Российская империя экономика место в мире. Взгляд западного экономиста на экономику российской империи

Экономическая политика Российской Империи – погружение в бездну

Перед тем как подробно разобрать экономическую политику начала XX века необходимо в кратком виде изложить то как развивалась ситуация до момента вступления на престол Николая II.

Отличительной чертой России как империи, были бесконечные войны, которые она вела, что неизбежно приводило к огромным бюджетным дефицитам, потому экономика всегда нуждалась в дополнительном выпуске денежных знаков. Одной из наиболее затратных оказалась Крымская война, вынудившая печатать в больших количествах бумажные деньги.

В эпоху военных походов и реформ Александра II общая сумма бюджетных дефицитов составила, астрономические по тем временам, 1 млрд. руб. причём половина этого миллиарда приходится на 1855-1856. Перекрывать такие огромные затраты пришлось иностранными заимствованиями. Колоссальный рост госдолга привёл к тому, что в бюджете 1857 года из 268 млн. руб. доходов, 100 млн. руб.предназначалось на обслуживание долга. По итогам правления Александра II госдолг увеличился в три раза.

Во времена правления Александра III Россия собирает огромные урожаи хлеба при неурожае в Европе, что позволяет развить до огромных размеров хлебный экспорт. С 1888 года в бюджете появляется новая значительная статья доходов - доходы от казённых железных дорог. В сочетании с политикой экономии это позволило добиться бездефицитного бюджета и даже превышения государственных доходов над расходами. Одновременно вводится политика таможенного протекционизма, что позволяет не только оплачивать проценты по внешнему госдолгу золотом и серебром, но и накапливать государственный золотой запас. Эта политика, однако, приходит к краху вследствие неурожая 1891 года. Правительство было вынуждено запретить в этом году экспорт хлеба и выделить 161 млн. руб. на закупку продовольствия для голодающих. Эти траты заметно сказались на государственной казне, вынудили вновь печатать бумажные деньги и прибегнуть к новым займам.

К моменту вступления на престол Николая II выплаты по госдолгу составляют 20 % государственных расходов. При общем доходе казны 1,7 млрд. руб. на обслуживание долга уходит 346 млн. руб. В 1897 году «финансовый гений», представитель новой волны экономистов-монетаристов, министр финансов С. Ю. Витте, озабоченный успешным вхождением России в мировую экономику, предлагает Императоруденежную реформу, направленную на усиление инвестиционной активности и увеличение притока иностранных капиталов в страну. Император соглашается. И в 1897 году проходит реформа, которая привязывает рубль к золоту, и как мы увидим далее, это становится началом краха Российской Империи и потери ею экономического суверенитета.

После реформы в страну хлынул иностранный капитал, который начал строительство новых предприятий. В результате темпы роста промышленности резко повысились. Однако Западу нечего было бояться «рванувшей» вперед России. Чем эффективнее работала экономика России, тем больше дохода получали банки западных стран. Очень показательно что после реформы сумма внешнего долга продолжала расти. Русско-японская война вынудила еще больше увеличить сумму заимствований. Госдолг увеличился с 6,6 млрд. руб. до 8,7 млрд. руб. Место основного кредитора Российской Империи (около 60 % заимствований) принадлежало Франции.

В 1887-1913 гг. Запад инвестировал в Россию 1783 млн. золотых рублей. За этот же период из России было вывезено чистого дохода - 2326 млн. золотых рублей (превышение за 26 лет доходов над инвестициями - на 513 млн. золотых рублей). Ежегодно переводилось за границу выплат по процентам и погашениям займов до 500 млн. золотых рублей (в современных ценах это 15 млрд. долл.).

За период с 1888-1908 г.г. Россия имела положительный торговый баланс с остальными странами в сумме 6,6 млрд. золотых рублей. Эта сумма в 1,6 раза превышала стоимость всех российских промышленных предприятий и оборотных средств на них. Иными словами, построив 2 предприятия в России, Запад на деньги России строил 3 предприятия у себя. Поэтому среднедушевой доход в царской России рос намного медленнее, чем среднедушевой доход тех стран, которые своими «инвестициями и кредитами» грабили Россию.

Более того, все эти предприятия России вовсе не принадлежали. Возьмём, например, книгу «Ценные бумаги государства Российского», изданную в Москве в 1995 году. В ней авторы приводят фотографии образцов ценных бумаг. Внимательно рассмотрев эти фотографии, мы видим, что промышленность России была практически поделена между западными государствами.

Так, например, акции предприятий, банков и железных дорог Российской Империи, имели надписи на русском, немецком, английском и французском языках, кроме адресов распространения в Санкт-Петербурге и в Москве имели адреса распространения в Европе и Соединенных Штатах.

Иными словами, как минимум 2/3 промышленности России ей не принадлежали и работали не на благосостояние страны, а на поддержание роста иностранных экономик. Не правда ли, весьма знакомая картина?

Прежде всего, Россия даже по объемам промышленного производства отставала от США, Англии, Германии и Франции. Доля ее в совокупном промышленном производстве пяти вышеперечисленных держав составляла всего 4,2%.

В общемировом производстве в 1913 г. доля России составляла 1,72%, доля США – 20%, Англии – 18%, Германии – 9%, Франции - 7,2% (это все страны, имеющие население в 2-3 раза меньше, чем Россия).

И это притом, что в России в 1913 г. был рекордный (80 млн.т.) урожай зерновых.

Урожайность в среднем по России 8 центнеров с гектара. Показатели очень низкие. Несмотря на это, Россия вывозила ежегодно за границу примерно 10 миллионов тонн зерна. В результате по потреблению хлеба Россия в год потребляла на человека 345 килограмм хлеба. США 992 килограмма, Дания 912 килограмм, Франция 544, Германия 432 килограмма. В свое время об этой ситуации в Германии В.И. Ленин сказал очень интересную фразу: «В Германии царил не просто голод, а блестяще организованный голод»

По размерам валового национального продукта на душу населения Россия уступала США - в 9,5 раза, Англии - в 4,5, Канаде - в 4, Германии - в 3,5, Франции, Бельгии, Голландии, Австралии, Новой Зеландии, Испании - в 3 раза, Австро-Венгрии - в 2 раза.

Россия продолжала отставать - в 1913 г. ее ВНП соотносился с ВНП Германии как 3,3 к 10, в то время как в 1850 г. соотношение равнялось 4 к 10.

Объемы промышленного производства в 1913 г.:

Общие, млн. руб.

На душу населения, руб.

Великобритания

Германия

Когда говорят об экономическом росте как-то оставляют в стороне одну очень интересную вещь - несмотря на экономический рост, доход на душу населения в России с 1885 года по 1913 снизился почти вдвое, отставание от развитых стран увеличилось почти вдвое. То есть Россия не развивалась, Россия регрессировала.

К 1913 году Россия потеряла свой экономический суверенитет. Это только та собственность в России, которая принадлежала иностранному капиталу. Не говоря уже даже о тех кредитах, которые были взяты.

Первая мировая война, в которую 1914 году вступила Российская Империя, с особой четкостью выявила порочность экономической модели взятой на вооружение. Вошедшая в мировую экономическую систему экономика оказалась неспособной обеспечить насущные жизненные проблемы страны и армии, ведущей войну. В результате: золотой запас, составлявший на начало войны 1,7 млрд. руб. в 1914 году, в 1915, уже же через год, уменьшился до 1,3 млрд. руб. а к январю 1917 года составил 1,1 млрд. руб. Внешний долг за первый год войны вырос с 8,8 млрд. руб. в 1914 году, до 10,5 млрд. руб. в 1915, а к январю 1917 года и вовсе составил, - 33,6 млрд. руб.

Для армии не хватало вооружения, для страны продовольствия. Начался выпуск денег, не обеспеченных золотом. Инфляция достигла 13000%. Крестьяне отказывались продавать продовольствие, и в конце 1916 года государство было вынуждено ввести продразверстку.

Оказалось, что на казенных заводах 122 миллиметровая шрапнель стоит 15 рублей за фунт, а на частном заводе 35 поскольку основные оборонные заводы в Петрограде и на Урале принадлежали иностранному капиталу.

И вот разговор Николая II с начальником главного артиллерийского управления Маняковским:

Николай II: На Вас жалуются, что Вы стесняете самодеятельность общества при снабжении армии.

Маняковский: Ваше величество, они без того наживаются на поставках в армию на 300%, а бывает, что и на 1000.

Николай II: Ну, и пусть наживаются, лишь бы не воровали.

Маняковский: Ваше величество, но это уже даже не воровство, а чистый грабеж.

Николай II: Все-таки не нужно раздражать общественное мнение.

(Н.Яковлев, Указ, стр. 196)

Какие же государственные цели преследовала Россия в первой мировой войне? Всем нам известны разговоры о том, что Россия воевала за Босфор и Дарданеллы. Но зачем они нужны России как государству? Если мы внимательно посмотрим на карту, то мы увидим, что собственно говоря, никакие государственные проблемы приобретением Босфора и Дарданелл не решались. Решались проблемы только торговые. Вот опять возвращаясь к карте. Можно увидеть французский анклав. Наиболее богатые, наиболее плодородные земли, латифундии которые находились под французским влиянием через получение кредитов, через принадлежащие Франции железные дороги. Вывоз зерна через Одессу в направлении Константинополя и необходим был частному капиталу, чтобы отсутствовал курьерский барьер на проливах для того, чтобы спокойно вывозить принадлежащее им зерно в Европу через Средиземное море. Вот поэтому для выполнения тех экономических задач, которые ставили перед собой Англия и Франция, члены Антанты, была втянута в войну Россия.

