Дефицитные товары в ссср. Удивителен каждый день

Для объективности, после прочтения поста "Тюрьма народов", решил скопипастить альтернативное мнение.
Дефицит - печальнo известный мем советской эпохи да и начала лихих 90-х. Каждый, кто хоть малую часть своей жизни прожил в стране победившего социализма, неизменно помнит о нем. Само слово дефицит является прямой транскрипцией латинского deficit, что переводится просто как недостаток.

Очередь за водкой. Советский человек упорно за ней тянулся, хотя советская власть и пыталась его отучить от этого и всячески отдаляла от него желанный продукт, особенно во времена Андропова.
Когда исчезала водка и портвейн, народ накидывался на тройной одеколон, который тоже становился дефицитом.

Пили так же и лосьон и другие шильно-мыльные принадлежности. Даже тормозную жидкость и антифриз.

Суть явления

Рыночным дефицитом - а именно так полностью называлось происходившее - называется нескомпенсированное превышение спроса над предложением. Проще говоря, это когда деньги есть, желание купить что-то есть, а купить нечего. Ничего просто нет. В стране господствовала плановая экономика, и спускаемый сверху план обязывал производителей выпускать огромное количество товаров, по сути, никому особо не нужных. При этом зачастую необходимые, просто полезные вещи не производились вообще или производились в таких мизерных количествах, что их элементарно на всех не хватало. Это и порождало дефицит.

Следует заметить, что уже в 70-х годах СССР с головой накрыла волна потребительства. Народ элементарно устал заниматься строительством "Светлого Коммунистического Никогда" и решил-таки приложить усилия к тому,чтоб пожить мало-мальски по-человечески. Официальные совковые СМИ пытались отрицать это до последнего, утверждая, что потребительство и вещизм может существовать лишь на загнивающем буржуазном Западе. Но когда явление приняло такие масштабы, что его уже невозможно было дальше скрывать, в прессе вынуждены были начать кампанию по борьбе с «буржуазным вещизмом». Толку от этого было мало: к тому времени в СССР уже успел сложиться самый худший вариант общества потребления - общество потребления без самих предметов потребления. Народ тянулся как за манной небесной за всем иностранным. За жвачкой, джинсами, глянцевыми журналами. Пропаганда изо дня в день талдычила, про растлевающее влияние запада, про то что разврат и падение нравов, но советский человек упорно не проявлял сознательность и тянулся за всем иностранным и блестящим как папуасы за зеркальцем. (Теперь эти папуасы проклинают все на свете и хотят обратно в СССР)

Что было дефицитом

Перечень дефицитных вещей сильно зависел от местных условий. Как правило, чем дальше от Москвы и Ленинграда, тем дефицит был круче. Понятно, что в каком-нибудь городе-милионнике «ухватить» что-нибудь было легче, чем на станции Мухосранск-товарная. В качестве исключения (где дефицит почти не ощущался) были некоторые закрытые города, которые снабжались неплохо (Днепропетровск, Севастополь), рай- и облцентры некоторых советских республик (Прибалтика), отдельные города, председатели горсоветов которых вместе бухали с московской партийной верхушкой, а также некоторые крупные транспортно-перевалочные центры (Одесса) и, конечно, Север и приравненные к нему территории. В теперешнем федеральном ядерном центре, он же Саров, а тогда Арзамас-16 было всего дохера. А за колбасу по 2-20 народ заканчивал университеты в соседней Мордовии где не было вообще ничего кроме картошки и леса.

Телевизоры "Березка" - пионеры цветного телевизоростроения, детище конвенции и побочный продукт стратегического ракетостроения. Первые конструкторы этих телевизоров - самые настоящие ракетчики, как никак выпуском "березок" занималось самое секретное ведомство в Советском союзе...

Холодильники "Минск" - первые, в которых использована революционная технология - магниты в резиновом уплотнителе дверцы. Минск легко открывается и плотно запирается безо всяких усилий. За создание "Минска-4" самого изящного в серии - один из создателей даже награжден ценным подарком - автомобилем! А главное - "Минск" очень подходит по размером для малогабаритных советских квартир.

Это обычные граждане знали завод "Маяк" по его радиоприемникам, стереомагнитофонам и дефицитным первым двухкассетникам. А узким специалистам он был известен как предприятие номер 356, производившее электронное оборудование для военных целей. Практически вся бытовая техника СССР выпускалась исключительно как побочное производство оборонной промышленности. Каждое предприятие, выпускавшее детали для ракет, танков и самолетов должно было "в нагрузку" производить и товары широкого потребления. Телевизоры, радиоприемники, магнитофоны.

Автомобили. Чтобы купить новенькие «Жигули», приходилось стоять в очереди на приобретение. Нет, совсем не в той очереди, как в магазине. Вставали в эту очередь или на крупных предприятиях, или в магазине «Спорттовары» (да-да, там торговали машинами), и ждали. Ждали годы, иногда и десятилетия. Нередко не дожидались. Очередь двигалась медленно, наверх постоянно пододвигались различные знакомые или просто блатные.

Хрусталь, хрустальные тазики. Являлись показательством богатства отдельно взятой семьи. Чем больще тазиков стоит в стенке (см. ниже), тем богаче семья.

Мебель. Та же самая ситуация. Предметом вожделения и писком моды были т. н. «стенки» (предпочтительно - чешского пр-ва), определившие собой особый, «совковый» дизайн интерьера.

Бытовая техника. Любая. Особым профитом считалось «урвать» где-нибудь по блату импортный (ФРГэшный, например) миксер или пылесос.

Обои, кафель, сантехника. А также - все остальное, что нужно для ремонта в квартире. Часто командировочным, ехавшим в Мкадск, вместо колбасы заказывались обои.

Одежда и обувь. В принципе, с этим особых проблем не было. Но… Уебанский вид и качество продукции советского легпрома наверняка помнят олдфаги (но иногда вещи были удивительного качества. Луркайте историю о том как Малькольм Макдауэлл купил в сельпо пальто, за которое в США просили бы 1 килодоллар). Приходила одежда большими партиями, и поэтому все ходили в одинаковых пальто, куртках, ботинках и т. д. Импортную одежду можно было достать у «фарцовщиков» (о них позже) или знакомых, «гоняющих в загранку», за 2-3 цены.

Аудиокассеты, пластинки зарубежных, особенно - «не соответствующих коммунистическому образу мышления», исполнителей. А потом и любых. Также - радиодетали.

Продукты. Особенно деликатесные - копчёная колбаса (впрочем, она бывала (по бОльшей цене) в кооперативных магазинах в перестройке), балык-буженина, натуральный[ЩИТО?] растворимый кофе, икра (выменивалась на жидкую валюту вёдрами вместе с балыком на берегах Каспия (Дагестан, Астрахань)), лимоны-бананы и консервы ананасов («доставалось» в Москве или в т. н. «Заказах»), шпроты. «Доставались» специально к праздникам.

Алкоголь. Стал дефицитом после объявленной Меченым антиалкогольной кампании.

Иногда дефицитом в отдельно взятом регионе (вплоть до областного масштаба) мог ВНЕЗАПНО стать и какой-нибудь товар, обычно в продаже имеющийся, например, хозяйственное мыло. И продолжаться такое непотребство могло по нескольку месяцев, на протяжении которых товар либо отсутствовал в принципе, либо появлялся неожиданно, в малом количестве, в каком-нибудь совершенно неожиданном месте (в сельпо деревни Гнилое о 10 дворах), и тогда туда ломилась вся область - пока товар не кончался и там, а продавцы ловили лулзы (и профит), отпуская по одному экземпляру в руки и отшивая вставших в очередь повторно.

В магазинах часто приходилось слышать ненавистное "сегодня завоза не было / не завезли". Но иногда мы слышали вселяющее безмерный оптимизм "сегодня в ЦУМе привоз!" - тут уж главное не прощелкать, потому что привоз он как птица счастья или выигрыш в лотерею.

Как «доставали» дефицит

Американский фокус - достать кролика из шапки
Советский фокус - достать шапку из кролика

Дефицитные товары в Совке не приобретали - их «доставали». Это совершенно особый вид экономических отношений, до сих пор не описанный ни в одном учебнике (а в статьях уже есть). Простому смертному достать дефицитный товар было непросто. Помогало наличие знакомых и друзей, имеющих к нему доступ. Особенно привилегированными были в этом отношении:

Работники торговли. - достаточно было просто «придержать» товар и продать за бОльшую цену или «нужным людям» с «чёрного хода». Особо неудачливых таки ловили, сажали и показывали в «Фитиле». Но явление процветало.

Работник торговли осчастливливает простого советского гражданина

Партийные чиновники (номенклатура) и сотрудники «органов». Для них существовали специальные магазины и «столы заказов». Самым ярким примером являлись закрытые секции московского ГУМа.

Моряки торгового флота, ходившие за границу, и военные, получавшие товары по линии военторга.

«Фарцовщики» (спекулянты, барыги). Частные торговцы дефицитным товаром, частенько - импортным. То, что сейчас называется честным бизнесом, в советское время считалось серьёзным уголовным преступлением, за которое можно получить солидный срок. Поэтому работали ребята втихую, и выйти на них можно было только через знакомых. Торговали всем: «вареными» джинсами со множеством собственноручно наклеенных «лейблов», пластинками, заграничными тряпками, импортным бухлом, «американскими жувачками» турецкого производства.

Простые граждане могли отловить дефицит, если:

Происходил выброс товара в случайный магазин. Это, как всем было известно, случалось чаще в конце месяца (предположительно, для быстрого выполнения недовыполненного плана). В принципе, это всё: другие варианты см. выше.

Колбасные поезда

Когда бескормица становилась особенно лютой, тысячи быдла из замкадья грабили корованы набигали на продуктовые (и другие) магазины крупных городов. Проезд был недорогой, а снабжение Москвы и например Мухосранска отличалось радикально. Жители нерезиновой конечно срали кирпичами, но поделать ничего не могли. Торговлю по прописке не стали вводить даже во времена Андропова. Позднее таки ввели, раздав жителям МКАДска «визитные карточки покупателя», в результате чего набижавшим из замкадья купить в московии решительно ничего не получалось. Но вскоре потерпели фэйл - окрестные города ответили тем же, и инициативу пришлось свернуть.

Краткий толковый словарь брежневского СССР

Авоська – сетчатая растягивающаяся сумка. В пустом виде, без содержимого, была размером с кошелёк, но по мере запихивания в неё продуктов, она растягивалась до невероятных размеров. Например, в авоську запросто можно было засунуть парочку средних размеров арбузов. В СССР вплоть до первой половины 80-х годов авоська была самым распространённым видом сумки для походов в магазин. Еще авоську было принято с продуктами вешать зимой за окно на гвоздь если холодильник размораживается.

Блат – представлял из себя знакомство с «нужным человеком». «Нужный человек» – это человек, который работал в местах скопления дефицита. Такими местами были: кафе и рестораны, гастрономы, магазины одежды и косметики, базы (продуктовые и промтоварные)

Блатной – человек, который попал на хорошее место работы или учёбы благодаря чьей-то протекции (блату).

Брак – некачественный товар, который не соответствовал указанным характеристикам. Очень многие товары советского производства, продававшиеся в магазинах, были бракованными. Чаще всего это касалось электробытовых изделий. Однако нередко бракованной была мебель (например, шурупы были забиты, а не ввинчены), и даже одежда (криво пришитые элементы одежды и т.п.). Тем не менее очень часто брак под видом товаров пониженной сортности всё равно отправлялся в магазины для выполнения плана производителя. Ходила даже такая поговорка: «Третий сорт – не брак», то есть товар очень плохой, но всё-таки не сказать, что полный брак (хотя чаще всего он именно бракованным и был).

В одни руки – ограничения на приобретение товара. При покупке дефицитных товаров по желанию администрации магазина или по требованию участников очереди («по требованию очереди») могло быть введено ограничение на количество товара, который мог быть приобретён одним человеком. Например, «один килограмм сосисок в одним руки» или «в одни руки не более двух пакетов молока», или «в одни руки не более одной пары сапог». Некоторые люди, чтобы преодолеть это ограничение, брали с собой в очередь кого-либо из членов семьи, включая малолетних детей.

