное сообщество, поскольку создала угрозу цепной реакции манипулирований курсами национальных валют и подрыва и без того весьма хрупкого глобального финансового равновесия. Поэтому участники «Большой двадцатки» поставили целью положить предел этой контрпродуктивной практике .

Стремясь найти способ уравновесить международную торговлю, США накануне саммита в Сеуле предложили ограничить профицит и дефицит внешней торговли 4% национальных ВВП. Но эта инициатива (в силу ее полной нереалистичности и сопротивления со стороны Китая, Японии и Германии – основных мировых экспортеров) не получила необходимой поддержки. В итоге один из ключевых вопросов регулирования глобальных экономических связей не нашел радикального и всеобъемлющего решения и остался заложником усилий отдельных государств.

Более существенные позитивные результаты были достигнуты на других направлениях перестройки системы глобального регулирования. Так, по итогам сеульского саммита G-20 Совет управляющих МВФ утвердил ощутимое перераспределение квот в пользу стран с формирующимися рынками и развивающихся государств. Речь шла о получении ими более чем 6% дополнительных квот. Самое большое увеличение коснулось стран-членов БРИК: их суммарный вес в капитале МВФ вырос с 9,13 до 14,17%. В том числе квота Китая выросла с 2,98 до 6,39%, Индии – с 1,95 до 2,75%, России – с 2,49 до 2,71% и Бразилии – с 1,78 до 2,32%. В выигрыше оказалась и Испания, чей экономический рывок в предкризисный период позволил увеличить страновую квоту с 1,43 до 2% . В то же время Европа в целом утратила часть своего влияния, поскольку число ее представителей в Исполнительном совете МВФ (всего их 24, не считая директора-распредителя) было сокращено с 8 до 6.

Положительное значение имело и принятие «Сеульского консенсуса», ставшего элементом международного стратегического планирования и примером системного видения современных глобальных проблем. Одобрив концепцию консенсуса, участники «Большой двадцатки» подтвердили свое намерение разработать многолетний план действий по купированию возникающих кризисных и форс-мажорных ситуаций и достижению стратегических целей многостороннего сотрудничества. Причем указанный план должен опираться на базовые принципы, закрепляющие основные элементы формирующегося экономического и финансового миропорядка.

Основные принципы «Сеульского консенсуса»

§ Акцент на экономическом росте. Международные усилия должны быть ориентированы на обеспечение уверенного, устойчивого и сбалансированного экономического роста, который предполагает сокращение разрыва в уровнях развития между различными странами. Осуществляемая деятельность и проводимая политика должны привести к значительному улучшению перспектив для всеохватывающего роста, выходящего за рамки обычной деловой активности.

§ Глобальное партнерство в целях развития. Привлечение развивающихся государств, в особенности стран с низким уровнем дохода, в качестве равноправных партнеров при уважении их национальных интересов и признании того, что главным фактором, определяющим успех в социально-экономическом развитии, является собственная национальная стратегия роста.

§ Глобальные и региональные проблемы системного характера. Приоритизация действий по решению ключевых глобальных и региональных проблем, таких как региональная интеграция. «Группе двадцати» следует уделить особое внимание системным вопросам, когда возникает необходимость в коллективных и согласованных действиях, в том числе по линии сотрудничества Юг – Юг и многостороннего взаимодействия, в частности, для привлечения ресурсов международных банков развития.

§ Участие частного сектора. Поощрение инвестиционной и инновационной деятельности частных предприятий, признание их уникальной роли в качестве источника знаний, технологий и рабочих мест. Более широкое использование частного капитала в целях развития путем увеличения его потоков, в том числе за счет снижения рисков, улучшения инвестиционного климата и увеличения емкости рынков.

§ Взаимодополняемость. Разграничение, но при этом и дополнение существующих усилий в области развития, недопущение дублирования усилий и концентрация стратегического внимания на тех областях, где у «Группы двадцати» имеются сравнительные преимущества и где она может сыграть важную роль, выполняя свой основной мандат как ведущий форум для международного экономического сотрудничества.

§ Упор на конкретный результат. Сосредоточение внимания на реально осуществимых, практичных и поддающихся оценке мерах по решению четко обозначенных проблем, которые создают серьезные помехи перспективам роста развивающихся стран. Такие меры должны приносить ощутимые результаты и давать значительный эффект.