В итоге Российская Империя рухнула, не выдержав испытания мировой войной. Пришедшее ей на смену Временное правительство не только не исправило положение дел в экономике, а напротив еще более их усугубило. И без того огромный госдолг вырос к июлю 1917 года до 44 млрд. руб. а к октябрю составлял 60 млрд. руб. В стране продолжалась инфляция - избыток денег в обращении. Неизбежным спутником ее было обесценивание денег и рост цен. К февралю 1917 года покупательная способность рубля составляла 27 копеек уже к октябрю 1917 года покупательная способность рубля упала до 6-7 копеек довоенного уровня.

Можно привести такой курьезный пример: единственным нормально работавшим промышленным предприятием в России в марте-октябре 1917 года была Экспедиция заготовления государственных бумаг в Петрограде на Фонтанке (нынешний Гознак, который в 2008 году отметил свой 190-летний юбилей). Эта фабрика при Временном правительстве работала беспрерывно, в 4 смены, и вбрасывала на рынок все новые и новые бумажные деньги, которые стоили все меньше и меньше.На смену потерпевшему политическое поражение Временному правительству пришли большевики, которые и взяли на себя нелегкое бремя решения всех накопившихся проблем. Анализ экономического состояния Российской Империи на рубеже 19-20 веков и вплоть до октября 17-го года явственно показывает что перевод Российской Империи на рельсы либерального монетаризма завершился для нее крахом и катастрофой. К сожалению, с момента распада СССР Россию ведут все тем же путем. Не означает ли это что современный капитализм не оставил своих вожделенных желаний по экономическому закабалению и расчленению нашей страны на зоны экономической экспансии?..

Реквизиты

Экономическая политика царского правительства после кризиса 1900‐1903 гг.

В начале ХХ столетия российский промышленный капитал остро нуждался в долгосрочных кредитах, что нашло выражение в быстром акционировании отечественной промышленности. После кризиса 1900‐1903 гг. происходила массовая реорганизация единоличных промышленных предприятий в акционерные общества, а по существу ‐ мобилизация промышленным капиталом свободных финансовых средств. Это касалось, прежде всего, средних и мелких предприятий. Крупные же промышленные акционированные предприятия осуществляли финансовую реорганизацию через банковские учреждения, зачастую являвшиеся филиалами крупных зарубежных банков.

В движении капиталов между Россией и иностранными денежными рынками усматривается три этапа. На первом этапе (1904‐1905 гг.) имел место отток капиталов, в том числе и иностранных из России. Сотни миллионов рублей золотом было переведено за границу. На втором этапе (1906‐1909 гг.), когда экономическая конъюнктура стабилизировалась, иностранные капиталы начали возвращаться в российскую экономику, но в незначительных объемах. Третий этап (1909‐1914 гг.) – это период активного привлечения иностранных капиталов царским правительством.

Правительство России полагало, что без притока иностранных капиталов отечественная промышленность развиваться не сможет. Такая позиция была обусловлена тем, что промышленный подъем 90‐х гг. в значительной степени обеспечивался государственными заказами, и стоило только сократиться этой поддержке, как обнаружилась вся неприспособленность многих отраслей промышленности к обслуживанию отечественного внутреннего рынка.

Отметим также, что инициатива по привлечению французского и бельгийского капиталов в Россию принадлежала, прежде всего, французским банкам, представители которых (Вернейль и др.) предложили министру финансов В.Н. Коковцову образовать мощную финансовую группу для содействия развития промышленности в России. Предполагалось что российские банки разделят с французскими ответственность за развитие промышленных предприятий. Министр финансов В.Н. Коковцов поддержал эту инициативу. Таким образом, концентрация промышленности обеспечивалась деятельностью крупных банков, которые полностью управляли рынком. Уже к 1913 г. более 50% банковских сделок стало производиться через посредство шести санкт‐петербургских банков, в свою очередь контролировавшихся иностранными банками. Например, в 1914 г. 65% капитала самого крупного Русско‐Азиатского банка принадлежало французским вкладчикам.

Годы подъема (1909‐1913 гг.) характеризовались для финансовой системы России значительным увеличением источников свободных денежных средств. Явным показателем такого увеличения стал рост вкладов на текущих счетах в кредитной сети, причем только в коммерческих банках сумма их увеличилась к 1913 г. до 3,3 млрд. руб., против 1,3 млрд. руб. в 1900 г. Увеличилось и количество кредитных билетов в обращении при высокой золотой их обеспеченности. Все эти источники дали на рынке денежных капиталов в России увеличение оборотных средств народного хозяйства на 2‐2,25 млрд. руб. Причинами этого явления стали высокие размеры экспорта хлеба и повышение на 30‐40% цен на международном хлебном рынке. Соответственно, увеличился спрос со стороны сельского хозяйства на продукцию легкой и тяжелой промышленности.

Другим важным показателем экономического подъема стал рост внутренних накоплений в промышленности. Средний процент прибыли в 1911‐1914 гг. равнялся 13%, а на выдачу дивидендов в среднем приходилось 6,6%, что составляло половину прибыли, а в общем итоге сумму в миллиард с лишним рублей.

В целом за период 1891‐1914 гг. в акционерную промышленность было вложено основных капиталов 2330,1 млн. руб. Фактическим источником этого вложения послужила не только чисто промышленная прибыль, но и приток иностранного капитала. На долю же внутреннего накопления приходилось 1188 млн. руб., или 50,9% всего прироста основных капиталов, что соответственно составит 2349,7 млн.рублей прибылей и 1063,8 млн.руб. дивидендов. Вот этими‐то огромными финансовыми резервами стал распоряжаться иностранный, преимущественно французский и английский финансовый капитал, фактически подчинив себе российскую промышленность через дочернюю систему российских банков. Следует также учитывать, что примерно 50% прибыли в виде дивидендов вывозилась в виде платежей за границу. Так, профессор С.Г.Струмилин определял экспорт промышленных прибылей к 1913 году из России за границу в размере 721 млн.рублей.

Ссылка же на то, что 70% всей эмиссии ценных бумаг за 1908‐1912 гг. были реализованы внутри страны и только 30% за границей, говорит лишь о том, что на внутреннем рынке реализовывались большие массы закладных листов земельных банков (свыше 2 млрд. руб., из общей суммы эмиссии в 5,2 млрд. руб.). Долговые обязательства разорявшегося помещика не находили держателей на европейских денежных рынках, они вынужденно реализовались внутри страны при активной поддержке государства. Если же исключить из общей суммы эмиссии ипотечные ценные бумаги, то обнаружится, что 53% промышленных и железнодорожных ценных бумаг было реализовано за 1908‐1912 гг. за границей.

Внедрившись в банковскую систему иностранный капитал стал распоряжаться огромными резервами внутреннего накопления в России. В этом плане показательна речь П.П. Рябушинского, крупнейшего русского фабриканта, произнесенная им на Всероссийском торгово‐промышленном съезде в Москве (19 марта 1917 г.). Он говорил: «Мы, господа, понимаем, что когда кончится война, то к нам направится поток германских товаров, к этому надо готовится, чтобы оказать сопротивление. Союзные страны (Франция, Бельгия и другие), каждая также имеет свои эгоистические побуждения. Это не значит, что мы должны отвергнуть иностранные капиталы, но нужно, чтобы иностранный капитал не являлся бы капиталом победителем, а чтобы ему был противопоставлен наш собственный капитал, для чего надо создать условия, при которых он мог бы возникать и развиваться. Нам нужна такая торговля, которая сумела бы вывозить наши товары на иностранные рынки. Наши консулы почти все иностранцы, недоброжелательно относятся к русским торговцам. Следовало бы созвать всех консулов в Санкт‐Петербург, и пусть все увидят, кому вверены наши русские интересы за границей. Для того, чтобы мы могли экономически сопротивляться иностранцам, необходимо не только искать пути проникновения на внешний рынок наших товаров, но и работать по созданию целого ряда новых качественных предприятий» .

Между тем международный баланс России оставался пассивным, и ей приходилось все больше экспортировать сельскохозяйственных продуктов по низким ценам, а покупать промышленную продукцию по высоким (как за рубежом, так и внутри страны) для сохранения золотого обращения. Тем самым был спровоцирован постоянный отток золота из России за границу. На повышение цен влиял и тот факт, что банки, расширяя кредит, постоянно увеличивали объем денежной массы в обращении. Таким образом, банковская кредитная экспансия провоцировала, в свою очередь, дополнительный отток золота за границу.

Изменение топливно‐энергетического баланса России как фактор «топливного голода»

Во второй половине ХIХ и в начале ХХ столетий топливно‐энергетический баланс российской промышленности существенно отличался от промышленно‐развитых стран мира. С 1867 по 1901 г. темп увеличения добычи нефти почти в 20 раз обогнал темп добычи угля. В то же время, как писал тогда Д.И. Менделеев, для современного мира основным топливом служил каменный уголь.

Какова причина такой специфичности топливно‐энергетического баланса России? Что толкнуло российскую экономику к использованию нефти в качестве промышленного топлива?

Во‐первых, этому российская промышленность была обязана воздействию технико‐экономических факторов. Как известно, при переработке тяжелой Бакинской нефти на керосин 70‐80% уходило в так называемые «остатки» (мазут), и эти «остатки» все шире применялись в качестве промышленного топлива, что было связано с изобретением и массовым выпуском «нобелевских форсунок» для использования мазута на фабриках, заводах, судах и паровозах и. Таким образом, мазут из отброса превратился в главный нефтяной товар.

Во‐вторых, существенную роль играла налоговая политика Министерства финансов, которое было заинтересовано в получении больших фискальных доходов с населения, потреблявшего керосин, наряду с получением дешевого мазута для собственных надобностей, поскольку значительная часть мазута шла в тот период на нужды казенных заводов и железных дорог. С 1888 г. акцизом были обложены все продукты из нефти. Акциз составлял по 40 коп. с пуда керосина и по 30 коп. с пуда тяжелых масел. Таким образом, для нефтепромышленников становится очевидной выгодность превращения сырой нефти не столько в керосин, сколько в мазут. Например, акциз на керосин, продаваемый внутри страны, в пять раз превышал себестоимость керосина фирмы «Братья Нобель» в 1879 г.