Выбросили (дефицит) – термин, означающий, что в каком-то магазине для выполнения плана в торговлю поступил дефицит. Дефицит обычно выбрасывали в конце года.

«Вы тут не стояли» – ответ участников очереди человеку, который отошёл на время из своей очереди (например, чтобы купить что-то в другом отделе) и пропустил момент, когда человек, который стоял за ним (и мог подтвердить факт стояния в очереди) купил товар и ушёл. В этом случае пропустившему очередь человеку было очень трудно убедить остальных, что он стоял в очереди. Особенно если это была очередь за дефицитом.

«Где брали?» – вопрос, который один советский человек (преимущественно женщина) задавал другом советскому человеку, когда видел у него в руках авоську с каким-нибудь дефицитом.

Гоняться (за дефицитом) – это значит искать по всем магазинам ту вещь, которая нужна. Гоняться можно было хоть целый год и так ничего и не купить.

Дефицит – товары (в том числе продуктовые), которые редко продавались в открытой продаже. В СССР дефицитом были огромный перечень товаров, включая даже туалетную бумагу. Однако наряду с огромным перечнем дефицитных товаров в СССР существовало и немало т.н. «неликвидов», то есть товаров, которые по разным причинам не пользовались спросом у населения.

Достать – купить где-нибудь какой-нибудь нужный дефицит. Чаще всего достать что-то можно было только с «чёрного хода» или у спекулянта. Однако достать можно было и погонявшись за товаром.

Знак качества – специальный знак, который присваивался товарам повышенного качества (вернее, нормального качества). Представлял из себя пятиугольник, с вписанной в него буквой К, повёрнутой на 90 градусов по часовой стрелке и надпись «СССР» в верхней части. Товары со знаком качества чаще всего были дефицитными. Наличие знака качества не всегда гарантировало, что товар реально качественный. Например он стоял на велосипедах марки "Салют" - говно был велик.

Из под прилавка – термин, означающий, что покупатель мог купить у знакомого продавца какой-либо товар, которого не было в свободной продаже. Само собой, за это приходилось доплачивать.

Из под полы – то же, что «из под прилавка».

Импорт – любой иностранный товар (чаще всего из соцстран). Весь импорт был дефицитом.

Лапа (иметь лапу) – протекция. Этот термин подразумевал наличие у человека некого покровителя, который помогает ему в карьерном росте или учёбе.

Лезть без очереди – попытка купить товар вне очереди. Сопровождалось обычно скандалом и руганью. В пиковые моменты возникали драки.

Лёня – Леонид Ильич Брежнев.

Неликвид – многие советские бытовые товары, которые советские люди не желали покупать. Неликвид обычно создавал иллюзию заполненности советских промтоварных магазинов. Причины, по которым советские люди не желали покупать товары, были разными. Товары могли быть бракованными или очень низкого качества. В одежде неликвид чаще всего был вызван некрасивыми фасонами предлагаемой одежды, которая давно вышла из моды. Неликвид приводил к неравномерной работе советской торговли и провоцировал «выбрасывание» в продажу дефицитных, особенно импортных товаров, в конце месяца для выполнения плана. Помимо бытовых неликвидов существовали и неликвиды при взаимоотношениях юридических лиц. В общем виде неликвидом называлось любое советское изделие плохого качества, от приобретения которого отказывался потенциальный потребитель.

Обахээс – простонародное произношение аббревиатуры ОБХСС, Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности. ОБХСС входили в структуру советской милиции и занимались экономическими преступлениями. По мере расширения теневой экономике при Л.И.Брежневе, у ОБХСС всё больше и больше прибавлялось работы. Считается, что ОБХСС были самыми коррумпированными структурными единицами советской милиции.

Овощебаза – база, на которой хранилась сельскохозяйственная продукция: картошка, капуста, свекла и т.п. Каждый советский человек, начиная с детского возраста, обязательно должен был отработать определённое количество часов на овощных базах. Обычно отработка проходила следующим образом: группа представителей организации (школы, института, научного учреждения, промышленного предприятия) отправлялась на целый день или полдня на овощную базу, на которой им поручалась обычно наиболее грязная работа – перебирать полусгнившую капусту и т.п. Тех, кто пытался отлынивать от отработки на овощебазе, позднее прорабатывали на общих собраниях или через комсомольские или партийные органы.

Очередь – один из символов СССР. Представляет из себя цепочку людей, стоящих примерно в затылок друг за другом для покупки чего-либо. Советские очереди отличались порой огромным количеством участником (до несколько сотен). Собственно огромное количество людей, стоящих в очереди, и отличает советскую очередь. Одной из главных особенностей очереди было отсутствие стопроцентной гарантии купить товар. Человек мог встать в «хвост» очереди за дефицитом, простоять до нескольких часов, но в итоге товар мог закончиться и человек уходил без покупки. Иногда очереди не представляли из себя физическое скопление людей, а были просто списком претендентов на какой-то товар. Например, в очередь на приобретение легковой машины люди записывались и непосредственно в магазине не стояли. Такая очередь двигалась несколько лет. Одним из любопытных элементов очереди была т.н. нумерация. Обычно какой-нибудь активист ставил на ладони человека номерок ручкой. Это делалось для того, чтобы в очень длинных очередях (идущих по нескольку часов и более) предотвращать случаи приобретения товара без очереди. Для приобретения некоторых особенно дефицитных товаров люди занимали очередь с ночи, то есть приходили к дверям магазина ещё ночью и ждали до момента открытия (обычно в 9 или 10 утра) с тем, чтобы гарантированно купить дефицит. Некоторые пенсионеры устраивали небольшой бизнес себе, занимая очередь за дефицитом с ночи, а потом продавая своё место в очереди за несколько рублей.

Перевыполнение плана – финальные отчётные итоги, которые были выше, чем установленный на данный период план. На многих советских предприятиях реальный доход сотрудников складывался из двух составляющих: оклад и премия. Премия сотрудникам выплачивалась только в том случае, если организация или предприятие перевыполнили план. При этом перевыполнить план можно было на незначительную величину – 1, 2, 3 процента и уже выплачивалась премия. Это подчас приводило к тому, что предприятие, которое не могло перевыполнить план, приписывало в отчёте несколько процентов, создавая у вышестоящего органа впечатление перевыполнения плана.

План – в советской формулировке, План (государственный план) – это Закон, подлежащий обязательному исполнению. Представлял из себя перечень всех видов продукции в натуральных или стоимостных показателях, которые предприятие или организация должны были выпустить за указанный период, например, «выпустить сто тысяч деталей такого-то наименования». План был месячным, квартальным, годовым и пятилетним. За невыполнение плана виновного директора могли уволить. В СССР планировалось буквально всё, включая даже количество алкоголиков, которых должен был «обработать» вытрезвитель. Долгосрочное планирование было довольно эффективным, когда речь шла о длительных проектах (например, разработка нового вила вооружения, самолёта и т.п.), но показало свою полную ущербность, когда речь шла о бытовой жизни граждан.

Толкач – обычно представитель отдела снабжения предприятия, который отстаивал интересы своего предприятия (например, по получению дефицитного сырья) неформальными методами (взятки и т.п.)

Тринадцатая зарплата – премия по итогам года. Если предприятие перевыполнило годовой план, в январе сотрудник получали крупную годовую премию, которую люди называли тринадцатой зарплатой.

Упакованный – человек, который имел высокий уровень дохода (очень часто теневого), мог позволить себе ходить в фирмЕ, часто имел машину, дачу в престижном районе, хорошие связи.

Фарцовщик (фарца) – деятель теневой экономики, который продавал с рук дефицитные товары из советской торговли, но чаще иностранные товары (из капиталистических стран), которые в советской торговле никогда не продавались. Цены товаров у фарцовщиков были многократно выше, чем в советской торговле. Деятельность фарцовщиков находилась под запретом и нередко они попадали под суд. Однако далеко не всегда дело заканчивалось осуждением, поскольку фарцовщики могли давать крупные взятки. Существенное увеличение количества фарцовщиков в крупных советских городах к концу правления Л.И. Брежнева свидетельствовало о всё ухудшающейся ситуации с производством товаров народного потребления в СССР.

Цеховик – подпольный предприниматель, участник теневой экономики СССР. Особенностью цеховиков были крупное производство теневой продукции и, соответственно, необходимость её реализации в том числе через государственную торговую сеть (под видом государственной продукции). Ц. были основными «клиентами» ОБХСС.

Чёрный ход (зайти с чёрного хода) – способ приобретать дефицитные товары в советских магазинах. Поскольку очень многие товары в свободной продаже отсутствовали, то некоторые граждане, пользуясь блатом и связями могли отовариваться «с чёрного хода», то есть купить товар не в торговом зале, а непосредственно у кого-то из сотрудников магазина. Самое собой разумеется, что при это покупатель покупал товар не по государственной, а по завышенной цене.

Советские анекдоты про дефицит

В связи с празднованием 50-летия Советской власти решено провести "день изобилия". А как будет отмечено 100-летие Советской власти?
- Будут проведены два дня "изобилия".

Разговор ленинградцев:
- Лектор сказал, что скоро наступит изобилие.
- Ничего, пережили блокаду. Бог даст - переживем и изобилие!

О соседке, собирающейся в Израиль:
- Подумать только! Она едет в такую даль, когда уже в пятидесяти километрах от Москвы жрать нечего!

Дайте, пожалуйста, килограмм мяса!
- Мяса нет.
- Но ведь на вашем магазине написано "мясо"!
- Мало ли что написано! У меня на сарае написано "х...", а там дрова!

Покупатель в гастрономе:
- Опять у вас мяса нет?
- Это неправда! Мяса нет в магазине напротив. У нас нет рыбы.

Старушка в продовольственном магазине:
- У вас есть сервелат?
- Нет.
- А краковская колбаса?
- Нет.
- А докторская?
- Нет. Ну и память у тебя, бабушка!

Вовочка зубрит урок: " вороне где-то бог послал кусочек сыру..."
- Папа, а разве бог есть?
- Глупенький, а разве сыр есть? Это же басня!

Мяса нет, колбасы нет, молока нет. Кругом посмотришь - и чего у нас только нет!

Авоська теперь называется "нихераська".

Что это такое: много голов, хвост длинный, глаза горят, яйца маленькие и грязные?
- Очередь за яйцами по 90 копеек.

Трудящийся приходит домой и застает жену с любовником.
- Вот ты здесь глупостями занимаешься, а во дворе напротив апельсины дают!

Как достать черную икру?
- Она переименована в "рыбьи яйца": десяток - рубль тридцать.

Хорошо ли в Армении с мясом?
- С мясом хорошо, а вот без мяса очень плохо!

В публичный дом приходит клиент и видит: кругом одни русалки!
- Я бы хотел женщину с ногами! - говорит он.
- У нас сегодня рыбный день.

Может ли корова, отправившись из города-героя Москвы дойти до города-героя Волгограда?
- Нет, ее съедят в городе-герое Туле.

Почему Пензе собираются присвоить звание города-героя?
- Она три года в блокаде, не видит ни масла, ни мяса, но не сдается.

В порядке борьбы за культуру обслуживания при входе в универмаг поставили двух человек. Каждого посетителя они встречают улыбками. Один говорит: "Милости просим!", другой - "Ничего нет!"

Развитию какого вида спорта в СССР способствовала Московская Олимпиада?
- Шаром покати.

В Москве открылся магазин "Эрос" - с голыми полками.

Практически всё время существования СССР существовал дефицит на те или иные товары потребления — как легкой промышленности, так и продовольственные. Особено сильно дефицит проявился в последние годы, когда плановая советская экономика полностью себя изжила,

Что такое рыночный дефицит? Это превышение спроса над предложением. Деньги у населения были, их покупательная способность осталась прежней — но товаров, которые можно было купить за эти деньги, не было. Плановая экономика в том виде, в котором она существовала в СССР, не могла обеспечить достаточного количества нужных населению товаров, а многие нужные вещи попросту не производились, так как считались в СССР "признаками буржуазного потребительства".

Какие товары были дефицитными? Ситуация сильно отличалась в зависимости от года, а также от региона большой страны. Лучше всего снабжались столицы союзных республик, а также спецгорода, вроде Припяти; тогда как в азиатской части страны и в городах меньшего масштаба со снабжением было сильно хуже. Те, кто говорит, что в "СССР все было" — жили чаще всего в крупных городах, плюс вероятнее всего отоваривались в спецмагазинах, где было действительно "всё".