Многие из развивающихся стран (речь не идет о группе лидеров с формирующимися рынками) оказались в условиях кризиса особенно уязвимыми и стали еще беднее. Поэтому, одновременно с принятием «Сеульского консенсуса», были определены приоритетные области, которые, по мнению членов G-20, требовали вмешательства и реформирования с целью обеспечения устойчивого всестороннего экономического роста и стабильности в этих странах. В число приоритетов вошли строительство объектов инфраструктуры, частные инвестиции и создание рабочих мест, развитие человеческих ресурсов, расширение торговли, облегчение доступа к финансовым услугам, поддержание экономического роста, обеспечение стабильности и продовольственной безопасности, мобилизация внутренних ресурсов и обмен знаниями. При этом подчеркивалось, что создание оптимальных условий для устойчивого экономического роста потребует проведения реформ и преобразований в каждой из указанных областей.

Принимая во внимание выдвинутые в «Сеульском консенсусе» принципы развития и ориентируясь на приведенные выше ключевые области, можно сформулировать главные идеи обновленной стратегии международного развития , которые позволяют говорить о ее принципиальной новизне.

Во-первых, утвердилось мнение, что процветание в современном мире может быть устойчивым только в том случае, если оно будет всеобщим , то есть распространится на максимально возможное количество стран.

Во-вторых, мировой кризис выявил глобальную взаимозависимость , оказав непропорциональное негативное воздействие на наиболее уязвимые государства из числа беднейших стран. (Было подсчитано, что из-за кризиса к концу 2010 г. еще 64 млн человек оказались в условиях крайней нищеты.)

В-третьих, «Группа двадцати» стала (и, вероятно, останется) ведущей площадкой международного финансово-экономического сотрудничества. В этой роли она должна дополнять усилия институтов-доноров: организаций системы ООН, многосторонних банков развития и других учреждений, оказывающих содействие развивающимся странам.

В-четвертых, стратегической целью является формирование новых полюсов глобального роста , в первую очередь за счет развивающихся стран, способных обеспечить диверсификацию источников спроса и предложения и объектов приложения излишков капитала.

В-пятых, опыт последних десятилетий показал, что в современном мире не существует единой универсальной формулы обеспечения успеха в социально-экономическом развитии. Каждая страна должна взять на себя инициативу в деле разработки и осуществления стратегий развития, которые учитывали бы ее индивидуальные нужды и обстоятельства.

Подчеркну, что выстраивание новых контуров мирового порядка на основе принципов «Сеульского консенсуса», сам политический пафос этого документа вполне созвучны воззрениям и подходам руководства Евросоюза, высшие представители которого неоднократно отмечали необходимость коллективных и согласованных усилий в деле преодоления последствий глобального кризиса и выхода на траекторию устойчивого и всестороннего развития. Как заявлял, например, Х.Л. Родригес Сапатеро, финансово-экономические потрясения последних лет преподали миру два главных урока: 1) невозможно преодолеть последствия рецессии в одиночку – необходимы совместные действия; 2) сохранение вопиющего неравенства уровней развития различных государств неизбежно породит новые проблемы и международные кризисы .

В силу такого совпадения взглядов дипломатия саммитов «Большой двадцатки» в политических кругах Европы в основном была оценена положительно. «Решение использовать G-20 в качестве инструмента борьбы с финансово-экономическим кризисом имело фундаментальное значение. G-20 сыграла роль «спасателя» системы, которая протекла со всех сторон», – отмечали в совместной статье бывший министр экономики Испании Педро Солбес и бывший посол этой страны в США Карлос Вестендорп. И далее: «Экономический кризис ясно продемонстрировал неспособность современной модели глобального управления ответить на вызовы XXI века. Создание новой системы управления является одним из приоритетов международной повестки дня. Конечно, G-20 – это не ООН, но «двадцатка» вполне может придать импульс переговорам и стать связующим звеном между институтами, которые должны заняться реформированием миропорядка» .

Выход из кризиса: точки совпадения и разделительные линии

На саммитах «Большой двадцатки» и на других переговорных площадках с помощью методов многосторонней дипломатии не только происходила координация международных усилий по освобождению мировой экономики из тисков кризиса. Там, по существу, формировался становой хребет будущей мирохозяйственной системы, закладывались предпосылки очередного социально-экономического рывка. Главную роль в нем призваны сыграть страны БРИК и другие развивающиеся государства, обладающие значительным потенциалом роста. Как подчеркивалось в документах МИД Российской Федерации, «Группа двадцати» стала уникальным многосторонним механизмом, по сути, антикризисным центром глобального масштаба, способным сближать подходы стран с различными экономическими моделями к решению ключевых мировых проблем» .