Результатом такой налоговой политики стало отставание темпа роста внутреннего спроса на керосин от темпа роста нефтедобычи. Снабжение российской промышленности мазутом ставилось в зависимость от расширения экспорта керосина за границу, а не от использования керосина внутри России. Это способствовало тому, что с 1887‐1888 гг. российская нефтепромышленность уделяла повышенное внимание свободному от акциза экспорту керосина за границу, вступая в борьбу со «Стандарт ойл» (США). Как отмечал С.М. Лисичкин, использование мазута в качестве котельного топлива было удобно, прежде всего, иностранным фирмам, действовавшим в России.

В результате к концу Х1Х в. в российской энергетике сформировалась энергорасточительная тенденция в расходовании нефтяных запасов.

Однако в конце XIX в. и начале XX в. под влиянием ценовых факторов соотношение между добычей угля и добычей нефти в России начинает меняться в пользу угля. В значительной мере это было связано с тем, что в России наблюдалось последовательное падение фонтанной добычи нефти в Баку и уменьшение нефтедобычи из скважин. Уголь постепенно начинал вытеснять нефть в качестве основного энергетического ресурса промышленности.

С начала XX века и вплоть до революции 1917 г. происходило последовательное повышение цен на энергоносители. По данным И. Дьяконовой, рост цен на нефть происходил не только из‐за увеличения издержек на добычу, но и вследствие монопольной ценовой политики нефтяных фирм. Например, в фирме «Братья Нобель» себестоимость добычи нефти с 1893 года по 1913 г. на нефть увеличилась в 4 раза, в то время как продажные цены на нефть на российском рынке за этот же период увеличились в 20 раз. В то же время российский керосин в 1894 г. продавался за границей в четыре раза дешевле, чем его продавали американские фирмы, а в 1912‐1913 гг. ‐ в 2 раза дешевле. Таким образом, к имевшимся объективным условиям для нехватки нефти в России прибавился монополистический фактор ценообразования.

Аналогичная ситуация складывалась и с углем. Как отмечал В.И. Фролов, искусственное повышение цен на уголь было связано как с высокой долей мазута, используемого в качестве топлива, так и с монополизацией угледобычи. В итоге, когда в 1907‐1913 гг. начался постепенный переход железнодорожного транспорта на каменноугольное топливо, а с 1908 г. произошло резкое увеличение потребления угля промышленностью – до 55%, при объемах потребления нефти ‐12,1 %. В России стал постепенно нарастать топливный голод, прежде всего, угольный.

Монополизация промышленности как один из факторов роста цен

Сочетание в российской экономике начала ХХ в. монополистической организации производства с протекционистскими тарифами позволило синдикатам поддерживать искусственно завышенные цены на внутреннем рынке при увеличении экспорта на зарубежные рынки даже по ценам ниже себестоимости. Высокие же цены на внутренних рынках могли компенсировать потери на экспорте. Выгодность такого рода деятельности была также связана с тем, что железные дороги, принадлежавшие государству или регулируемые государством, устанавливали более низкие тарифы на транспортировку грузов за границу, чем внутри страны.

Кризис 1900‐1903 гг. стимулировал процесс монополизации отечественной промышленности. Одной из причин кризиса являлось торговое посредничество, которое обходилось промышленности России очень дорого. Торговая прибыль была выше производственной. Так, дивиденды акционерных машиностроительных и механических предприятий в 1906‐1908 гг., составляли 2‐2,7%, а дивиденды торговых предприятий по этим же отчетам составляли 6‐7,9%. Таким образом, образование синдикатов открывало для промышленности способ освободиться от высоких посреднических торговых расходов.

Царское правительство считало целесообразным проведение и реорганизацию слабых и плохо организованных предприятий, восстановление основного капитала крупных предприятий; удешевление посреднических и торговых расходов путем синдицирования и монопольного регулирования сбыта промышленной продукции.

Кроме того, с 1901 г. из‐за сокращения объемов государственных заказов приток иностранных капиталов приостановился, а затем начался отток иностранных финансовых вложений. Однако иностранцы не могли вывезти обратно уже ввезенные средства производства, поэтому они также стремились синдицировать российскую промышленность. Так, в своей деятельности нефтяные монополии «Братья Нобель» и «Мазут» (Ротшильды), сосредоточившие 70% всей продукции керосина придерживались тактики понижения добычи нефти в целях удержания цен на нефть и нефтепродукты на уровне цен 1905 года. Недопроизводство мазута стала успешно использовать каменноугольная промышленность. В 1904 году был организован синдикат «Продуголь», совет которого находился в Париже. Руководство «Продугля» отчитывалось перед парижским комитетом о своей деятельности ежемесячно, а парижский комитет рассматривал сметы «Продугля» и устанавливал цены.

Основной задачей «Продугля» стало установление такого соотношения между производством и сбытом, при котором цены оставались на высоком уровне. С другой стороны «Продуголь» стал закупать кокс за границей, чтобы предупредить возможность прямых контактов российских покупателей с зарубежными производителями. Ценовая политика «Продугля» на внутреннем рынке сразу отразилась на угольных ценах: до 1905 г. цена на уголь не превышала 6,5 коп. за низший сорт и 7,5 коп. за высший сорт, то уже в 1907 г. по телеграмме из правления в Париже «Продуголь» поднял цены до 10 копеек за пуд. В период промышленного подъема в 1909‐1914 гг. «Продуголь» еще больше поднял цены на уголь, резко снизив добычу угля на своих предприятиях. В 1912 г. при основной цене в 8,6 коп. за пуд, а в августе 1914 г. «Продуголь» заявил уже 14 коп. за пуд, продажная цена «Продугля» была 11‐12 коп.

Все попытки Министерства путей сообщения сбить цену не удались, поскольку многие крупные чиновники в хозяйственном комитете МПС состояли на содержании «Продугля». В результате такой политики народное хозяйство стало испытывать огромный недостаток в топливе и парализующее влияние чрезмерно высоких цен.

Управление металлургического синдиката «Продамет» находилось в руках французских финансовых кругов, и их представитель П.Дарен оставался председателем «Продамета» во все время его существования. Синдицированные «Продаметом» заводы давали 74% всей имперской выплавки чугуна, а без Урала ‐ до 90%. В своей деятельности «Продамет» всячески поощрял сокращение производства и стремился держать рынок металлических изделий в напряженном состоянии.

В 1902 г цена чугуна была 40‐41 коп. за пуд, а пошлины на чугун по тарифу 1891 г. были установлены в 45‐52,5 коп. с пуда. Следовательно, высокая цена на чугун на внутреннем рынке поддерживалась высокими таможенными пошлинами. В 1911‐1912 гг. издержки производства на заводах «Продамета» не превышали 40‐45 коп., а на Юзовском заводе ‐ 31‐32 коп., в то время как цена в 1912 г. поднялась до 66 копеек за пуд. В то же время «Продамет» добился от правительства установления специальных экспортных тарифов на железные изделия. Например, для чугуна экспортный тариф был снижен в два раза по сравнению с общим. В результате этой меры «Продаметом» только в 1907 г. было вывезено за границу 74 тыс. тонн чугуна и 246 тыс.тонн железа и стали. Таким образом, в основе политики «Продамета» лежало стремление к ограничению производства металла в России, как средства повышения цен на внутреннем рынке, и, за счет этого, осуществление продажи металла по демпинговым ценам за рубежом.

Обычным приемом «Продамета» был захват всех крупных правительственных заказов и частных заказов без гарантии возможности и срочности выполнения. Невыполнение заказов в срок стало хроническим явлением, от которого страдали железные дороги, машиностроительные и военные заводы и. Когда в 1911 г. разразился металлический голод, «Продамет» держал уровень производства рельсов на 20% ниже 1904 г. (13,3 млн.пудов против 16,6 млн.пудов в 1904 г.), Так, с целью ограничения производства рельсов «Продамет» закрыл два рельсопрокатных завода (Страховицкий и Никополь‐Мариупольский), в результате чего цены на рельсы повысились более чем на 40%. А когда в 1910‐1912 гг. металлический голод заставил правительство обратить внимание на деятельность монополий и в 1912 г. министр торговли Тимашев поставил вопрос о понижении ввозных пошлин на чугун, железо, и уголь, то «Продамет», и «Продуголь» заявили протест. По существу, политика «Продамета» поддерживалась правительством, которому учрежденный правительством особый комитет передал казенные заказы на подвижной состав, рельсы, скрепы и т.д.

В итоге, после 1905 г. большинство отраслей промышленности России и значительная часть транспорта попали в полную зависимость от этих синдикатов, которые поставили весь внутренний рынок перед хроническим недопроизводством, сопровождавшимся беспрерывным повышением цен на уголь, металл, нефтепродукты и в конце концов довели страну до топливного и металлического голода.

И хотя в течение целого десятилетия (1903‐1912 гг.) систематически проводились сенаторские ревизии, выявившие картину систематических злоупотреблений синдикатов и показавшие, что рост цен на топливо и металл затрагивает интересы казны, только в 1912 г. Совет Министров признал, что причина топливного голода ‐ это сокращение добычи угля и нефти с целью роста цен. В качестве выхода из кризиса было предложено содействовать созданию организации потребителей, борющихся против синдикатов, и организовать казенную добычу угля и нефти. Иностранный капитал и российские участники синдикатов отреагировали на это тем, что в апреле‐мае 1912 г. биржи отметили подавленное состояние российских ценных бумаг, мотивируемое преследованием «Продугля» и ограничением акционерных обществ. Этот демарш был подкреплен дипломатическим давлением из Парижа, что побудило правительство свернуть расследование, ибо оно грозило разоблачением коррупции в государственном аппарате.