Под катом - рассказ о дефиците.

02. Пустые полки мясного отдела продуктового магазина, фото сделано в восьмидесятые годы. Хорошее мясо либо вообще не завозилось в магазины, либо раздавалось по завышенной цене "по знакомству" — часто с черного хода магазина. Помимо мяса, особо дефицитными продуктами были копченая колбаса (из-за наличия в ней мяса, в отличии от вареной, которую делали неизвестно из чего), натуральный кофе (вместо него был распространен "кофейный напиток" с цикорием), хорошие рыбные консервы.

03. Фрукты и хорошие овощи тоже были дефицитом, в Минске в отделах "овощи/фрукты" продавали одни местные кисло-сладкие яблоки, из овощей были немытая морковка, свекла, капуста и лук. Полки отделов консервированных овощей и фруктов могли быть уставлены большими трехлитровыми банками с яблочным либо березовым соком — больше ничего не было.

04. В одежде дефицита особо не помню, но в целом в восьмидесятые годы народ не слишком охотно покупал вещи отечественного производства из-за их страшноватого вида. При этом мне попалась вот такая фотка, сделанная в восьмидесятые — видимо, в каких-то регионах страны даже советская одежда и обувь была дефицитом.

05. Из белья — дефицитом были хорошие носки и женские колготки (последние были вообще жуткой редкостью). Дырявые носки никогда не выбрасывали — у многих пожилых людей еще и сейчас есть советская привычка штопать носки на лампочке.

06. Говорят, где-то были дефицитными даже обычные советские синие шерстяные спортивные костюмы, в Минске такого не помню. После Олимпиады 1980 года в моду вошел "адидас", и всё с тремя полосками буквально разметали с прилавков.

07. В наиболее острые периоды товарного дефицита промтоварный отдел магазинчика где-нибудь на периферии мог выглядеть примерно так — на полках лежало несколько "неликвидных" товаров советской промышленности вроде вышедших из моды шляп и какого-нибудь одинокого плаща 60-го размера.

08. Огромные очереди выстраивались и за алкоголем — это массово началось после объявление Горбачевым т.н. "антиалкогольной компании". Примерно тогда же у пролетариев вошла в моду привычка пить Тройной одеколон и другие парфюмерные изделия — нормального алкоголя было просто не купить. Красное вино могло появиться в продаже перед праздником, а также по особому случаю — скажем, в Киеве продавали разливоное красное вино после аварии в Чернобыле, так как считалось, что оно выводит радиацию (на самом деле нет).

09. Поскольку цена товара в денежном эквиваленте уже не могла регулировать спрос на те или иные товары естественным путем (спрос намного превышал предложение), правительство стало вводить различные дополнительные меры — стали появляться талоны и товарные книжки. Фото конца восьмидесятых годов — продавщица делает отметки в товарной книжке покупателя — даже когда дефицитные товары появлялись в продаже, их количество было строго лимитировано и продавалось "по талонам".

10. Многие любители СССР сейчас пишут, что мол талоны — это уже постсоветское изобретение "лихих девяностых", когда "демократы развалили великую страну", Но это простая путаница причины и следствия — "великая страна" развалилась во многом по экономическим причинам, не сумев обеспечить своих граждан даже самым необходимым, а талоны стали появляться именно в последние годы существования СССР.

На фото — талоны на товары первой необходимости, выдаваемые в 1990-м году в Нерюнгри, до конца СССР остается еще больше года.

11. Помимо талонов, существовали и другие, менее формальные способы регуляции продажи дефицитных товаров. Скажем, детское питание могло выдаваться по неким "спискам детского врача", что запечатлено на вот этом снимке:

12. Продажа некоторых дефицитных товаров была не лимитированной и осуществлялась без талонов, но такие товары просто слишком редко появлялись в продаже. Нужно было иметь знакомых продавцов в близлежащих магазинах, которые могли доверительно сообщить — "завтра "выбросят" то и это, не забудьте занять очередь". После завоза таких товаров в магазин они разметались в течение 1-2 часов.

На фото — дядечка в очках набрал несколько десятков пачек "дефицитных" сигарет, причем это дрянной "Беломорканал", который приличные люди не курили. В Минске "Беломор" продавался свободно, а вот "Космос" был весьма дефицитным и престижным, потому что (в отличии от "Астры" и "Примы") был с фильтром и в целом напоминал "западные" сигареты. Блок "Космоса" был вполне серьезной валютой, который можно было выменять, например, на палку такой же дефицитной сырокопченой колбасы или баночку красной икры.

13. Типичная картина тех времен — очередь стоит за чем-то дефицитным, судя по коробкам — это торты, "выброшенные" в продажу перед праздником (вероятнее всего, перед Новым годом или 7-м ноября). Даже за дрянными тортами с жуткими масляными розочками желтого, салатового и розового цветов люди выстаивали огромные очереди.

14. Очень престижной во времена дефицита была профессия продавца — особенно старшего, заведующего тем или иным отделом магазина. Можно было почти легально сколотить себе состояние — количество дефицитных товаров, приезжающих в магазин, было как правило меньше, чем количество покупателей, желающих их приобрести. Люди искали знакомство с такими продавцами, чтобы товары "по знакомству" достались именно им. С точки зрения закона всё было безупречно — закон ведь никак не регламентирует, какие именно граждане должны купить дефицитный товар.

Вот очень хорошее фото тех лет - посмотрите, как заискивающе покупатели смотрят на продавщицу, и как самоуверенно и развязно она себя чувствует — сразу понятно, "кто здесь власть". Так и вижу эти диалоги — "ну пожалуйста, может быть на складе что-то осталось?" — "Ничего не осталось! Вас много, а я одна!"

15. Пустые прилавки...

В начале девяностых, в годы реальной, а не фиктивной перестройки экономики, товарный дефицит еще сохранялся какое-то время, а затем постепенно сошел на нет — плановая экономика ушла на обочину истории, уступив место более жизнеспособным моделям.

А вы помните времена дефицита?

Дефицит товара - это симптом превышения спроса на этот товар над предложением . Эпизоды дефицита возможны и в плановой, и в рыночной экономике. Однако в рыночной экономике с плавающими ценами торговый дефицит считается неравновесным состоянием, которое быстро корректируется рынком за счёт роста цен, роста производства и падения спроса на товар. С другой стороны, плановая экономика в сочетании с государственным регулированием цен лишена этого корректирующего механизма, и поэтому в такой экономике возможны случаи перманентного торгового дефицита.

Оборотная сторона торгового дефицита в условиях плановой экономики - это появление товаров, на которые регулирующий орган устанавливает завышенные цены или завышенные квоты производства. Такие товары имеют тенденцию скапливаться на складах или на полках магазинов. (Сосуществование дефицита и неликвидных товаров привело в СССР к появлению феномена «нагрузки», когда дефицитный товар разрешалось покупать только в комплекте с неликвидным.)

Для предотвращения образования дефицита регулирующий орган (Госплан СССР) должен был внимательно следить за спросом на продукцию и своевременно реагировать на рост спроса подъёмом цен или квот производства. На практике, в СССР это не всегда было так. Цены на товары могли устанавливаться исходя из политических соображений (особенно после событий в Новочеркасске , которые наглядно показали, насколько болезненно население СССР воспринимает и экономически обоснованное или вынужденное, а тем более конъюнктурное повышение цен), быстрые изменения в объёмах производства были не всегда возможны из-за низкой мобильности населения, а существующие трудовые ресурсы могли направляться государством на производство экспорта или нужд ВПК .

Мнения теоретиков рынка

Существует мнение, что централизованное планирование невозможно в принципе, в частности, из-за огромного количества позиций, подлежащих планированию . Как указывал в начале XX в. известный итальянский математик В. Парето :

[при планировании] не математика помогала бы экономике, а экономика математике. Если бы действительно можно было знать все эти уравнения, то единственный доступный способ решить их - это наблюдать практическое решение, которое дает рынок.

Впервые на проблемы экономического расчета при социализме указал Л. фон Мизес . В работе, опубликованной в г., он писал :

Возможность рационального расчета в рыночной экономике основана на том, что известны цены в денежном выражении, позволяющие такой расчет осуществлять.

Мизес подчеркивал, что для верного расчета нужно знать не только цены на конечные продукты, но и на все промежуточные продукты и факторы производства. Он считал, что немыслим никакой другой процесс, способный учесть все возможные обстоятельства, кроме конкурентного рынка .

Нобелевский лауреат по экономике Ф.А. Хайек считал, что отсутствие регулирующего воздействия рыночных цен неизбежно приведет к диктату производителя :

В социалистическом государстве производство не будет иметь вообще никакой определенной цели. [...] Государство будет производить что-нибудь, а потребителям придется брать то, что произведено.

Мнения марксистов

Так как количества труда, заключающиеся в продуктах, известны, то обществу не может прийти в голову выражать их в третьем продукте, а не в их естественной, адекватной, абсолютной мере, какой является время… Полезные действия различных предметов потребления, сопоставленные друг с другом и с необходимыми для их изготовления количествами труда, определяют окончательно этот план. Люди сделают тогда все это очень просто, не прибегая к услугам прославленной «стоимости».

Население со временем научится самостоятельно понимать и осознавать, в каком объеме и какую именно работу нужно выполнять

CCCР как страна перманентного дефицита

Дефицит в СССР пережил несколько пиков, обычно сопровождавшихся введением элементов нормированного распределения (карточная , талонная система):
Первый пик был вызван индустриализацией , сворачиванием НЭПа и внедрением новой организации экономики . Появился дефицит на многие товары массового спроса, в том числе продукты питания, и с конца 1928 года в городах вновь вводится многозвенная карточная система , то есть нормированное распределение по группам населения. При этом сохранялась свободная коммерческая продажа этих продуктов по очень высоким ценам . Этот пик, как утверждала официальная идеология, постепенно сошёл на нет к концу 1930-х годов с подъёмом стахановского движения . Отмена карточной системы в 1935 году сопровождалась одномоментным резким повышением государством цен, сократившим покупательский спрос. Ей предшествовала легализация в мае 1932 года колхозных рынков, на которых разрешили торговать и колхозникам, и частникам, а также массового создания подсобных хозяйств при предприятиях.
Считается, что поводом для этого послабления послужил бунт в городе Вичуга Ивановской области рабочих Объединённой мануфактуры им. Шагова, фабрики им. Красина и фабрики «Красный Профинтерн» по причине резкого снижения карточной нормы выдачи хлеба с 1 апреля 1932 года.

Своего апогея первый пик достиг в начале 40-х годов.

Второй пик был вызван Великой Отечественной войной и закончился с завершением послевоенного восстановления экономики.

Третий пик товарного дефицита в СССР был вызван последствиями экономических реформ 60-х годов (крах и свертывание «косыгинской реформы ») и, в дальнейшем, после некоторой (связанной с высокими нефтяными ценами) стабилизации - в период Перестройки (особенно в последние, 1989-1991-й годы), когда, в результате резкого увеличения номинальных денежных доходов населения, дефицитными стали практически все пользующиеся хоть каким-либо спросом товары

В промежутках между этими пиками товарный дефицит продолжал существование, но не доходил до введения карточного распределения. Предвоенные годы целиком прошли под знаком борьбы Политбюро с массовым наплывом покупателей в крупные промышленные центры. До осени 1939 года «товарный десант» в крупные города не имел продовольственного характера. Жители сёл и небольших городов ездили по стране в поисках мануфактуры, обуви, одежды. С осени 1939 года стали расти очереди и за продуктами. Центром притяжения оставалась Москва. Московские очереди явно имели многонациональное лицо, по ним можно было изучать географию Советского Союза - по сообщениям НКВД , в конце 1930-х годов москвичи в московских очередях составляли не более трети. В течение 1938 года поток иногородних покупателей в Москву нарастал, и к весне 1939 года положение в Москве напоминало стихийное бедствие. НКВД рапортовал: «В ночь с 13 на 14 апреля общее количество покупателей у магазинов ко времени их открытия составляло 30 000 человек. В ночь с 16 на 17 апреля - 43 800 человек и т. д.». У каждого крупного универмага стояли тысячные толпы.
Подобная ситуация повторилась и позже, в 80-х годах («колбасные поезда» и т. п. явления).