Современный период развития международных отношений характеризуется очевидным усложнением мировой политики, перегруппировкой финансово-экономических и политических сил и повышением влияния разнообразных нетрадиционных игроков. Не последнюю роль играет и то обстоятельство, что глобальный кризис, несмотря на все усилия, еще до конца не преодолен. В частности, странам Запада не удалось вполне стабилизировать свою банковскую систему. Острейшей проблемой стал дефицит государственных бюджетов, что поставило на грань банкротства целые государства, в том числе в зоне евро.

Внутри «Большой двадцатки» сложилась сложная конфигурация интересов и противоречий. Многие из этих противоречий не поддаются простому разрешению. Например, «валютная война» может принять латентный характер, но вряд ли будут полностью исключены ее периодические всплески. Существует и ряд других вопросов международного значения, остающихся за рамками достигнутых договоренностей.

Таким образом, саммиты «двадцатки», наряду с имеющимися совпадениями интересов стран-участниц, обнажили и существенные разногласия. Кроме того, встречи мировых лидеров зафиксировали и сделали очевидным геополитическое ослабление позиций США, которые в предыдущие десятилетия практически безраздельно господствовали в международных финансово-экономических институтах.

Каковы перспективы «Большой двадцатки»? Следующий саммит пройдет в 2011 г. во Франции, а в 2012 г. лидеры G-20 соберутся в Мексике. Тем самым «двадцатка» переходит на более спокойный (раз в год) режим встреч на высшем уровне. Это свидетельствует о том, что кризисные проблемы для многих стран стали терять остроту, а ведущим державам мира удалось запустить механизм консультаций и переговоров, который подтвердил свою эффективность и проложил путь к формированию нового типа глобального регулирования. Но человечество находится только в самом начале этого пути.

Примечания:

Первоначально в группу вошли: Австралия, Аргентина, Бразилия, Великобритания, Германия, Евросоюз, Индия, Индонезия, Италия, Канада, Китай, Мексика, Россия, Саудовская Аравия, США, Турция, Франция, ЮАР, Республика Корея, Япония.

По данным МВФ, в 2009 г. в денежном выражении объем мировой торговли товарами и услугами сократился на 11%. – Perspectivas de la economía mundial. Recuperación, riesgo y reequilibrio. Fondo Monetario Internacional, Washington, Octubre de 2010, p. 2.

El País, 27.06.2010.

Declaración del Presidente del Gobierno ante la Cumbre del G-20. Página web G-20, martes, 31 de marzo de 2009. – http://www. La-moncloa.es/recursoslamoncloa/paginaImprimir.html

El presidente del Gobierno considera al G-20 el modelo global de gobernanza para el siglo XXI. – http://www.la-moncloa.es/

Подробнее см.: Петр Яковлев. Ибероамериканское сообщество наций: итоги двадцатилетия. – http://www.perspectivy.info/oykumena/amerika/iberoamerikanskoje_soobshhestvo_nacij_itogi_dvadcatiletija_2010-12-23.htm

Финансовая архитектура посткризисного мира: эффективность решений. Международное исследование. Апрель – май 2009. – www.postcrisisworld.org

Каждому государству-члену МВФ (на начало 2011 г. их насчитывалось 187) назначается квота, которая в целом отражает его удельный вес в мировой экономике. Взносы по квоте являются основными источниками ресурсов фонда. Квота государства-члена определяет число его голосов в управляющих структурах и максимальное финансовое обязательство перед МВФ, а также влияет на размеры финансирования со стороны МВФ.

Первым этот термин ввел в политический оборот министр финансов Бразилии Гидо Мантега.

«Сеульский консенсус в области развития для обеспечения всеобщего роста» был принят 12 ноября 2010 г. в виде Приложения I к Декларации саммита «Большой двадцатки» в южнокорейской столице.

El G20 promete poner fin a la Guerra de divisas. – http://www.bbc.co.uk/mundo/noticias/2010/11

Quota Shares of 20 Largest Members. – http://www.imf.org/

Приложение I к Декларации саммита «Группы двадцати». – http://news.kremlin.ru/ref_notes/769/print

El presidente del Gobierno afirma que combatir las desigualdades de riqueza ayudará a evitar futuras crisis económicas. – http://www.la-moncloa.es/