Выступая в Государственной Думе 8 июня 1913 г., А.И. Коновалов обратил внимание, что из‐за действий синдикатов Россия вынуждена была ввозить такие продукты, как уголь, металл и другие, которые могли бы производиться в самой России в достаточных объемах. Ввоз этот увеличивался из года в год, и соответственно миллионы российских золотых рублей уходили за границу. С 1912 г. это явление стало хроническим, и только благодаря импорту английского и немецкого угля для Северного и Центрального районов стало возможным, хотя и не в полной мере, обеспечить топливные потребности России в 1913‐1914 гг.

Таким образом, накануне войны выявился один из основных непосредственных факторов экономического развала России ‐ топливный и металлический голод. Другим важным фактором экономического развала стал общий рост цен, спровоцированный неизбежным в этих условиях удорожанием энергоносителей.

Основные причины экономического краха России в годы первой мировой войны

С началом войны в 1914 г. сократились буровые работы и вывоз нефти, а с захватом польских губерний Россия лишилась около 500 млн. пудов угля Домбровского бассейна. Единственным крупным источником оставался Донецкий бассейн. Положение в угольной промышленности усугублялось также тем, что убыль рабочих рук в Донбассе была больше, чем в целом по стране (около 27%). Госбанк вынужден был открывать ссуды под каменный уголь и кокс. Добыча угля в Донбассе сократилась с января 1915 года по сравнению с январем 1914 г. с 912,6 млн. пудов до 790,3 млн. пудов.

В свою очередь тяжелое положение на железнодорожном транспорте препятствовало вывозу донецкого угля с месторождений, а потому удельный вес каменного угля в балансе топлива систематически снижался. Добыча нефти в годы войны была в среднем выше, чем в 1913 году, но это не смогло смягчить топливного кризиса, ввиду невозможности обеспечения бесперебойных поставок нефтепродуктов потребителям.

Дефицит топлива сказался на работе черной металлургии. Из‐за отсутствия топлива и железной руды в начале 1916 года в Донбассе было потушено 17 домен. Выплавка чугуна снизилась с 283 млн. пудов в 1913 году до 231,9 млн. пудов в 1916 г. В еще больших размерах упало производство стали ‐ с 300,2 млн. пудов до 205,4 млн. пудов. Для покрытия острого дефицита в черных металлах был резко увеличен импорт стали ‐ до 14,7 млн. пудов в 1916 г., т.е. в 7 раз больше, чем в 1913 г. Одновременно с этим были размещены заказы за границей на прокат, металлоизделия и другие материалы. Также для удовлетворения нужд военной промышленности были лишены металла все отрасли народного хозяйства, не связанные с выполнением военных заказов. 80% заводов Росси были переведены на военное производство.

Однако все эти меры не могли обеспечить работу военной промышленности в необходимых объемах. При мобилизационном запасе 4 млн. винтовок их требовалось 10 млн. Норма расходования снарядов, установленная Генеральным штабом на все время войны, была расстреляна батареями Юго‐западного фронта в течение 16 дней. Что касается стратегических запасов сырья (селитры, цветных металлов, угля и т.д.), то в первый год войны огромные потребности в них удовлетворялись, главным образом, посредством размещения заказов за границей. И только с 1915 г., по особому распоряжению правительства, под руководством академика Ипатьева, удалось создать отрасль по производству взрывчатых веществ на базе Охтенского и Самарского заводов.

В металлургической промышленности производство чугуна к 1917 г. упало до 190,5 млн.пудов против 282,9 млн.пудов в 1913 г. Готового железа и стали было произведено в 1917 г. 155,5 млн.пудов против 246,5 млн.пудов в 1913 г. Каменноугольная промышленность сократила свою продукцию в 1917 году до 1,74 млрд.руб. против 2,2 млрд.руб. в 1913 г. Добыча нефти упала в 1917 г. до 422 млн. пудов вместо 563 млн. пудов в 1913 г.

Все это подрывало экономическую базу ведения войны. Следует также отметить, что в недостаточном снабжении промышленности металлами и топливом играло существенную роль не только сокращение производства, но и саботаж предпринимателей ‐ сокрытие ими запасов, нежелание реализовать товары по твердым ценам. Так, крупнейшие нефтяные фирмы представляли правительству заведомо ложные цифры об имеющемся количестве нефти. Например, Нобель заявил к вывозу 82 млн. пудов, имея возможность вывезти 150 млн.пудов. Каменноугольные предприятия также скрывали и не вывозили свои запасы, требуя повышения цен.

Разруха железнодорожного транспорта объяснялась нехваткой топлива, но, в свою очередь, к нехватке топлива приводила недопоставка вагонов. Заказы МПС на рельсы систематически не выполнялись. Получался заколдованный круг.

Ввиду катастрофического положения с производством железнодорожного оборудования на российских заводах правительство уже в начале 1915 г. решило передать крупный заказ за границу за золото. Поступление вагонов и паровозов началось только с 1917 г., когда транспорт в России был уже в катастрофическом состоянии. Так как общего государственного плана перевозок не было, то громадное количество грузов провозилось хаотично, за взятки, а другие грузы лежали на станциях, гнили и расхищались. Уже в начале 1916 г. залежи грузов на железных дорогах достигали 150 тыс. вагонов.

Для покрытия военных расходов и бюджетного дефицита за годы войны до сентября 1917 г включительно царское правительство приобрело иностранные займы на сумму 8,5 млрд.руб. Займы шли как на покупку вооружений, сырья и материалов, так и на уплату процентов по предыдущим государственным займам, тем самым, усиливая зависимость России от своих союзников.

Критичность сложившейся ситуации была дополнена продовольственным кризисом, в значительной степени спровоцированным переходом в начале войны к бумажным деньгам. Исключительно сильный рост эмиссии повлек за собой, вслед за утратой золотой валюты, снижение покупательной способности денег и возросшие цены. Сложившаяся ситуация вынуждала крестьянство придерживать продукты питания в возрастающих объемах. В результате цены на сельскохозяйственную продукцию выросли также быстро, как и на промышленные товары.

В августе 1915 г. было учреждено Особое совещание по продовольствию. Заготовки продовольствия для населения осуществлялись правительством и местными органами власти. А с декабря 1916 г. свободный хлебный рынок был ликвидирован и введена система принудительной хлебной разверстки, которая однако также не дала желаемых результатов. В 1916 г. норма выдачи хлеба рабочим уменьшилась на 50%. С июля 1917 г. в Петрограде была введена карточная система на продовольствие.

Общая характеристика экономического положения Российской Империи наиболее наглядно представлена в записке М.В. Родзянко Николаю II в феврале 1917 г. Вся Россия, как писал Родзянко, испытывала острый недостаток в топливе ‐ нефти, угле, торфе, дровах. Многие заводы и фабрики остановились. Грозила частичная остановка военных заводов. Только в Петрограде остановились 73 предприятия. Довоенный кризис топлива вызвал металлургический кризис, который ограничил поставки металла для нужд обороны. На транспорте наблюдалось катастрофическое падение перевозок из‐за нехватки топлива. А расстройство транспорта, указывал председатель правительства, ‐ это паралич всей нервной системы страны.

Таковы основные корни экономического кризиса России, которые предопределили развал экономики Российской Империи еще до революционных событий 1917‐1918 гг.

Прим. администрации сайт: очевидно, речь идёт о знаменитой адресованной Николаю II в феврале 1917 г.

Предисловие

12.03.2016 проходил день рождения дедушки В.В. Милехина. В ходе дискуссии между мной и членами моей семьи было выявлено недопонимание моей семьей моей точки зрения, основанной на научной точке зрения, и принятии ее за слепую веру. До этого мне не приходилось писать научных работ и поэтому эту работу можно считать любительской максимально приближенной к научной. Т.к данная работа содержит вопросы исторической тематики, а я не являясь профессиональным историком, не имею доступа к архивам, в этой работе я буду использовать материалы из доступных научных работ профессиональных историков, где имеются необходимые архивные ссылки, с ссылками на эти научные работы.

Экономическое развитие Российской Империи 1905-1917 гг.

1. Итоги революции 1905 года

Как известно в 1905 году в Российской Империи произошла первая революция. 9 января 1905 года произошло событие которое вошло в историю как «Кровавое Воскресенье».

В конце 1904 года экономическое положение рабочих было крайне тяжелым. Из за невозможности договориться с владельцами фабрик и чиновниками, рабочие предприняли попытку обратиться к царю. Была составлена «Петиция о рабочих нуждах», и легально было организовано шествие рабочих к Зимнему Дворцу в Петербурге. У Нарвских ворот, Троицкого моста и в других местах путь шествию был прегражден полицией и отрядами кавалерии, которые встретили рабочих ружейными залпами. Лишь части демонстрантов удалось пробиться на Дворцовую площадь. Выстроенные здесь войска открыли по ним прицельный огонь. В этот день было убито свыше тысячи и ранено несколько тысяч человек.

После этого инцидента по всей стране прошла волна забастовок и восстаний, которая длилась до 17 октября. В результате революции власть пошла на ряд демократических уступок, и была создана Государственная дума как «особое законосовещательное установление, коему предоставляется предварительная разработка и обсуждение законодательных предположений и рассмотрение росписи государственных доходов и расходов». В Думе были представлены члены партий, представлявших различные классы общества.

Но решения Думы не нравились правящей элите, и она решила ее разогнать, затем пришлось собрать новую Думу, чтобы не повторились народные восстания. Но и ее решения не удовлетворили правящую элиту. Тогда в 1907 г была собрана третья Дума, к составлению которой подошли более ответственно, и она хорошо отражала интересы правящей верхушки. Новым премьер-министром был назначен П.А.Столыпин, который должен был провести необходимые реформ в экономике и обществе.

Революция 1905-1907 года служит хорошим примером отстаивания народом своих интересов в государственной системе, а так же отношения власти к этим интересам.