Дефицит мог возникать не только по причине недопроизводства, но и из-за неорганизованности снабжения и распределения товаров, разгильдяйства на местах:

Склады переполнены товарами.

Основная товарная станция Ленинграда и станции складов клиентуры забиты товарами ширпотреба, которые систематически не вывозятся, так как Октябрьская дорога не даёт вагонов. Образовались огромные залежи товаров, предназначенных к отправке на село. По сводке на 30 ноября на Октябрьской дороге находилось свыше 800 вагонов товаров широкого потребления. Более свежими данными управление дороги не располагает. Однако по словам начальника грузовой части дороги Марголина положение на сегодня существенно не изменилось.

Склады Союзтранса (основного отправителя ленинградских товаров ширпотреба) настолько переполнены, что не в состоянии принимать товары, поступающие с фабрик. Ждут отправки десятки вагонов тетрадей, мыла, готовой одежды, обуви, спичек и папирос.

В начале 60-х годов существовал дефицит хлеба и некоторых других видов продуктов питания , одной из причин которого была засуха. В 1963 году обсуждался вопрос о введении карточного распределения , а во многих регионах оно фактически было введено - мука и крупы выдавались жителям населённых пунктов по спискам раз в месяц в строго ограниченном количестве. Дефицит во многом был ликвидирован благодаря повышению розничных цен, в частности на хлебные изделия, мясо и масло.

Глубина товарного дефицита в начале 60-х годов наглядно характеризуется документом о материальном поощрении первого космонавта Юрия Гагарина , наряду с его же денежным вознаграждением в размере 15 000 рублей:

Из распоряжения Совета министров СССР о подарках Ю. А. Гагарину (18 апреля 1961 г., секретно):

1) Признать необходимым подарить от имени Правительства СССР первому летчику-космонавту СССР майору Гагарину Ю. А. и членам его семьи автомашину «Волга», жилой дом, мебель и экипировку согласно приложению.
2) Обязать Министерство обороны СССР (т. Малиновского) выделить майору Гагарину Ю. А. четырёхкомнатную квартиру по месту службы.

Из приложения к распоряжению (секретно):
Меблировка спальни, столовой, детской, кабинета, кухни. Телевизор «Рубин ». Радиола «Люкс». Стиральная машина. Холодильник. Пылесос. Ковровые дорожки. Пианино. Постельное белье - 6 комплектов. Одеяла - 2 шт.

Для родителей т. Гагарина Ю. А.:
Сборный дом из трёх комнат, телевизор, радиоприемник, мебель на три комнаты.

Экипировка для Юрия Алексеевича Гагарина:
Пальто демисезонное. Пальто лёгкое летнее. Плащ. Костюмы - 2 (светлый и тёмный). Обувь - 2 пары (черные и светлые). Рубашки белые - 6 штук. Шляпы - 2. Носки - 6 пар. Белье нижнее шелковое - 6 пар. Трусы, майки - 6 пар. Платки носовые - 12 штук. Галстуки - 6 шт. Перчатки - 1 пара. Электробритва - 1. Два комплекта военного обмундирования (парадное и повседневное). Чемоданы - 2.

Экипировка для жены:
Пальто демисезонное. Пальто летнее. Плащ. Платья - 3. Чёрный костюм. Шляпы - 2. Гарнитуры - 6. Чулки - 6 пар. Туфли - 3 пары. Сумки дамские - 2. Перчатки - 2 пары. Косынки - 2 (шерстяная и шелковая). Блузки - 2. Кофта шерстяная - 1.

Экипировка для детей:
Кровать детская. Детская коляска. Платья шерстяные - 4. Пальто - 2 (зимнее и летнее). Шапочки - 2 (зимняя и летняя). Обувь - 4 пары. Белье - 6 пар. Куклы, игрушки. Детское приданое.

Экипировка для матери:
Пальто летнее и зимнее. Плащ. Платья - 2. Платок пуховый. Туфли - 2 пары. Белье - 6 пар. Чулки - 6 пар. Кофта шерстяная - 1.

Экипировка для отца:
Пальто летнее и зимнее. Плащ. Фуражка. Белье - 6 пар. Рубашки - 6 штук. Костюмы - 2 (темно-серый и тёмный). Ботинки - 2 пары (светлые и тёмные). Галстуки - 4. Носовые платки - 6. Носки - 6 пар.

Двум братьям и сестре т. Гагарина Ю. А. - по 1000 рублей.

Уровень товарного дефицита в различных местностях СССР сильно различался. В РСФСР дефицит был наименьшим в Москве и Ленинграде , из союзных республик - в Прибалтике (Литва, Латвия, Эстония). Каждый населённый пункт СССР был отнесён к одной из «категорий снабжения». Всего их существовало 4 (особая , первая , вторая и третья ).

Преимущества в снабжении имели особый и первый списки, куда вошли ведущие индустриальные предприятия Москвы, Ленинграда, Баку, Донбасса, Караганды, Восточной Сибири, Дальнего Востока, Урала. Жители этих промышленных центров должны были получать из фондов централизованного снабжения хлеб, муку, крупу, мясо, рыбу, масло, сахар, чай, яйца в первую очередь и по более высоким нормам. Потребители особого и первого списков составляли только 40 % в числе снабжаемых, но получали львиную долю государственного снабжения - 70-80 % поступавших в торговлю фондов.

Во второй и третий списки снабжения попали малые и неиндустриальные города, предприятия стеклофарфоровой, спичечной, писчебумажной промышленности, коммунального хозяйства, хлебные заводы, мелкие предприятия текстильной промышленности, артели, типографии и т. п. Они должны были получать из центральных фондов только хлеб, сахар, крупу и чай, к тому же по более низким нормам, чем жители городов особого и первого списков. Остальные продукты следовало брать из местных ресурсов.

В данный момент у нас находится на централизованном снабжении 40,3 млн человек, считая вместе с семьями. Особый список - 10,3 млн человек, первый список - 11,8 млн человек, второй список - 9,6 млн, третий список - 8,6 млн.

Дефицит сырья и комплектующих в промышленности (и распределение их производителям по разнарядке) привёл к появлению оособой касты снабженцев («толкачей»), могущих при помощий связей и подарков достать (выбить, протолкнуть) у поставщиков «буквально всё». Таковые очень ценились директорами предприятий.

Дефицит касался не только продовольственных, но и промышленных товаров. Здесь тоже существовала распределительная система. Многие дефицитные вещи (в том числе автомобили) разыгрывались в государственных лотереях .

Дефицит легковых автомобилей

Ярким примером хронически дефицитного советского потребительского рынка был строго фондированный рынок «частных» (автолюбительских) легковых автомобилей. Так, производство легковушек в СССР (см. Автомобильная промышленность СССР), хотя и возросло в 5,5 раз с 1965 по 1975 гг. (с 0,22 до 1,2 млн, соответственно), потребительский рынок совершенно не насытило, а по мере роста продаж привело лишь к первой волне массовой автомобилизации . Тем более, что, например, во второй половине 1960-х до 55 % годового производства автомобилей «Москвич », едва достигавшего 100 тыс. в год, несмотря на наличие значительного неудовлетворенного потребительского спроса, шло на экспорт . Позже, в 70-80-х, из СССР экспортировалось до 0,4 млн легковых автомобилей, из которых 3/4 составляли легковушки марки Lada производства АвтоВАЗа . При этом производство легковых автомобилей, достигшее в 1982 году пика в 1,3 миллиона машин в год, оставалось примерно на том же уровне (и даже несколько снижалось) вплоть до распада СССР в 1991 г.

Помимо «списочных» автомобильных очередей на предприятиях, имевших разную длительность от 2-3 до 10-12 лет (в зависимости от категории и статуса предприятия или учреждения, например, предприятия ВПК и партийные органы имели приоритет), совграждане могли достаточно быстро (за 1,5-3 года) и легально накопить на легковой автомобиль, став загранработниками, то есть работая или служа за границей на различных строительных и прочих объектах, ведшихся в 1960-1990 гг. СССР, но лишь с тем условием, чтобы затем приобрести советскую легковую машину непосредственно в СССР через систему магазинов «Внешпосылтога » за чеки Внешторгбанка .

Ещё не менее 10 % выпускавшихся в СССР легковых автомобилей (включая не менее 60 % престижных автомобилей марки «Волга » и практически 100 % внедорожников УАЗ) шли в госорганизации и могли быть выкуплены затем гражданами лишь в сильно подержанном или аварийном состоянии (после или вместо капремонта), да и то лишь в виде исключения. А номенклатурные «Чайки» и «ЗИЛы» не продавались «частникам» в принципе (после списания их утилизировали). Поэтому перманентный дефицит на легковые автомобили сохранялся практически на протяжении всего послевоенного периода существования СССР.

Единственным реальным относительно массовым «рыночным» средством покупки легкового автомобиля в СССР оставался чёрный рынок , где цена на различные модели колебалась от 1,2 до 2-кратной от государственной (при этом в продажу попадали даже единичные экземпляры иномарок, включая старые трофейные), а наценка за наиболее престижную «Волгу» доходила до 2,5 номиналов практически вне зависимости от пробега. Кроме того, в разные исторические периоды (при разных генсеках) на продажу подержанных автомобилей властями (иногда совсем местного ранга) накладывались различные «социальные» ограничения - например, регулярно нарушалось право наследования автомобиля как имущества и родственников умершего владельца автомобиля заставляли продавать его, то есть фактически выкупать заново через комиссионный магазин (иногда запрещалось и это), новый автомобиль нельзя было также продать ранее, чем через 2 или 3 года владения, а рядовых работников, уже имевших автомобиль, вне зависимости от сроков его эксплуатации, во многих организациях не ставили в очередь на новую машину.

Также надо отметить, что в период 1983-1985 гг. (до проведения в жизнь антиалкогольной кампании) дефицит на легковые автомобили стал ассортиментным: из-за падения престижа некоторых марок (как-то: «Москвич», Иж, ЗАЗ и ЛуАЗ), по причине низкого качества и завышенных госцен, во многих городах продавались без очереди и даже в кредит. А на отдельные модели, вроде ЗАЗ-968М «Запорожец» и ВАЗ-2121 «Ниву», цену пришлось снижать, так как она оказалась выше платежеспособного спроса ориентированных на данные модели социальных слоев потребителей (селян и пенсионеров).

Всё это привело к решению начать закупки фуражного зерна за рубежом, в основном в странах Северной Америки .

Дефицит информации

См. также: Советское телевидение

Дефицит книг

Обладание хорошими книгами в красивых обложках в условиях дефицита стало также мерилом престижа и благосостояния . Об этом ярко свидетельствовало, а отчасти пропагандировалось, то, что в популярнейшей телевизионной игре Что? Где? Когда? с момента её появления в сентябре 1975 года и до кончины СССР в качестве приза неизменно оставались книги.

Очереди

Для приобретения дефицитного товара, который зачастую выкладывали на прилавок внезапно, как говорили - «выбросили», необходимо было отстоять очередь, а то и несколько очередей за каждым видом товара отдельно. Многие люди на подобный случай всегда носили с собой специальную сетку-авоську («на авось»), так как целлофановых пакетов в продаже в продуктовых магазинах не было и сами эти пакеты были дефицитным товаром.

Очереди за дефицитным товаром могли достигать огромных размеров. В 1940 году, когда в провинции уже было невозможно что-либо купить, очереди в Москве достигали 8 тысяч человек, несмотря на ограничения по въезду в столицу . Нечто подобное наблюдалось и на закате СССР.

Люди изобретали множество способов, дабы избежать многодневных изнуряющих стояний в очередях, которые к тому же не гарантировали покупки товара. В магазин, например, можно было прорваться с помощью грубой физической силы. Места в очереди продавались (цена зависела от того, насколько близко к голове очереди находилось место, насколько дефицитен был товар) - имелась даже поговорка «Если хорошо постоять в очереди, то можно и не работать », можно было и нанять «стояльщика» (трамитадора), который отстаивал бы очередь за вас.