Карикатура на выборы в III Государственную думу.

2. Реформы Столыпина

Для рассмотрения реформ Столыпина стоит отметить, что буржуазное аграрное развитие шло двумя путями - буржуазно-помещичьим и буржуазно-крестьянским, и по результатам революции был выбран первый из этих путей. Представителей рабочих и крестьян в Третьей думе было явное меньшинство, и это давало возможность власти проводить самые жесткие контрреволюционные законы в отношении них.

Многие сотни участников освободительной борьбы были казнены, десятки тысяч заточены в тюрьмы, сосланы на каторгу. Царские власти стремились ликвидировать организации пролетариата.

С 1906 по 1912 г. было закрыто более шестисот профессиональных союзов и не менее чем семистам отказано в регистрации. Наиболее жестоко преследовалась революционная социал-демократия. Один факт принадлежности к пролетарской партии служил основанием для вынесения самых суровых приговоров.

Капиталисты широко прибегали к экономическому террору: локаутам, «черным спискам», карательным увольнениям передовых рабочих. Наступивший в 190 - 1908 гг. новый промышленный кризис повлек за собой массовую безработицу, особенно среди рабочих металлистов. Ослабели, таким образом, те слои пролетариата, которые играли ведущую роль в рабочем движении. В этих условиях буржуазии удалось ликвидировать ряд экономических завоеваний рабочего класса. Вновь был удлинен рабочий день, в среднем до 10-12 часов. Старые приемы эксплуатации дополнялись новыми, направленными на усиление интенсификации труда. Мужской труд заменялся более дешевым, женским и детским трудом.

В деревнях шла расправа над участниками крестьянских волнений. Помещики с лихвой вознаграждали себя за «потери», понесенные во время революции: росли арендные цены на землю, штрафы за порубку господского леса, за потраву лугов н т. д.

Усилился агрессивный курс в национально-колониальной политике царизма. Рядом актов правительство свело на нет значительную часть тех уступок в отношении Финляндии, которые вырвала у него революция 1905 г. Развернулся полицейский поход против национальной культуры угнетенных народов: были закрыты многие возникшие в годы революции газеты и журналы, культурные общества; учителя, обучавшие детей на их родном языке, подвергались преследованиям.

Ликвидация демократических завоеваний 1905 года, неограниченный произвол царских властей сочетались с погромной деятельностью черносотенных банд, которые явно и тайно поощрялись и финансировались правительством.

Однако после предметных уроков революции даже самые ярые реакционеры сознавали, что простой возврат к прежним формам политического господства уже невозможен. Чтобы удержать власть в своих руках, царизм вынужден был маневрировать, дополнять абсолютизм бонапартистскими приемами, опираться одновременно и на крепостников-помещиков и на крупную буржуазию. Для этого была нужна Дума, как форма организации в общегосударственном масштабе контрреволюционного блока имущих классов. Самодержавие нуждалось в парламентском фасаде и для получения новых иностранных займов. Реакция не оставляла также расчетов на обман масс, на раскол с помощью Думы демократических сил.

Палаческое рвение в сочетании с «конституционной» позой, а также понимание, что царизму необходимо сделать новые шаги навстречу капиталистическому развитию страны, превращали дворянского ставленника Столыпина в наиболее приемлемого и для верхов торгово-промышленной буржуазии кандидата в диктаторы. «Сначала успокоение, затем реформы» - в этом столыпинском изречении была заключена общая программа контрреволюции.

Революция заставила помещиков отказаться от расчетов на патриархальность и монархические иллюзии крестьянства и искать себе союзника в деревенской верхушке - кулачестве. На дворянских съездах вслух мечтали об армии крепких собственников, которые, «как солдаты за офицером», пойдут за помещиками в случае новой революции.

Ставка на «сильных» требовала ликвидации общины и общинного уравнительного землепользования. Дать простор предприимчивости кулака, помочь ему ограбить деревенскую бедноту и округлить земли за ее счет, завести крупное капиталистическое хозяйство с широким применением наемного труда разорившихся крестьян - вот в чем состоял новый курс аграрной политики царизма. Для его осуществления надо было не только обеспечить выход из общины кулаку, но и принудить к этому остальную массу крестьян.

Столыпинский аграрный закон позволял закреплять в личную собственность все участки общинной земли, находившиеся в постоянном пользовании крестьян. Такой порядок был выгоден прежде всего кулакам, сумевшим за долгие годы прибрать к рукам в форме аренды и др. немалую часть наделов бедноты. К тому же лучшую часть общинных земель отводили под кулацкие хутора и отруба (отруб - выделенный в личную собственность участок земли; хутор - такой же участок, но расположенный обособленно, с хозяйственными и жилыми постройками на нем).

Рост и обогащение сельской буржуазии не означали, однако, успеха столыпинской аграрной политики в целом. Царизму не удалось повсеместно насадить индивидуальное хозяйство крестьян-собственников: к началу 1917 г. хутора и отруба составляли примерно лишь одну десятую крестьянских дворов. Большая часть их была расположена в двух обособленных районах, центрах развитого капиталистического земледелия - северо-западном, примыкавшем к старым очагам хуторских хозяйств в Прибалтике, а также в южном и юго-восточном (южные районы Украины, Предкавказье, Среднее Поволжье). В остальных губерниях Европейской России и, прежде всего в черноземном центре страны, уцелели общинные порядки.

Сохранились в огромных размерах полукрепостнические формы эксплуатация крестьян и как результат этого - крайняя отсталость сельского хозяйства. По урожайности Россия стояла на одном из последних мест в Европе. Хотя дворянские экономии и кулацкие хозяйства употребляли в значительно больших размерах, чем прежде, земледельческие машины, основными сельскохозяйственными орудиями оставались соха и деревянная борона. Крестьянство в массе своей нищало; свыше 60% его, по данным 1912 г., составляла беднота (безлошадные и однолошадные дворы).

По данным земельной переписи 1905 г., в 50 губерниях Европейской России насчитывалось 12,3 млн. дворов, владевших 138,8 млн. дес. надельной земли. На общинном праве владели землей 9,2 млн. дворов (76,7% всех дворов), которым принадлежало 100,7 млн. дес. (80,4% надельной земли). Вместе с казачеством на общинном праве находилось 77,2% дворов и 83,4% надельных земель.

По сведениям губернаторов, которые далеко не были заинтересованы в преуменьшении успехов в проведении реформы и располагали наиболее обширными данными о положении дел в губерниях, к 1 января 1916 % выделились из общины и укрепили землю в личную собственность 2,5 млн. дворохозяев (27% всех общинных дворов), имевших 15,9 млн. дес. (14% всех общинных земель). Наиболее активным выход из общины был в 1908- 1910 гг. (вышло более половины всех выделившихся дворов), а с 1911 г. выход из общины резко сократился.

3. Экономика Российской Империи накануне Первой мировой войны

Сравнительно-исторический анализ природно-демографического и военно-экономического потенциала Российской империи накануне Первой мировой войны дает возможность по количественным и качественным параметрам выявить то реальное место, которое она занимала в мире.

В литературе эти вопросы, традиционно находясь в центре идейно-политической борьбы, получили противоречивую интерпретацию.

Обладая большим национальным богатством - 160 млрд руб. (или 8,6% мирового богатства), значительную часть которого (90 млрд руб.) составляли различного рода природные ресурсы, Российская империя, тем не менее, находилась на третьем, после США (400 млрд руб., 21,6%) и Британской империи (230 млрд руб., 12,4%) месте, разделяя его с Германской империей и ненамного превосходя владения Франции (140 млрд руб., 7,5%). Качественный же показатель - среднедушевое распределение национального богатства в России (900 руб.) едва приближался к средне мировому (1 тыс. руб.), превосходя в 1,5–1,8 раза лишь японский, но в 3–5 раз уступая американскому, британскому, французскому и германскому, и в 1,5–2 раза австрийскому и итальянскому.

То же вытекает из данных, характеризующих роль финансового капитала и его место в формировании национального богатства. Обладая финансовым капиталом в 11,5 млрд руб. (4,6% мирового финансового капитала), из которых 7,5 млрд руб., или 2/3 составляли иностранные капиталовложения, Россия по абсолютным показателям превосходила только державы второй величины: Австро-Венгрию (8,9 млрд руб., 3,5%), Италию (5,1 млрд руб., 2%) и Японию (4,5 млрд руб., 1,8%), но в несколько раз уступала ведущим мировым державам: в 4,5 раза США и Британской империи (по 52,5 млрд руб., 21%), в 4 раза Франции (47 млрд руб., 18,8%) и в 3 раза Германии (35,1 млрд руб., 14%). Если же взять только собственно российский национальный финансовый капитал, без учета иностранных инвестиций, то абсолютные и относительные показатели уменьшатся еще как минимум в 3 раза.

Доля финансового капитала в национальном богатстве России, которая соразмерно отражает процесс капитализации народного хозяйства, по всем ее структурам от имперских до центрально-метропольных колебалась, составляя 7,1%–11,6%, то есть была, по крайней мере, вдвое меньше всех средних показателей: среднемирового - 13,5%, среднеимперского - 17%, среднеметропольного - 19% и средне-центрально-метропольного - 23,4%. По всем этим важнейшим качественным показателям Россия в 2,5–4,5 раза уступала не только ведущим, наиболее развитым французским (33,5–43,7%), британским (22,8–36,2%), германским (23- 24,5%) параметрам, но и в 1,5–2,5 раза австрийским (15,3–37,8%), американским (13,1- 14,8%), итальянским (12,1–17,9%) и даже наименьшим - японским (12,5–15,5%).

В конечном счете из всех ведущих мировых держав, вставших на путь капитализации народного хозяйства, по всем имперским структурам Россия занимала последнее место, и только Великороссия едва дотягивала до среднемирового уровня. Хотя по размеру национального дохода (16,4 млрд руб., 7,4% общемирового) Российская империя занимала четвертое место после США, Германской и Британской империй, среднедушевые ее показатели находились на предпоследнем месте, опережая только Японию, но не достигая среднемирового значения.

По валовому промышленному производству (5,7 млрд руб., 3,8% общемирового) Российская империя уступала даже Франции, находясь на пятом месте в мире. Все российские качественные показатели (объем промышленного производства на человека и годовая выработка одного рабочего) составляли только половину среднемировых значений, превосходя лишь японские и итальянские имперские данные, но значительно, в 5–10 раз, уступая США, Германии и Великобритании.

По объему внешнеторгового оборота (2,9 млрд руб., 3,4% мирового) Российская империя превосходила Австро-Венгерскую империю, Италию и Японию, но значительно, в 7 раз, отставала от Великобритании, в 4 раза - от Германии, в 3 раза - от США и Франции. По среднедушевым параметрам контраст был еще более разительным. Все российские показатели. в 2–12 раз были меньше, чем у других ведущих держав.

По длине железных дорог (79 тыс. км в однопутном исчислении) Российская империя занимала второе место в мире, уступая, правда в 5 раз, только США. По таким качественным показателям, как длина железных дорог на 100 кв. км., российские имперские показатели (0,3) приближались только к данным Франции (0,4) и Британской империи (0,1), но в 6 раз были меньше, чем у США, в 20–50 раз меньше метропольных структур европейских государств. По длине железных дорог на 10 тыс. жителей (4,2 –5,2) Российская империя опережала только традиционные морские державы - Японскую и Британскую империи, но по сравнению с США этот показатель был в 8 раз меньше. Только у Великороссии этот показатель (5,2) приближался к среднемировому (5,9).

Хотя формально под российским флагом находилось 2,5 млн регистровых тонн груза пассажирского флота, фактически ей принадлежала только пятая его часть, остальные были собственностью французских судовладельцев. Поэтому по тоннажу ее торговый флот находился на уровне Австро-Венгрии - традиционно сухопутной державы - и значительно (в 60 раз) уступал британскому торговому флоту. Этот разрыв объясняется преимущественно cyxoпутным характером Российской империи, а также относительно слабым развитием ее морского флота в целом. По количеству регистровых тонн на 1 тыс. жителей (2,7–4,1) российские показатели были наименьшими и составляли лишь 10–20% среднемировых (24,3), в 5–100 раз меньше, чем у других ведущих держав.

Хотя по объемным показателям Россия занимала промежуточное положение между ведущими индустриальными державами (США, Германская и Британская империи), с одной стороны, и индустриально развитыми (Австро-Венгрия, Италия и Япония) - с другой, и имела в целом потенциал, близкий к французскому, по качественным показателям она делила последнее и предпоследнее места с Японией. В этом отношении Россия отставала от ведущих индустриально-развитых стран в 3–8 раз, от Италии и Австро-Венгрии - в 1,5–3 раза.

Этот разрыв можно объяснить только тем, что если Англия встала на путь индустрииализации с середины XVII в., США и Франция - с конца XVIII в., Германия, Италия и Австро-Венгрия - с 1805–1815 гг., то Россия и Япония - только с 1860-х годов. Поэтому положение догоняющей державы стало характерным для России во второй половине XIX и в XX в., когда стали очевидны преимущества нового индустриального общества, особенно в экономический сфере. Разрыв между традиционным (феодальным) и индустриальным обществом приобрел качественный характер, что особенно заметно при сопоставлении среднедушевых показателей, которые стали отличаться на порядок и более.

4. Первая мировая война.

Я не буду здесь излагать ход войны. Но хочу отметить,что ввиду приведенного выше состояния экономики на момент начала войны, ничего хорошего там не было. Самое интересное в этой войне то, что после нескольких месяцев ведения боевых действий у нашей армии просто закончились боеприпасы, и наша замечательная капиталистическая экономика, построенная экономическим гением Столыпиным, могла только занимать всё больше и больше средств на покупку боеприпасов и вооружения у наших западных партнеров. Положение дел стремительно ухудшалось, и в 1917 году произошла сначала Февральская буржуазная, а затем и социалистическая Октябрьская революция, после которой большевиками был заключен Брестский мир, который спас нашу страну от участи раздробленной иностранным капиталом колонии на задворках мира.

5. Заключение к первой части

В этом моменте истории есть еще один интересный аспект: способность капиталистической экономики нашей страны вести продолжительную войну. Рекомендую задуматься на этот счет.

Из ЖЖ Бориса Юлина:

Открываю академика Тарле, "крымскую войну". Читаю 3-ю главу:

Игра британского кабинета в течение всего пребывания Меншикова в Константинополе была очень сложная. С одной стороны, нужно было всячески поддерживать сопротивление Турции, обещая ей помощь и покровительство, и вести - и в английской прессе, и в европейских дипломатических кругах - деятельную агитацию. А с другой стороны, необходимо было сбивать Бруннова в Лондоне с пути верного понимания действительности, внушая ему разными способами мысль, что на самом-то деле английский кабинет ни за что из-за Турции не возьмется за оружие. Первую функцию взяли на себя министр иностранных дел Кларендон, ставший орудием министра внутренних дел Пальмерстона, и лорд Стрэтфорд-Рэдклиф. Вторую функцию невольно выполнял прежде всего, конечно, премьер лорд Эбердин, который сначала, правда, хотел достигнуть дипломатического поражения Николая без войны, а уж потом перестал противиться Пальмерстону. Во всяком случае объективно Эбердин делал в 1853 г. дело, нужное Пальмерстону: он внушал царю уверенность, что Англия не выступит на защиту Турции, и это толкало Николая на новые и новые непоправимые шаги. Но иногда непосредственно из пальмерстоновской группы делались попытки внушить Николаю, что в Лондоне все для него обстоит благополучно. В начале мая Кларендон объясняется с Брунновым, обнаруживает, «до какой степени беспокойство кабинета возбуждено серьезностью положения вещей в Турции», - а кончает, вдруг передавая, до какой степени ее величество королева Виктория радуется, прямо «поздравляет себя» (se félicite) с тем, что дружеские ее отношения с русским двором «становятся все теснее и теснее». И тут же Кларендон (ведущий пальмерстоновскую непримиримо-враждебную антирусскую линию) сообщает Бруннову, что все донесения Гамильтона Сеймура из Петербурга проникнуты «наилучшим духом»...

Вообще весной 1853 г., когда главная работа Стрэтфорда-Рэдклифа по организации провала миссии Меншикова была по существу закончена и до окончательного результата оставалось несколько дней, - в Лондоне продолжали так искусно водить и обманывать Бруннова, что он пресерьезно верит, будто «лорд Стрэтфорд взялся за облегчение дружеского соглашения между послами России, Франции и турецкими министрами», и вот только несколько не понимает, почему доброжелательный лорд, сидящий в Константинополе, просто не посоветует туркам подписать формальный акт. Это он пишет 14 мая 1853 г., под впечатлением разговора с лордом Кларендоном, уверившим его, что «правительство ее британского величества полагается на старания лорда Рэдклифа облегчить дружеское соглашение»...

Список источников

1. http://scepsis.net/library/id_2207.html - Иван Ковальченко

Столыпинская аграрная реформа (мифы и реальность)

2. http://scepsis.net/library/id_1217.html - Александр Степанов

Место России в мире накануне Первой мировой войны

3. http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000152/index.shtml - Всемирная история. Энциклопедия. Том 7

Прежде всего, необходимо отметить, что в 80-х гг. XIX в. завершился промышленный переворот.

Расширение транспортной сети страны активизировало товарообмен и рост мелкого производства (особенно в текстильной промышленности, центром которой являлся московский регион). Обострение конкурентной борьбы, монополизация производства, мировой экономический кризис вызвали гибель множества слабых в финансовом, организационном и техническом отношении российских предприятий (кризис 1900-1903 гг. привел к закрытию свыше трех тысяч предприятий, на которых было занято 112 тыс. рабочих). В то же время в рамках сельскохозяйственного производства (в сельском хозяйстве страны было занято свыше 4/5 населения; в 1905 г. крестьяне европейской части России владели 160 млн. десятин и арендовали еще 20-25 млн., оставляя на долю остальных социальных групп лишь 40-50 млн. десятин пашни), развивались кустарная, ремесленное и промысловые промышленности. К примеру, в начале XX в. в Озерной области (включавшей в себя Псковскую, Новгородскую и Петербургскую губернии) насчитывалось 13-14 тыс. фабричных рабочих и 29 тыс. кустарей. В Среднерусской черноземной области на фабриках и заводах было занято 127 тыс. человек, а кустарей насчитывалось 500 тыс. В Вятской губернии кустарными промыслами было охвачено 180-190 тыс. работников. Ремесленники изготовляли разнообразные поделки из дерева, коры, ткани, кожи, войлока, глины и металла.