На товары длительного пользования также «записывались в очередь». Существовали определённые дни записи и, чтобы попасть в список, люди вставали в очередь с вечера, посменно с родственниками выстаивая ночь, чтобы с утра к началу записи оказаться как можно ближе к началу списка. Причем запись была непонятного свойства: помимо отметки в магазине нужно ещё было в определённые дни приходить отмечаться у непонятных инициативных людей, чтобы не быть вычеркнутым из списка. Чтобы не забыть трёх-четырёхзначный номер во время переклички, его записывали ручкой на ладони. Очереди обычно растягивались на несколько лет .

Карточная и талонные системы

В условиях тотального дефицита широкое распространение получило нормированное распределение по карточной системе (талоны).

С началом Перестройки, для жителей Москвы, с целью отсечения иногородних от дефицита, была введена «карточка москвича». Пример норм по талонам: 0,5 кг варёной колбасы на человека в месяц, 400 г бутербродного масла на человека в месяц, две поллитровки водки на взрослого человека в месяц. Кроме того, по карточкам (талонам) продавались сахар, чай, табачные изделия. В некоторых регионах майонез и кондитерские изделия. Ассортимент промтоваров - от мыла, стирального порошка и спичек до галош (Ташкент ,1991) и женского белья (Елец , 1991).

Названия талонов тоже разнились: от унизительно-прямолинейных «карточка на хлеб», «талон на картофель», до дипломатично-обтекаемых - «Заказ на покупку» (Ирбит , 1992), «Приглашение на оформление заказа» (Иркутск , 1985), «Книжка молодоженов» (Ташкент), «Визитная карточка покупателя» (Москва,1991), «Лимитная карточка» (Нижний Новгород , 1991). Ну, а где-то, и с заботой: «Алкоголь - враг вашему здоровью» (талон на водку, Курган , 1991).

Годы введения талонов на этапе «развитого социализма »:

Кроме того, существовала и целая система распределения непродовольственных товаров через место работы - например, именно таким образом многие приобретали автомобили , выделявшиеся на трудовой коллектив конкретной организации «по распределению». Естественно, распределение было неравномерным - скажем, на коллектив оборонного НИИ могло быть выделено несколько десятков автомобилей в год, а другая организация в тот же срок могла не получить ни одного. Для относительно объективного распределения автомобилей на предприятиях, которым они выделялись, организовывались общественные комиссии, осуществлявшие распределение согласно очерёдности включения в список, подобно распределению квартир. Там также существовал список внеочередников, имеющих определённые государством льготы на получение автомобилей.

Приобрести товары можно было и на так называемых «колхозных рынках », действовавших в крупных городах, однако по ценам, значительно, в разы, превышающим государственные.

Негосударственная торговля

Исключением из системы товарного дефицита являлся «свободный рынок », элементы которого сохранялись в СССР в виде «колхозных рынков » и «комиссионок». Торговля (продажа/перепродажа) товаров у спекулянтов и у людей, приехавших «из-за бугра» (то есть из-за границы) также происходила на полуофициальных рынках (зачастую располагавшихся на территории «колхозных») - «толкучках», «толчках» - где торговля происходила «с рук», по выходным дням.

Существовавшие рынки или так называемые «колхозные рынки», действовавшие в крупных городах, могли предложить более широкий ассортимент продуктов, однако цены на них были в разы выше , чем дотированные, но дефицитные государственные (которые на некоторые виды продуктов питания могли быть ниже, чем закупочные цены для производителей). Для примера: государственные цены на колбасу составляли 2,20-2,90 руб. за кг, коммерческие - 10 руб., при средней зарплате 150-200 руб. в месяц.

Однако основная масса потребления (до 98 %) приходилась именно на государственную систему торговли, а цены на «колхозных рынках» и на «чёрном » (нелегальном) рынке традиционно воспринимались населением, как сильно завышенные (по сравнению с установленными государством, которые, как потом оказалось, были занижены примерно в 10 раз). Механизм появления товара на «чёрном рынке» и влияние этого механизма на создание дефицита описан выше, на примере запасных частей для автомобилей.

По обследованию 1980-х годов, в Москве и Ленинграде государственной торговлей, где цены были наиболее низкими, пользовались 97 % покупателей, в столицах союзных республик - 79 %. Здесь 17 % покупателей пользовались услугами потребкооперации, 10 % покупало продукцию на колхозных рынках (сумма необязательно равна 100 %, поскольку некоторые из опрошенных пользовались разными источниками снабжения). В областных центрах всего 36 % опрошенных имели возможность купить мясо, колбасу в государственных магазинах, 37 % пользовались магазинами потребкооперации. 35 % покупали на рынках. Чем выше был уровень среднедушевого совокупного дохода семьи, тем больше мясных продуктов она покупала в государственных магазинах (чаще всего в закрытых - при учреждениях, предприятиях ВПК и т. п.) по субсидированным ценам.

Товарный дефицит вызвал зеркальное изменение отношения к экспорту и импорту . Экспорт воспринимался, как вывоз из страны нужных для неё товаров, возможно, дефицитных, а импорт - как эффективный способ заполнить товарный дефицит. С другой стороны, импорт означал расход такого полезного ресурса, как иностранные валюты.
Импортные товары (в незначительном количестве попадавшие на рынок СССР) воспринимались населением как «престижные» - ведь они появлялись в другой экономике, где производители вынуждены были, вследствие конкуренции, заботиться о высокой функциональности, надёжности и привлекательном дизайне товаров. Вследствие закрытости рынка и государственной монополии на внешнюю торговлю большинство основных мировых торговых марок в СССР были практически неизвестны, так как государство по различным соображениям не импортировало их. Импортные товары, всё же закупавшиеся государственными внешнеторговыми организациями , всегда были достаточно высокого качества, поскольку предназначались в первую очередь для потребления номенклатуры. Результатом было формирование в сознании населения представления обо всех импортных товарах как о продуктах высокого класса (дешёвый, в том числе «китайский», импорт тогда фактически отсутствовал, так как существенный экономический подъём в Китае начался позднее, и дешёвые товары оттуда под поддельными торговыми марками (напр., Pawasonic вместо Panasonic) ещё не проникли массово на рынок).
Нелегальной торговлей импортными товарами занимались т. н. фарцовщики , в содружестве с валютчиками.

В СМИ и массовой культуре

Перманентный дефицит товаров - источник вдохновения и критическая цель для множества советских юмористов и сатириков : А. Райкин («сюшай, достал дифст, вкюс - спцфсский »), М. Жванецкий («Никогда не знаешь - что завтра пропадет.. »), Хазанов («Искусственный дефицит» - "белый яд ... чёрный яд ... ") и др.

Средние зарплаты рабочих на тот период составляли 200-250 рублей.

1940-е -1950-е

С 1941 по 1947 годы в СССР в связи с тяжёлым экономическим положением, связанным с войной, была введена карточная система распределения. После её отмены и одновременного проведения конфискационной денежной реформы низкие доходы населения и высокие по отношению к ним цены в условиях низких потребностей подавляющего большинства советского народа сдерживали появление широкого дефицита продуктов и товаров.

В то же время сохранялся острый дефицит на товары первой необходимости. Критической сложилась ситуация с отсутствием в аптеках большинства лекарств и медикаментов, в том числе самых необходимых. В декабре 1947 года председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) Матвей Шкирятов направил члену Политбюро Андрею Жданову записку, в которой говорилось: «Во время войны мне приходилось проверять работу аптек в части снабжения населения лекарствами, но такого положения, как сейчас, не было».

В годы войны даже на снабжающихся в первую очередь по системе рабочего снабжения оборонных предприятиях недоставало продуктов для того, чтобы полностью обеспечить нормированное карточной системой питание рабочих, служащих и их семей. Например, на уфимском заводе № 26 НКАП (ныне УМПО) продовольственные карточки членов семей рабочих этого завода не отоваривались по 6-7 месяцев.

Тяжёлое положение с товарами первой необходимости, продовольствием и кормами для скота сложилось в колхозах к концу сталинского правления. Не отражающие реалий планы сельхоззаготовок, нерадивость руководителей и отсутствие стимулов к труду у колхозников разоряли деревню и приводили к оттоку населения в города.

В конце 50-х годов мясо-молочный дефицит спровоцировало недальновидное решение руководства страны во главе с Хрущёвым по искоренению личных подсобных хозяйств . В 1959 году жителям городов и рабочих посёлков было запрещено держать скот, у колхозников личный скот выкупался государством. Начался массовый забой скота колхозниками. Эта политика привела к сокращению поголовья скота и птицы. Усугубляла ситуацию преступная исполнительность руководителей некоторых регионов (см. Рязанское чудо), стремящихся любой ценой выполнить указание Хрущёва за три года утроить производство мяса в стране.

1960-е -1970-е

В начале 60-х годов существовал дефицит на хлеб и некоторые другие виды продуктов питания, одной из причин для которого послужила засуха . В эти годы появился и разросся книжный дефицит. Вскоре после начала производства в СССР в конце 1969 года туалетной бумаги возник её дефицит.

По мере насыщения рынка продуктами питания и роста благосостояния населения страны к концу этого периода дефицитными становятся промтовары: одежда, обувь, бытовая техника, мебель, легковые автомобили и пр.

1980-е -1990-е

Товарный дефицит достиг пика в период «перестройки » экономики СССР . Следует учитывать значительную разницу между условиями начала-середины 80-х и последними годами существования СССР, в силу того, что в 1987-1990 были приняты многочисленные решения, полностью разбалансировавшие и без того плохо организованную систему снабжения населения. По воспоминаниям очевидцев, дефицитом в те времена могли являться:

• Мясо, варёная колбаса и другие мясные изделия (РСФСР , за исключением Москвы и Ленинграда);
• Натуральный растворимый кофе , какао-порошок;
• Сгущённое молоко , сливочное масло;
• Шоколадные конфеты и другие кондитерские изделия, шоколад;
• Импортные фрукты: бананы, апельсины, мандарины и прочие;
• Отечественные фрукты: виноград, груши, сливы можно было купить только осенью в период поспевания урожая;
• Мебель (в том числе так называемые «стенки»);
• Обои, кафель, сантехника;
• Ковры;
• Хрустальные вазы, кухонные сервизы;
• Чулочно-носочные изделия;
• Качественная художественная, детская, историческая, учебная и техническая литература, актуальные периодические издания (газеты и журналы);
• Презервативы и таблетированные противозачаточные средства;
• Лекарства для лечения сложных видов заболеваний;
• Детские товары (обувь, одежда, игрушки, пелёнки, распашонки);
• Обувь (качественная и модная);
• Оправы для очков;
• Цветные телевизоры, магнитофоны и

Специально для https://vk.com/stepan_demura Оригинал взят у luckyea77 в Дефицит в СССР - как это было (часть 1) «Советская власть делает все для блага человека. И вы знаете этого человека». Так народная память запечатлела «глубоко уважаемого» Леонида Ильича Брежнева, ставшего в 1964 году, после смещения Никиты Хрущева, первым лицом в государстве. Анекдот довольно точно передает суть семидесятых - эпохи «торможения». Новая, «брежневская» элита отказалась от концепции быстрого развития ради «стабильности», обернувшейся на практике отставанием. Темпы роста ВВП, которые в 50-е составляли в среднем 8% в год, снизились в 60-е до 5,5% и в 70-е - до 4%. Соответственно, в условиях «торможения» национальный продукт начал распределяться избирательно. Если каста чиновников и партийных работников ни в чем особо себе не отказывала, то остальная страна, так и не успев «догнать Америку», роптала в очередях и сочиняла анекдоты о «социалистическом изобилии».

Главным героем наступившей эпохи вместо военных и космонавтов становится тот, кто распределяет. Его величество Продавец, Завмаг или, как шутил всесоюзный юморист Аркадий Райкин, - «Директор-магазин». «Вас много, а я одна» - излюбленная фраза «работника прилавка», как почетно обозначалась должность продавца.

Воодушевление от победы над фашизмом и космических побед отходит на второй план. Жизнь советских людей входит в колею обывательскую - поэтапное приобретение, «доставание», тех или иных дефицитных вещей (похоже на китайскую концепцию «трех круглых вещей» -- часы, велосипед, швейная машинка, которые надо обязательно купить).

Этапы «потребительского роста» для среднего советского человека выглядели следующим образом - ковер, хрусталь, мебельная «стенка», цветной телевизор, автомобиль. Так как стоило все очень недешево, потребительских кредитов фактически не существовало и за многими вещами приходилось годами «стоять в очереди», стратегию можно было разрабатывать надолго.