Сельское хозяйство России также капитализировалось, о чем свидетельствует рост торгового предпринимательства и связанная с ним специализация отдельных экономических районов страны. Этому способствовал рост мировых цен на продукты питания сельскохозяйственного производства в начале XX в. В начале XX в. степные губернии Юга и Заволжья окончательно определились как районы производства зерна для продажи на рынке, преимущественно на внешнем. Северные, прибалтийские и центральные губернии стали районами скотоводства и молочного хозяйства. Северо-западные губернии специализировались на производстве льна, а возделывание сахарной свеклы концентрировалось на Украине и в Центрально-черноземной зоне. В экономике сельского хозяйства росло применение машин, минеральных удобрений, селекционных семян. Все эти процессы шли параллельно с резким ростом крестьянского населения. В 1905 г. царский манифест объявил об уменьшении с 1 января 1906 г. наполовину и о полном прекращении с 1 января 1907 г. выкупных платежей. Одновременно последовал указ Сената об установлении более льготных условий для выдачи ссуд из Крестьянского поземельного банка, чтобы успешно помогать малоземельным крестьянам в расширении покупной площади их землевладения. Революционный взрыв в среде крестьянства в первой русской революции явился реакцией на несправедливое землеустройство. К началу XX в. 2-3% крестьянского населения составляли кулаки, к ним примыкали 7-8% зажиточных крестьян; безлошадных хозяйств насчитывалось 25%, коров не было у 10% крестьянских хозяйств. Основу деревни составлял середняк, основной носитель патриархальных традиций. Крестьяне хотели отобрать землю у помещиков и разделить ее между собой. В русской деревне появилось избыточное население, численность которого в начале века составляла 23 млн. человек. Часть его служила резервом для российской промышленности, однако возможности последней были ограниченными и это обстоятельство стимулировало "крестьянскую интервенцию". Глава правительства П. А. Столыпин смог провести указ, положивший начало аграрной реформе (создание мелкой личной земельной собственности). Но Столыпин выступил за признание неприкосновенности частной собственности, против принудительного отчуждения помещичьих земель. Столыпин, выступая против аграрных программ леворадикальных партий, пророчески предупреждал: "...признание национализации земли приведет к такому социальному перевороту, к такому перемещению всех ценностей, к такому изменению всех социальных, правовых и гражданских отношений, какого еще не видела история". К 1915 г. единоличные хозяйства составляли 10,3% всех крестьянских хозяйств, занимая 8,8% всей надельной земли. Из 2,5 млн. выделившихся из общины дворов свои наделы продали 1,2 млн. и устремились в города и за Урал. Правительство форсировало массовое переселение крестьян, освободило их на длительное время от уплаты налогов, мужчин освободило от воинской повинности, наделяло участком земли (15 га на главу семьи и 45 га на остальных членов семьи) и денежным пособием (200 руб. на семью). За три года (1907-1909) число переселенцев составило 1 млн. 708 тыс. Всего с 1906 по 1914 гг. в Сибирь переселилось млн. 40 тыс. человек. Процент закрепившихся на новом месте был очень высок, обратно возвратилось только 17% или 524 тыс. человек. Переселение имело прогрессивное значение: увеличилось население Сибири, новоселы освоили более 30 млн. десятин пустующей земли, построили тысячи сел, дали в целом толчок развитию производительных сил Сибири.

Сельское хозяйство переселенческих районов искало для себя наиболее приемлемые способы существования, в том числе становление земельных отношении в переселенческих районах шло в соответствии с программой П. А. Столыпина, - по пути создания крепких единоличных хозяйств с опорой на кредитную кооперацию, которая стала затем выполнять и сбыто-снабженческие функции. Усиление специализации сельскохозяйственных районов привело к образованию кооперативных союзов. Кооперативные союзы включили крестьянское производство в систему не только российского, но и мирового рынка. Сибирские союзы продавали за границу масло, пушнину, шерсть, пшеницу, лыко, пеньку. Экспорт давал огромные доходы казне. Со временем подобная кооперация охватила и европейскую Россию. В 1912 г. был создан кооперативный Московский народный банк, который осуществлял кредит и поставку крестьянству через кооперацию сельскохозяйственной техники, удобрений, семян. Банк взял на себя кооперацию деятельности местных кооперативных союзов. Следующий этап развития кооперативного движения произошел в годы первой мировой войны. На 1 января 1917 г. в России насчитывалось 63 тыс. различных видов кооперативов, которые объединяли 24 млн. человек. Сельская кооперация обслуживала 94 млн. человек, или 82,5% деревенского населения.

Быстрое экономическое развитие России, модернизация производства, расширение внутреннего рынка, рост покупательной способности населения, увеличение заработной платы рабочим, положительные изменения в сельском хозяйстве страны (повышение доходности) способствовали новому промышленному подъему (с 1909 г.). Новый подъем характеризовался усиленным развитием сельскохозяйственного производства, дальнейшим ростом городов, повышением уровня технической оснащенности и энерговооруженности промышленности, ростом военных заказов правительства. В 1909-1913 гг. промышленное производство увеличилось почти в 1,5 раза. Во время предвоенного промышленного подъема крупнейшим коммерческим банком страны оставался Государственный банк, который расширил кредитование товарооборота, особенно на периферии. Велика была его роль в кредитовании хлебной торговли. Вступление российских банков на путь финансирования промышленности положило начало сращиванию банковского и промышленного капиталов. В этот период меняется система и форма финансирования промышленности: роль основных инвесторов все в большей степени закрепляется за отечественными, а не зарубежными банками.

Правительственные реформы второй половины XIX в. и начала XX в. способствовали росту населения страны. По переписи населения 1897 г. общая численность жителей Российской империи составляла 125,5 млн. человек, января 1915 г. она равнялась 182 млн. человек. Россия была страной с самым высоким приростом населения в Европе - 1,6% (Германия - 1,4%; Англия - 1,2; Бельгия - 1,0; Франция - 0.12;).

В России менялась и социальная структура населения. Прежде всего началось размывание "старой" торговой буржуазии - купечества. В конце XX в. были отменены профессиональные критерии при записи в купеческие гильдии. В купцы стали записываться для получения преимуществ. Например, евреи записывались в купцы 1-й гильдии, чтобы получить право на жительство вне черты оседлости. Сословный престиж привел к "бегству во дворянство" купцов через получения генеральского чина за большие заслуги (например пожертвование коллекций музеям или Академии наук; такими генералами стали П.И.Щукин, А.А.Титов, ААБахрушин). Одновременно происходило формирование новой буржуазии из числа директоров и членов правления акционерных предприятий и банков. Это была узкая группа людей, тесно связанных экономически и политически с государственным аппаратом (наиболее известные ее представители - Н.Авдаков, А.Вышеградский, А.Путилов, Л.Давыдов).

Иной характер имела московская и тяготевшая к ней крупная провинциальная буржуазия (Рябушинские, Морозовы, Мамонтовы, Вогау, Кнопы и другие "старорусские" кланы). В конце XIX - начала ХХ вв. эти миллионеры стали превращать свои семейные фирмы в акционерные (паевые товарищества с очень узким кругом владельцев), претендовавшие на роль выразителей общих интересов российских торгово-промышленных кругов. Часть "московских" предпринимателей, имевших купеческие корни, тесно связанные со старообрядчеством и унаследовавшие религиозные убеждения, придавали полученному от Бога капиталу "богоугодное" направление в виде поддержки искусства и просвещения, клиникам и больницам.

Интенсивное капиталистическое развитие и соответствующие ему социальные сдвиги в России произошли столь быстро, что не могли качественно изменить массовое сознание. Особенно это относится к русскому крестьянству. В состав капиталистической элиты вливались как предприниматели, так и держатели акций или домовладельцы (представители старой знати и бюрократии). Новых собственников и собственнических интересов в России стало очень много, но они еще не имели своего "мировоззрения", бескорыстной и сверхличностной веры в святость принципа собственности. Крестьянство, войдя в новые хозяйственные отношения, затронутое городом, попало в замешательство и душевную раздвоенность. Оно было не готово к встрече с внешним миром.

Поместное дворянство также во многом определяло политическое и экономическое лицо России. В руках помещиков были сосредоточены гигантские средства в виде земельной собственности (свыше 4 триллионов, руб. на 1905 г.). Но к началу XX в. даже крупное землевладение утратило чисто дворянский характер (на 1905 г. от 27 833 крупных /свыше 500 десятин поместий/ дворянам принадлежало 18 102, или менее двух третей). Треть крупных землевладельцев относилась по своему происхождению к буржуазии. В еще большей степени обуржуазивание охватило среднее землевладение (от 100 до 500 десятин), наиболее приспособленное к переводу на капиталистические рельсы. В этой категории дворянам принадлежало 46% имений. Таким образом, дворянство постепенно утрачивало привилегию монопольного владения землей.

Быстрыми темпами шел процесс потери земли дворянами-землевладельцами. Общее их число составляло 107 242 человек, из них 33 205, или 31% владели участками, размер которых не превышал 20 десятин, что сближало их хозяйства по размеру с крестьянскими. 22 705, или 25,8%, дворян владели от 20 до 100 десятин. Только 18 102, или 17%, крупные помещики владели 83% всего дворянского землевладения, а 155 крупнейших латифундистов - 36,6%.

Основная масса дворян-землевладельцев не сумела приспособиться к новым условиям. Расходы помещиков, как правило, превышали их доходы. Земли закладывались и перезакладывались, распродавались. К 1915 г. в залоге находилось почти 50 млн. десятин земли стоимостью свыше 4 млрд. руб. С 1 января 1905 г. общая площадь дворянских имений в европейской России уменьшилась на 20%. Разорившиеся помещики пополняли ряды чиновников и интеллигенции. Дворянская элита теряла свое экономическое значение.

Русское крестьянство после отмены крепостного права резко увеличило свою численность. Только в сельских районах европейской России с 1858 г. по 1897 г. население выросло на 50%. Эта армия пополняла города, растекалась за Урал, осваивая новые географические пространства. В стране в начале века насчитывалось 363 тыс. 200 нищих и бродяг, почти 14,5 тыс. профессиональных проституток, более 96 тыс. человек находились в тюрьмах и других местах заключения.

В стране к 1917 г. насчитывалось до 500 тыс. чиновников (при Николае I Россией управляли 30 тыс. чиновников). На содержание управленческого аппарата уходило 14% государственного бюджета (для сравнения: в Англии - 3%, Франции - 5%. Италии и Германии - по 7%). По сведениям Министерства финансов, число чиновников и офицеров, получавших оклады свыше 1 тыс. руб. в год, достигало 91204 чел. Высшее чиновничество пополнялось за счет потомственных дворян. Чиновников, ценя их профессионализм и большие связи, охотно брали на работу в частные банки, акционерные компании.