Существование среднестатистического человека в условиях дефицита походило на постоянную «охоту»: те, кто не смог оказаться включенным в цепочки ВИП-распределения, старались повсюду заводить «полезные связи». Обычно речь шла о директорах магазинов, заведующих отделами в торговых точках, завхозах. Приобретение дефицита часто напоминало секретную операцию - сначала звонок от «своего человека», потом стремительный рейд в магазин, чтобы там, скрываясь от взглядов прохаживающихся вдоль пустых полок посетителей, полулегально приобрести, зачастую без примерки (если речь шла об одежде), «отложенную» для тебя вещь. О тонкостях вроде нужного цвета или фасона речи не шло. Если вместо ожидаемых джинсов в наличии были, к примеру, вельветовые брюки, приходилось с радостью брать то, что дают. Те, кто не мог приобрести полезные связи, стояли в очередях. Очереди - еще один символ наступавшей эпохи всеобщего дефицита. Они не были еще столь многочисленными и «драматичными», как в эпоху перестройки. Однако советским гражданам мало-помалу приходилось проводить в них все больше времени.
Конечно, уровень товарного дефицита в разных регионах сильно различался. Каждый населенный пункт СССР был отнесен к одной из «категорий снабжения». Всего их было четыре: особая, первая, вторая и третья. К особой и первой категориям относились Москва и Ленинград, крупные промышленные центры, а также такие союзные республики, как Литва, Латвия, Эстония и курорты союзного значения, например Кавказские Минеральные Воды. Жители этих промышленных центров имели право получать из фондов централизованного снабжения хлеб, муку, крупу, мясо, рыбу, масло, сахар, чай, яйца в первую очередь и по более высоким нормам. Потребители особого и первого списков составляли примерно 40% от всех снабжаемых дефицитом, но получали львиную долю государственного снабжения - 70-80%. Если не считать городов-миллионников, то в среднем хуже всего продуктами питания и промышленными товарами снабжалось именно население РСФСР.
Тем, кто жил в небольших городах, приходилось довольствоваться весьма скудным перечнем товаров. При этом в рамках плановой распределительной экономики ситуация часто доводилась до абсурда. К примеру, в городке Юрьев-Польском Владимирской области, где провел детство автор этих строк, в советские времена работал на местном сырье крупный мясокомбинат. Однако до жителей города, по крайней мере простых смертных, продукция не доходила. Ее распределяли по другим городам области, относившимся к более высокой «категории снабжения».

Не секрет, что наиболее высокий уровень жизни в СССР был в республиках Закавказья и Прибалтики. Возьмем в качестве примера главный фетиш советской эпохи дефицита - личный автомобиль. Если в 1985 году в РСФСР уровень автомобилизации составлял 44,5 автомобиля на тысячу населения (причем в основном за счет Москвы, Ленинграда и южных областей), в Грузии этот показатель равнялся 79, а в Прибалтике - 80-110. Сегодня уровень автомобилизации составляет в среднем по России 250 автомобилей на тысячу населения, а в Грузии - 130.

Доступ к дефициту был одним из главных стимулов в советской системе меритократии. Чем выше человек продвигался в иерархии той системы, в которой он работал (совсем не обязательно речь шла о КПСС), тем больше возможности в этом смысле у него появлялось. Как рассказывает трехкратная олимпийская чемпионка по легкой атлетике Татьяна Казанкина, в результате своих побед за сборную СССР ей удалось улучшить свои жилищные условия, а также приобрести автомобиль.

При этом она отмечает, что в снабжении спортсменов в Советском Союзе никогда не существовало никаких проблем. Во время выездов на соревнования за границу, рассказывает Татьяна Казанкина, она приобретала главным образом одежду, да и то потому, что в СССР сложно было найти «одежду для худеньких женщин». Знаменитый советский хоккеист Борис Майоров в разговоре с нами признался, что заметил наличие в СССР товарного дефицита только во второй половине восьмидесятых.

Особый доступ к дефицитным товарам имели люди, продвинувшиеся по служебной лестнице в той или иной области. Писатели, актеры, ученые, руководители предприятий, отраслевые управленцы, функционеры. У всех были свои спецмагазины и спецпайки. К борьбе с дефицитом подключались профсоюзы, снабжавшие родные коллективы сгущенкой, тушенкой, колбаской и шпротами - по красным дням календаря, а еще и марокканскими мандаринами и шоколадными конфетами - под Новый год и к «октябрьскому празднику». Глава профсоюза сочинял письмо на бланке предприятия в райпищеторг с просьбой отоварить ударников и передовиков производства продуктами (список прилагался).

В то время, когда одни страдали из-за хронического товарного дефицита, другие на нем зарабатывали. Нехватка определенных товаров, а также разница между регулируемыми госценами и ценами черного рынка, создавали чудовищные диспропорции в товарном обмене. К примеру, в восьмидесятые можно было поменять импортный видеоплеер на долю в кооперативной квартире в центре Москвы. Даже в начале девяностых в столице нередко совершались сделки из разряда «Меняю машину «Москвич» на квартиру». Кому-то эти диспропорции приносили огромные доходы. «Уже в семидесятые годы в одной Москве было несколько тысяч долларовых миллионеров», - уверяет Юрий Бокарев.

В семидесятые была распространена мода на книги, хрусталь и фарфор. В книжном магазине случались давки за пятитомником Дюма, отца или сына, или за очередным переизданием «Сестры Керри» Теодора Драйзера или «Братьев Карамазовых» Федора Достоевского. Правда, книги в красивых твердых переплетах покупали в основном для того, чтобы заполнять дефицитные же «стенки» (мебельные гарнитуры), придавая им «престижный вид». Зачастую дефицит имел конкретное название - модно было иметь дома товар какого-то конкретного производителя - так, в промтоварных магазинах охотились именно за чешским хрусталем, гэдээровским сервизом «Мадонна» или люстрой «Каскад» с псевдохрустальными висюльками.

Вторая категория дефицита - разного рода импортные «излишества», символы, как ее называли тогда, «красивой жизни». Джинсы, импортная аудиотехника, кожаные изделия. Произведенные на Западе товары в силу своей недоступности и хорошего качества повсеместно фетишизировались. Неудовлетворенный потребительский спрос доводил ситуацию до того, что советские люди (конечно, далеко не все) заполняли свои серванты пустыми, но красивыми бутылками из-под виски, жестяными пепси-кольными банками и опустошенными сигаретными пачками с изображением ковбоя Мальборо. Эти артефакты в лучших «туземных» традициях с благоговением демонстрировались родственникам и друзьям, которые зачастую не только рассматривали их, но и обнюхивали. Если человек, к примеру, появлялся на публике в импортных джинсах, он неизменно вызывал у других повышенное внимание и даже почитание.

Конечно, власти в СССР понимали ненормальность ситуации, когда вместо «победы коммунизма», обещанной в начале шестидесятых, рядовые советские граждане не обеспечиваются элементарным набором товаром и услуг. Первая половина восьмидесятых была отмечена масштабными попытками победить дефицит. Наибольшие проблемы тогда наблюдались с продовольствием, на 1981 год приходится пик импорта продуктов питания - их закупили на сумму 50 млрд долларов (в долларах 2009 года). Неудивительно, что в 1982 году с большой помпой была утверждена «Продовольственная программа». Ставилась задача ликвидировать в первую очередь нехватку мяса, особенно говядины. В пересчете на душу населения в год на советского человека приходилось 58 кг мяса, рациональная норма - 82-85 кг, утверждали медики.

ФЕТИШИ ЭПОХИ ДЕФИЦИТА

Автомобиль
Личный автомобиль был мечтой любого советского человека. Хотя в СССР легковые автомобили выпускали ГАЗ («Волга»), завод в Тольятти («Жигули») и АЗЛК («Москвич»), просто так машину было приобрести нельзя. Заводы СССР не могли удовлетворить спрос населения, к тому же автомобили были предметом экспорта и продавались как в развивающихся, так и в капиталистических странах Европы. Так, например, на экспорт шло более 50% автомашин «Москвич», которых в СССР выпускалось более 100 тыс. в год — капля в море для страны с населением в 140 млн человек. В 1978 году Советский Союз экспортировал почти 400 тыс. легковых автомобилей — из них 285 тыс. вазовских.

Приоритетом было получение валюты, а не «деревянных» рублей с внутреннего рынка. Потому-то, вероятно, помимо всего прочего приобретение автомашины было не по карману многим гражданам: при средней годовой зарплате в 2 тыс. руб. на автомобиль «Жигули» стоимостью 8 тыс. копить приходилось годами («Волга» стоила аж 16 тыс. руб.). Даже накопив или заработав за границей или «на северах» на машину, за ней все равно надо было встать в очередь и после нескольких лет ожидания получить по почте открытку на приобретение автомобиля в специализированном магазине. В связи с этим машины нередко становились предметом спекуляций: их активно продавали в значительно более богатые южные республики СССР, такие как Грузия и Армения, где обладание черной «Волгой» было вопросом социального статуса.

Жвачка
Жвачка, она же «бубле-гум», как нарочито неправильно называли ее в СССР фарцовщики, была еще одним вожделенным предметом обладания. Скорее дело было не в самой жвачке, а в стиле жизни подсмотренных американских фильмов, где жвачку жевали все поголовно «крутые парни». Жвачка была едва ли не главным предметом «культурного обмена» с иностранцами, в том числе и из соцстран. Отношение к жвачке, прежде презираемой официальной пропагандой (использующих жвачку сравнивали с жвачными животными), изменилось после рекомендаций Министерства здравоохранения наладить изготовление этого продукта в стране в связи с полезностью его для укрепления зубов и очищения полости рта. Первыми жевательную резинку стали выпускать в «продвинутой» Эстонской ССР — когда, как писал в научной работе «Резервы повышения эффективности производства в пищевой промышленности: из опыта Э-ССР» Яан Тепанды, «сомнения органов здравоохранения были рассеяны».

В середине 1970-х годов жевательную резинку стали производить на кондитерской фабрике «Рот-Фронт» в Москве. Это были «Кофейный Аромат», «Мятная» и «Клубничная», однако они не слишком котировались, так как из них нельзя было выдувать вожделенные пузыри и вкус у них был слишком «ломовой». Выпускаемые в СССР пластинки относились именно к классу chewing gum, а не bubble gum. Самой распространенной из привозных в Стране Советов была жевательная резинка из Чехословакии, а также болгарская жвачка «Идеал». Иностранную жвачку берегли для особых случаев — например, свидания с девушкой, а потерявшую вкус иногда даже клали в сахар, когда он еще был не в дефиците. Обертку от жвачки долго хранили, время от времени извлекая на свет, чтобы вдохнуть заветный запах или похвастаться знакомым.

Джинсы
«Джинсовая волна до СССР доходит с опозданием, зато накрывает с головой», — писал в одной из своих книг проекта «Намедни» телеведущий и публицист Леонид Парфенов, который отмечает, что массовой популярностью джинсы начинают пользоваться в середине 70-х, хотя в свободной продаже их не было. Джинсы иностранного производства в СССР были дефицитом из дефицитов. Их привозили, а чаще всего доставали у фарцовщиков, которые покупали джинсы у «фирмачей», иностранцев или моряков, возвращавшихся из заграничного плавания, — при этом ввоз джинсов был ограничен: нельзя было привозить больше двух пар из-за опасения обвинений в спекуляции. Наиболее культовой маркой считались американские джинсы Montana.

Цена на джинсы была достаточно высокой и составляла от 150 до 200 руб. (при средней месячной зарплате в 120-150 руб.). Хотя в теории иностранные джинсы купить в СССР, отстояв очередь, было можно — к услугам страждущих были либо джинсы из ГДР, либо более качественные индийские джинсы Avis, продававшиеся в индийском магазине «Ганга». После начала перестройки, видимо на волне «сближения с Западом», проблему с джинсами на какое-то время удалось решить — они повсеместно появились в продаже по цене 100 руб. и через какое-то время уже не вызывали прежнего ажиотажа.
При этом не раз предпринимались попытки наладить производство собственных джинсовых брюк в СССР: делегация советских производственников даже выезжала в США для ознакомления с производством. Для предприятия «Рабочая одежда» было закуплено иностранное оборудование. Однако, как констатировал в 1982 году журнал «Молодой коммунист», спросом изделия не пользовались: «Например, все магазины сейчас завалены совершенно не пользующимися популярностью брюками так называемого «джинсового типа». Полноценными джинсами советские производители свои изделия старались не называть, для этого использовалось выражение «брюки из джинсовой ткани». При этом даже этих изделий не хватало: как отмечало издание «Коммерческий вестник» в 1980 году, «костюмы и брюки из джинсовых тканей повышенной жесткости типа «Орбита» составляют незначительный удельный вес в общем объеме производства этих изделий». Злополучная ткань «Орбита» Куровского комбината из Московской области дожила почти до конца СССР, хотя более-менее приличные джинсы уже освоили отечественные кооператоры из привезенной из Польши джинсовой ткани. С момента начала ее выпуска прошло уже более двадцати лет, а критика была все той же: «Она непривлекательна... И что бы мы из нее ни шили — брюки, рабочие комбинезоны, большим спросом это не пользуется. Проблемы с тканями... Так и хочется спросить у руководителей Госкомитета по стандартам СССР: что же это за ГОСТы?!» — задавался вопросом вестник «Известия Советов народных депутатов» в 1989 году. До распада СССР оставалось два года.

Колбаса
Обычный пищевой продукт колбаса стала символом целой экономической эпохи — «колбасными электричками» называли поезда, на которых «за колбасой», равно как и за другими продуктами, ездили в Москву из провинции, а «колбасной эмиграцией» называли тех, кто покидал родину в середине 80-х по прозаическим причинам отсутствия в стране продовольственных товаров. Почему колбаса — скажем, с точки зрения западного потребителя, довольно заурядный продукт — стала своего рода индикатором экономического здоровья СССР?

Дело в том, что советская власть в 50-60-е годы усиленно продвигала колбасу в качестве главной составляющей мясного рациона советского человека и пропагандировала ее доступность в качестве показателя роста благосостояния. Колбаса действительно была доступной, дешевой и вкусной. В магазинах продавались десятки сортов вареных и копченых колбас. Однако в начале семидесятых, с наступлением «брежневского торможения», начались серьезные проблемы с животноводческой отраслью. Поголовье скота практически не увеличивалось при одновременном росте населения. «Не было у нас в Советском Союзе мясного животноводства. У нас забивали скотину, которая уже молока не давала» — эти слова Путина, тогда премьера, вызвали резкое неприятие у фракции КПРФ во время его выступления в Думе, но, в принципе, верно описывали реальность.

Столкнувшись с нехваткой мяса, чиновники решили поменять традиционную рецептуру (например, для «Докторской» ГОСТ 30-х годов предписывал тратить на 100 кг колбасы порядка 90 кг мяса, остальное яйца и молоко).
В восьмидесятых новые «рецепты» уже допускали использование при производстве колбасы муки, крахмала, сухого молока, яичного порошка и т.д. Но подход «кидай все, что под руку подвернется» не помог. Очереди за мясом и колбасой появились еще тогда, когда Леонид Ильич мог выступать «без бумажки».
Речь шла о самой обычной отварной колбасе, такой, какую ест мультяшный кот Матроскин. О сервелате, который любила продвинутая интеллигенция, говорить не приходится, его в СССР практически не производили и поэтому большим спросом пользовался сервелат венгерский, его давали в заказах особо ценным работникам.

Отсутствие колбасы и резкое снижение ее качества были четким сигналом для ранее подсаженного на эту самую колбасу населения: прогнило что-то в датском государстве (то бишь в советском). Если перечитать СМИ тех лет, можно заметить, что колбасная тема — одна из ключевых, волнующих советского человека. После одной из публикаций в сатирическом журнале «Крокодил» (1989 год) под звонким названием «Накол-басили!» журнал опубликовал письмо жителя города Воронежа А. Михеенкова, убежденного, что для улучшения качества колбасы «пора вводить телесные наказания» и показывать их по телевизору.

Пластинки
Пластинки популярных иностранных рок-групп, а в просторечии — «пласты», в СССР было не достать в свободной продаже, что объяснялось разными причинами. Во-первых, западный рок, а также большая часть популярной музыки находились в СССР под полузапретом, а единственная в стране фирма грамзаписи «Мелодия» выпускала лишь тех иностранных звезд, которые не наносили своим творчеством «пощечину общественному вкусу». Среди них, например, группа «Бони М», американская певица Дайана Росс или французский певец Джо Дассен.

Правда, и эти пластинки не всегда было легко достать, как, кстати, и выпускавшиеся крайне небольшим тиражом пластинки популярных авторов-исполнителей Владимира Высоцкого и Булата Окуджавы. Как правило, пластинки этих бардов продавали в конвертах с какими-нибудь лесными пейзажами, чтобы не очень бросались в глаза и не покупали «кто не надо». Что же касается иностранных рок- или поп-музыкантов, более популярных среди тогдашней молодежи, то их пластинки привозились из-за границы - либо из относительно вольных соцстран, таких как Венгрия или Чехословакия, или же капиталистических, как Западная Германия. Пластинки приобретались за границей во время командировок, везлись дипломатами, продавались на толкучке и были активным предметом для спекуляций. «Сроки наказания за изготовление и спекуляцию пластинками, к сожалению, небольшие», — сетовал автор одного из пособий для будущих следователей. В одном из интервью в журнале «Смена» писатель и публицист Александр Кабаков рассказывал, что формально забирали не за то, что именно купил какую-либо модную пластинку, а за то, что участвовал в акте спекуляции. Помощь в поимке оказывали оперативно-комсомольские отряды, которые выявляли торговцев пластинками и сообщали об этом в милицию. Стоимость купленных у спекулянтов дисков варьировалась от 10 до 70 руб. при стоимости обычной пластинки от 1 рубля до 3. Кстати, не все предлагали действовать лишь запретительными методами.

«Именно широкое распространение дискотек могло бы служить средством борьбы со спекуляцией пластинками и магнитофонными записями, которая, к сожалению, еще бытует в студенческой среде», — писал в 1981 году советский социолог Владимир Лисовский в брошюре «Образ жизни современного студента». Пластинки с записями западных рок-групп изымались таможней СССР даже во время перестройки — и это когда уже из подполья вышел рок, а западные звезды стали приезжать в Россию. «Так, только на КПП таможни города Минска ежегодно перехватывается свыше 1000 пластинок ансамблей «КПСС»... Сложно даже перечислить все те ухищрения, на которые пускаются западные рок-диверсанты... Так, например, на одном из альбомов группы «Моторхэд» изображена бутылка водки с надписью: «Водка Смирновская»!» — писал в 1988 году консервативный журнал «Наш современник».

Кстати, из СССР пластинки за границу тоже везли, и были это не только ценимые на Западе записи русских композиторов-классиков, а даже пластинка Пола Маккартни «Снова в СССР» — она была выпущена по контракту фирмой «Мелодия» в 1988 году специально для советского слушателя и сразу стала редкостью.

Французские духи
«Московская фабрика «Новая Заря» — одно из крупнейших предприятий Советского Союза по выпуску парфюмерной продукции… русская парфюмерия имеет много общего с французской, а в некоторых случаях даже превосходит ее», — писал в 1961 году журнал «Внешняя торговля», однако многие дамы в СССР с этим не согласились бы.

Советская парфюмерная промышленность действительно иногда выпускала неплохие духи, которые брали призы на международных выставках, однако даже лучшие советские духи «Красная Москва» имели французское происхождение. Поэтому именно французские духи в СССР были предметом настоящего культа и когда появлялись в магазинах, обычно лишь в крупных столичных универмагах вроде ГУМа или ЦУМа, то исчезали в мгновение ока.
Первое появление французских духов в продаже в СССР связано с 1960-ми годами, когда из-за особого политического статуса Франции в мире во времена правления Шарля де Голля началось сближение Советского Союза и Франции. Большого выбора у советских модниц не было: названий раз-два и обчелся: «Магриф», «Мажи Нуар», «Клима».
Тех же, кому не доставалось французского, могли довольствоваться польскими «Бич може» («Быть может»), которые журналист Леонид Парфенов называл «соцзаменой французских духов». Среди тех духов, которые продавались в СССР, наиболее известными были духи «Клима» — они стоили 25 руб. — четверть зарплаты советского инженера. Когда крохотный флакончик попадал в руки спекулянта, цена взмывала вверх: «К восьмидесятым в народ стал проникать французский парфюм, и там уже цены были любые... Дефицит. Очереди. Спекулянты. Семьдесят. Сто. Двести», — писал в одном из своих романов писатель Михаил Веллер.

Единственное, когда можно было не сомневаться, — в случае, если духи были куплены не на толкучке на «Малой Арнаутской улице», а у своих спекулянтов — они были настоящими. В 1990-е, когда на рынок хлынули поддельные товары известных фирм, с лотков стали продавать и сомнительного вида духи «Пуазон» и «Шанель №5», которые, как говаривали шутники, действительно «пахли шинелью».

СОВЕТСКИЕ ГАДЖЕТЫ
При словах «культовый гаджет» и «дефицит» у современного россиянина, практически без вариантов возникает ассоциация с новым iPhone на следующий день после начала продаж. Однако в СССР, еще тридцать лет назад, и дефицит, и понятие «культовый гаджет» были уже знакомым явлением.В начале 80-х сложилась ситуация, когда, с одной стороны, развитие микроэлектроники стало уже оформляться в виде потребительских товаров, произведенных внутри СССР, а с другой — «железный занавес» стал менее «железным», и ручеек импортной техники просачивался в комиссионные магазины, магазины сети «Березка» и через спекулянтов-фарцовщиков.
Мы решили рассказать о самых желанных и дефицитных устройствах в СССР периода «зрелого застоя».

«Электроника ВМ-12»
«Электроника ВМ-12» - первый советский кассетный видеомагнитофон формата VHS, был скопирован с видеомагнитофона Panasonic NV-2000. Начала выпускаться «Электроника» в 1984 году. Отличительной особенностью «ВМ-12» были отсутствие пульта ДУ и вертикальная загрузка кассеты.

Первый советский видеомагнитофон обладал массой недостатков: был капризен, регулярно заминал пленку, стоил запредельно дорого — 1200 руб. при средней зарплате в СССР в 1984 году 170 руб. в месяц. Однако все это не помешало ему стать страшно дефицитным и престижным «девайсом». Альтернатив у него не было. Японский Sony или Panasonic стоили как автомобиль или однокомнатная кооперативная квартира.

Купить «ВМ-12» можно было по предзаказу. Сам процесс немного напоминал приобретение в октябре 2014 года iPhone 6 64 ГБ цвета «серый космос». Но ждать нужно было не две-три недели, а несколько месяцев, либо приобретать его у барыг по завышенной цене. И очереди были живые, а не электронные. Видеомагнитофон мог записывать телепрограммы, но собственно эта функция мало кого интересовала, главное — это возможность проигрывать видеокассеты с запрещенными в CCCР фильмами. Во многом благодаря «ВМ-12» в Советском Союзесформировалась любовь к голливудскому кинематографу.

Очень популярны были фильмы на тему вьетнамской войны: «Взвод» и «Рожденный четвертого июля» Оливера Стоуна, «Апокалипсис сегодня» Френсиса Ф. Копполы, «Цельнометаллическая оболочка» Стенли Кубрика, «Охотник на оленей» Майкла Чимино. Боевики со Шварценеггером, Сталлоне и Брюсом Ли также весьма котировались. Разумеется, хитами были и эротические фильмы а-ля «Греческая смоковница», а также разнообразные ужастики.

Двухкассетная магнитола
Если «Электроника ВМ-12» была относительно элитарным гаджетом, к которому должен был прилагаться как минимум цветной телевизор, то двухкассетный японский магнитофон, как правило SHARP, являлся мечтой каждого молодого человека. В Советском Союзе именно двухкассетники этой компании пользовались безумной популярностью. «Шарпы» в СССР привозили военные, моряки, пилоты гражданской авиации, дипломаты и другие специалисты, имеющие возможность выезда за рубеж.

Стоили двухкассетники от $170 за Sharp GF-450 H до $600 за знаменитый Sharp GF 777 Z, при официальном курсе 0,67 руб. за $1. Продавались они фарцовщиками и в комиссионках исходя из курса 3-4 руб. за $1. Напомним, что в СССР валюту по официальном курсу можно было приобрести только в ограниченном количестве ($200) при выезде за рубеж, а спекуляция валютой наказывалась по статье 88 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года «Нарушение правил о валютных операциях» и предполагала в зависимости от состава преступление лишение свободы на срок от 3 до 15 лет, конфискацию имущества, ссылку на срок до 5 лет и СМЕРТНУЮ КАЗНЬ.

Отметим, что если высококачественные катушечные магнитофоны советская промышленность еще производила («Электроника-003», «-004», «Олимп-004», «005»), то аналогов японских двухкассетников в СССР просто не производили.

Пиковая мощность (PMPO) аппарата составляла 90 Вт, а номинальная (RMS) — 24 Вт. Этого было достаточно для любой вечеринки. Более того, таким аппаратом можно было озвучить даже школьную дискотеку. В Sharp GF-777 устанавливался всеволновый радиоприемник с диапазонами FM, AM и двумя диапазонами коротких волн (SW). За хороший коротковолновый приемник GF-777 ценили любители послушать «вражеские голоса» в диапазоне 13 и 16 метров, где не работали советские «глушилки» (приемников с такими диапазонами у населения было очень мало).

Аудиокассеты
С распространением кассетной аудиотехники дефицит охватил и то, что называется расходными материалами. Советская промышленность производила аудиокассеты МК-60. Стоили они 4 руб., а отличительной их особенностью было посредственное качество и очень неудобный часовой формат (по 30 минут с каждой стороны).

Дело в том, что почти все музыкальные альбомы были длительностью 40-45 минут. То есть после записи такого альбома оставался 15-минутный «хвост», который «добивали» разными песнями, чтобы не пропадало драгоценное место. Соответственно, огромной популярностью у владельцев кассетных магнитофонов пользовались удобные импортные 90-минутные кассеты, которые были и заметно более высокого качества. К счастью для всех советских любителей музыки, в начале восьмидесятых СССР закупил огромную партию кассет Sony, Denon, ТDK, BASF, АGFA.
Таким образом, на некоторое время дефицит был ликвидирован. Кассеты несколько лет продавались в обычных магазинах электроники по 9 руб. за штуку. Впрочем, наиболее популярные марки, Sony и Denon, выкупались фарцовщиками в первый день завоза в магазин и потом перепродавались уже по 15 руб.

«Зенит-TTL»
Были у советской промышленности и свои удачи. В частности, знаменитый зеркальный фотоаппарат «Зенит-TTL», разработанный и производившийся на Красногорском механическом заводе (КМЗ). Было выпущено более полутора миллионов таких аппаратов.

Главная его особенность — TTL-экспонометр, измеряющий яркость снимаемой сцены непосредственно через объектив.
Розничная цена «Зенита-TTL» с объективом «Гелиос-44М» составляла в начале 80-х годов 210 руб.

Электронные игры
Еще одной культовой, причем не только у детей, игрушкой была «Ну, погоди!», самая известная и популярная из серии первых советских портативных электронных игр с жидкокристаллическим экраном. Сюжет игры был незамысловат. Четыре курицы, сидящие на насестах, несут яйца, скатывающиеся вниз по четырем лоткам. Управляя Волком (из мультфильма «Ну, погоди!»), который может занимать четыре позиции, требуется наловить как можно больше яиц в корзину. За пойманное яйцо игроку начисляется одно очко. Сначала яйца падают медленно, но постепенно темп игры ускоряется.

«Ну, погоди!» является неофициальным (пиратским) клоном Nintendo EG-26 Egg из серии Nintendo Game & Watch. Единственное, что отличало ее от оригинала, это то, что волк со шляпой из оригинальной игры был заменен волком из мультфильма «Ну, погоди!», а петух, выглядывающий из домика, — зайцем. Производилась игрушка с 1984 года. Кроме игры устройство обладало функцией часов и будильника. Розничная цена «Ну, погоди!» составляла 25 руб.

Понравился пост? Расскажите о нём друзьям, нажав на кнопочку ниже.

Прекрасная статья блогера Андрея Мичурина, разбивающая многие либеральные мифы о советском дефиците. Особенно рекомендуется молодому поколению, которое советский Союз не застало.

«Союз Советских Социалистических Республик — страна, на которую весь мир смотрел с надеждой. Страна, в которой народ победил своих капиталистов-эксплуататоров и вздохнул полной грудью, шагая от социализма к коммунизму и неся красное знамя демократии в другие, всё ещё капиталистическо-рабские страны.

Что мы повсюду слышим?

В Советском Союзе ничего не было: ни продуктов в магазине, ни одежды, ни тебе мебели с электроникой; все жили впроголодь, ходили в обносках по 20 лет, и при этом улыбались и веселились, а всё от того, что народ был наивным и доверчивым, и верил в скорый приход светлого будущего.

Так сейчас говорят многие либералы по телевизору и прочих СМИ, и это основная идея навязываемая в интернете подрастающему поколению. Да и еще „кровавый Сталин“ и „проклятая ГеБня“ (КГБ). Всё у них плохо, всё у них ужасно...

Но так ли это? Неужели огромнейшая страна, с гигантскими залежами ресурсов и необъятной территорией (всё-таки 1/6 часть суши), состоящая из необычайно разных, но скреплённых одной историей народов, могла жить голодно и холодно, чуть ли не хуже всех стран в мире?

Тогда как же возник, так всех волнующий сегодня, дефицит? На этот вопрос мы и постараемся найти ответ. Хочу сразу сказать, что в данной статье я буду разбирать дефицит только продуктов питания, иначе размеры её превзойдут все возможные ожидания.

СССР 6 в 1.

Когда сегодня, наши уважаемые либералы-историки, рассматривают вопрос дефицита времён СССР, то смешивают все 70 лет Советской власти в одну неразборную кучу. Такая маленькая манипуляция сознанием. Делается всё это для того, чтобы демонизировать коммунизм, планово-мобилизационную экономику и всё, что она с собой несла, при этом частично оправдывается капитализм — якобы он во многом плох, но коммунизм ещё хуже. Данный подход в корне неправилен, а по моему мнению и аморален, так как людей, в этом случае, принимают за идиотов.

Нам же, для того, чтобы вскрыть суть экономических проблем СССР, надо понять, что из себя представлял великий и могучий Советский Союз. Всё дело в том, и именно это сегодня замалчивается, что в разные годы были принципиально разные Советские Союзы. Для наглядности достаточно сравнить СССР Сталина и СССР Горбачёва, здесь даже добавлять ничего не нужно. Но если Советские Союзы разные, то и экономика (со всеми своими проблемами), в них тоже разная, а значит и дефициты в них отличаются. Поэтому продвигаться мы будем от меньшего к большему, начиная с послевоенных времён правления Сталина.

Послевоенные годы.

Подходит к концу страшная для всей России война. Война, которая унесла по подсчётам аналитиков, только убитыми, 26,6 млн. советских граждан; огромная часть страны лежит в руинах; люди вытерпели то, что ни одному народу ни в одни времена не довелось испытать.

Тем временем...

США и Англия, не успев закончить войну, уже к 1 июля 1945 года планируют сами напасть на Россию (см. операция „Немыслимое “), реорганизовав под своим командованием взятых в плен немцев и вынудив СССР, по итогам Ялтинской конференции, перебросить свои войска с запада на восток, для атаки, не желающей сдаваться, Японии.

Также приведу список других военных планов нападения, так называемых „союзников“, на СССР. Внимание на годы.

Планы ядерного нападения США на СССР:

Молотов В.М. 1977г.„Целину начали осваивать преждевременно. Безусловно, это была нелепость. В таком размере - авантюра . Я с самого начала был сторонником освоения целины в ограниченных масштабах, а не в таких громадных, которые нас заставили огромные средства вложить, нести колоссальные расходы вместо того, чтобы в обжитых районах поднимать то, что уже готово. А ведь иначе нельзя. Вот у тебя миллион рублей, больше нет, так отдать их на целину или уже в обжитые районы, где возможности имеются? Я предлагал вложить эти деньги в наше Нечерноземье , а целину поднимать постепенно. Разбросали средства - и этим немножко, и тем, а хлеб хранить негде, он гниёт, дорог нет, вывезти нельзя. А Хрущёв нашёл идею и несётся, как саврас без узды! Идея-то эта ничего не решает определённо, может оказать помощь, но в ограниченном пределе. Сумей рассчитать, прикинь, посоветуйся, что люди скажут. Нет - давай, давай! Стал размахиваться, чуть ли не сорок или сорок пять миллионов гектаров целины отгрыз, но это непосильно, нелепо и не нужно, а если бы было пятнадцать или семнадцать, вероятно, вышло бы больше пользы. Больше толку.“

А начиная с 1954 года, „кукурузник“ (как сам себя в шутку называл Хрущёв) начинает повсеместно внедрять в сельское хозяйство кукурузу. Кукурузная мания втемяшилась ему в голову из-за успешности выращивания данной культуры в США, где годами накапливали знания по её возделыванию.

В газетах, плакатах и прочих средствах массовой информации начинают говорить про кукурузу. В 1956 году, даже, начинает издаваться журнал „Кукуруза“, полностью посвященный этому растению. Хрущёв старался всеми силами навязать народу мнение, что кукуруза — это то, чего не хватало нашей стране.

В итоге, засеяв большие части нечернозёмных земель (где ранее выращивали зерно) кукурузой, она стала давать плохие урожаи, стали дорожать (и исчезать из продажи) хлеб и мука. И надо было случиться так, что кукурузная эпопея пересеклась с затеей целины. К 1963 году освоение целины было провалено (осваиваемые почвы были истощены, поднялись пылевые бури), страна недополучила зерна, из продажи пропадает хлеб.

СССР впервые за свою историю вынужден закупать зерно за границей. Начиная с 1963 года Советский Союз постоянно будет наращивать импорт зерна.

Это только то, что касается зерна. В 1957 году Хрущёв выдвигает лозунг: „за три-четыре года догнать США по производству мяса, молока и масла на душу населения“ . Обосновывая это тем, что: „Если мы догоним США, то мы выпустим сильнейшую торпеду под капиталистические устои“ (мне например не понятно каким образом — п.ред.) .

Данным лозунгом, он изуродовал весь смысл плановой экономики. Производство продукции не обусловленной ростом потребностей населения, есть величайшее безумие и кощунство по отношению к планово-мобилизационной экономике, а по сути является зачатком рыночной экономики, где выпуск товаров не привязан к потребностям.

„В каждой системе есть ведущий показатель к которому система стремиться. В рыночной экономике — это максимизация прибыли, в плановой экономике — выполнение планового задания. И вот выполнение планового задания превратилось в фетиш — любой ценой“.

А.И. Бельчук -док. экономич. наук.

Это была своего рода игра в догонялки, в которой мы — всегда догоняющие. Вести погоню мы должны были, вроде, по основным продуктам питания, по которым мы отставали от США (см. картинку).

Отрывок из речи Маргарет Тэтчер. Хьюстон, 11. 1991:

«Советский Союз – это страна, представлявшая серьёзную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Её, в сущности, не было. Наши страны достаточно хорошо вооружены, в том числе ядерным оружием. Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов, Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста валового национального продукта у него был, примерно, в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей.»

Вот краткий обзор посвященный теме продуктового дефицита в СССР, ограниченный рамками статьи. Как видно в разные годы страна сталкивалась с различными экономическими проблемами и старалась их решать по мере своих возможностей. Иногда решения были удачными, иногда нет. Поэтому каждому читателю придётся решать самому — верить рассказам либералов, что во всех бедах повинна плановая экономика (которую, к слову, до сих пор боятся «западенцы») или нет.

«Я вот сначала сидел и размышлял: А зачем понадобилось демонизировать плановую экономику? А потом понимаю, что всё-таки, наверно, потому, что сейчас мы вынужденно уже несколько лет вернулись к основам планирования. Мы бюджет государства планируем уже не на год, а на три года. Мы говорим о необходимости мобилизационно-модернизационной экономики, потому что без качественного рывка мы из трясины, куда погружается страна, не выберемся. И тогда мне понятно, что стрельба по плановой экономике — это попытка уничтожить шанс для возрождения страны» /С.Н. Бабурин — ректор РГТЭУ."