По переписи населения 1897 г., процент грамотных людей составлял в среднем по стране 22,9%. В городах -45,3%, в европейской России - 48,9%, в Петербурге - 62,6%, в Москве - 56,3%.

Ученых и литераторов в стране насчитывалось 3296 человек (в том числе 284 женщины), лиц иных творческих профессий - 18 254 (4716 женщин), технической интеллигенции - 4010 (4 женщины), медицинских работников различных специальностей - 29636 (в том числе 10391 женщин).

В начале XX в. выделяется группа населения, именуемая "интеллигенция". Термин "интеллигенция" был введен писателем П. Д. Боборыкиным в 60-е гг. XIX в. и употреблялся в нескольких смыслах. В широком смысле к интеллигенции относили людей, занятых сложным, преимущественно творческим и интеллектуальным трудом -"образованный класс". В узком смысле термин употреблялся как категория политическая.

Экономическое развитие России в начале 20 века сопровождалось формированием капитализма. Это было выражено в росте предпринимательства, совершенствовании производств, увеличении объема наемного труда, технологическом перевооружении предприятий. В стране шла вторая которая совпала с индустриализацией. По объему выпускаемой промышленной продукции государство вошло в пятерку лучших вместе с Германией, Францией, Англией и США.

Особенности на рубеже 19-20 веков

В этот период капиталистическая система вступила на новый, монополистический этап. Начали образовываться крупные финансовые и производственные объединения. Экономическое развитие России начала 20 века, кратко говоря, дало толчок к сращиванию денежного и промышленного капитала. Производственно-финансовые группы заняли в этот период господствующее положение в хозяйстве страны. Они регулировали объем продаж и изготовления продукции, устанавливали цены, разделяли мир на сферы своего влияния. Интересам промышленно-финансовых групп стала подчиняться внешняя и внутренняя политика более развитых стран.

Монополистический капитализм

Он затронул социально-экономическое и политическое развитие России. В начале 20 века в стране сформировались собственные особенности монополистического капитализма. Обуславливалось это определенными факторами. В первую очередь, государство перешло к этой системе позже, чем многие страны Европы. Немаловажное значение имели и географические особенности России. Страна занимает огромную территорию с разными климатическими условиями, что сказалось на неравномерном ее освоении. Вместе с этим социально-экономическое и политическое развитие России в начале 20 века проходило крайне медленно. Сохранялось самодержавие, помещичье землевладение, сословное неравноправие, угнетение определенных слоев населения.

Экономическое развитие России в начале 20 века: краткое содержание

Капиталистическая промышленность и финансовая система сочетались с отстающим аграрным сектором. В последнем сохранялись полукрепостнические методы ведения хозяйства и формы собственности. Капиталистическая эволюция в сельской местности не успевала за достаточно высокой скоростью промышленного прогресса. Вследствие этого отмечалось неравномерное экономическое развитие Крупные предприятия концентрировались в тот период в пяти районах: Закавказском, Южном, Северо-Западном, Уральском и Центральном. Их состояние резко контрастировало с неосвоенными в промышленном плане огромными территориями страны.

Власть

Самодержавие, отличавшееся мощной бюрократической структурой, и сравнительно слабая буржуазия предопределили активное государственное вмешательство в становление монополистического капитализма. Это выражалось в покровительственной политике и законодательном регулировании процесса создания монополий, денежной поддержке Госбанком крупных предприятий, распределении между ними казенных заказов. Некоторые госчиновники состояли в управленческом аппарате мощных производственно-финансовых групп. Крупнейшие банки находились под руководством бывших высших госдеятелей. Эти чиновники, как правило, имели отношения к военным, торговым, финансовым ведомствам. Экономическое развитие России в начале 20 века происходило при поддержке государством интересов помещиков и представителей монополистической буржуазии.

Многоукладность

Она была важной особенностью экономического развития России начала 20 века. Многоукладность сформировалась преимущественно вследствие позднего перехода к капитализму. Немаловажное значение имели малоземелье крестьян, а также сохранение патриархальных традиций в сознании общества. Частнокапиталистический уклад (банки и заводы, кулацкие и помещичьи хозяйства) сочетался с мелкотоварным (кустарным ремеслом) и полунатуральным (крестьянским производством).

Вывоз капитала

В отличие от прочих государств, в России за пределы страны вывозилось достаточно мало средств. Это было связано с недостатком собственных финансов страны и широкими возможностями их внутреннего перемещения на северные территории европейской части, в Среднюю Азию, Сибирь. Такие приоритеты были обусловлены стремлением получить сверхприбыль за счет наличия огромных ресурсов и дешевой рабочей силы. Зарубежные инвестиции поступали в страну через отечественные банки. На территории государства они становились частью его капитала. Средства вкладывались в экономическое развитие. В России в начале 20 века шло активное финансирование машиностроительной, обрабатывающей, добывающей промышленности. Такая форма распределения средств обеспечивала ускоренный темп индустриализации, предупреждала превращение государства в сырьевой придаток западных держав.

Промышленность

Она оказала огромное влияние на социально-экономическое развитие России. Начало 20 века ознаменовалось мировым кризисом. Он возник после всеобщего подъема 90-х годов предыдущего столетия. В России промышленный кризис проявился наиболее остро. В стране снизились цены на основные товары, резко сократилось производство, началась массовая безработица. Поддержка государства для производителей оказалась недостаточной. В результате множество предприятий стали нерентабельными и обанкротились. Кризис коснулся не только промышленности, но и аграрного сектора. Упадок значительно усложнил ситуацию в обществе, спровоцировал серьезные политические потрясения.

Усиление монополизации

В кризисной ситуации продолжали формироваться картели. Они появились в России еще в конце 19 столетия. Участники картелей договаривались о производственных объемах, условиях реализации продукции и порядке найма работников. Вместе с этим объединения сохраняли независимость в своей деятельности. В 1901-м году Брянский, Путиловский и ряд других паровозостроительных заводов объединились в "Продпаровоз". Начали формироваться новые монополистические формы - синдикаты. Такие объединения регулировали процесс получения заказов, закупки сырья. Синдикаты согласовывали цены и осуществляли централизованный сбыт товаров. Предприятия, входившие в эти объединения, сохраняли самостоятельность в производственной сфере. В 1902-м были сформированы синдикаты в металлургии. Ими стали "Трубопродажа" и "Продамет". Спустя некоторое время были созданы объединения в добывающей промышленности ("Нобель-Мазут", "Продуголь").

Период застоя

В странах Европы с 1904 года отмечался промышленный подъем. В России по 1908-й начался спад производства. Такое состояние было обусловлено двумя факторами. В первую очередь, сказалось резкое ухудшение финансово-экономического состояния государства из-за больших вложений в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Отрицательно повлияла на производственный сектор и революция 1905-1907 гг. Существенно сократились капиталовложения в промышленность, разорилось сельское хозяйство.

Подъем

Он пришелся на 1909-1913 гг. Промышленный подъем стал следствием усиления покупательской способности граждан после отмены в 1906-м а также проведения реформы в аграрном секторе (1906-1910 гг.). Преобразования значительно активизировали капиталистическое развитие сельского хозяйства. Увеличение военных правительственных заказов вследствие обострения ситуации в мире также способствовало промышленному подъему. В этот период процесс монополизации стал усиливаться. Начали формироваться новые синдикаты ("Электропровод", "Проволока"), а также концерны и тресты. Последние считались монополиями высшего типа. Ими регулировалась добыча сырья, выпуск и реализация готовых изделий. Последующее развитие концернов связано с образованием крупных финансово-производственных групп. В них объединялись предприятия от различных отраслей на базе банковского капитала. По уровню монополизации Россия шла в ногу с развитыми странами Европы.

Сельское хозяйство

Несмотря на интенсивное развитие промышленности, аграрный сектор считался передовым в экономике страны по своему удельному весу. в сельском хозяйстве формировались крайне медленно. Это было обусловлено сохранением помещичьего землевладения, агротехнической отсталостью, нехваткой участков для крестьян, общинными отношениями на селе. Вместе с этим экономическое развитие России в начале 20 века сопровождалось урбанизацией. Начали расти промышленные центры, увеличиваться численность городского населения, развивалась транспортная сеть. Все это способствовало усилению спроса на продукцию сельскохозяйственного сектора и на внешнем, и на внутреннем рынках.

Формы землепользования и владения

В начале 20-го столетия в России их сложилось несколько. В частном землевладении все еще преобладали помещичьи латифундии (обширные поместья). Из них на рынки поступала приблизительно половина хлеба. В большинстве поместий производилась капиталистическая реорганизация. В имениях использовались наемные работники, повышался уровень агротехнического развития. Это способствовало увеличению товарности и рентабельности. Некоторые помещики отдавали часть угодий в аренду и получали оплату в виде отработков. Для 20% имений были характерны полукрепостнические методы. Эти поместья постепенно разорялись. После выкупа земли монополиями, банками и рядом буржуазных династий (Морозовыми, Рябушинскими и пр.), сложился новый вид землевладения. Владельцы таких угодий вели хозяйство капиталистическим способом.

Население

По уровню урбанизации Россия на начало 20-го столетия являлась сельской страной. В городе проживало порядка 30 млн чел. (18% всего населения). Треть жителей сосредотачивалась в крупных центрах. Так, в Петербурге проживало около 2 млн, в Москве - ненамного меньше. Большая часть людей расселялась по небольшим торгово-ремесленным городам. Эти граждане не были связаны с работой на производственных предприятиях. Большое количество промыслового и промышленного населения оставалось в деревнях.

Финансовая система

Она определялась частным и государственным типами банковского капитала. Основное место в системе занимал Госбанк. Он исполнял две существенные функции: кредитную и эмиссионную. Госбанк поддерживал монополии, выдавал государственные займы торговым и промышленным предприятиям. В развитие кредитной системы активно участвовали акционерные коммерческие банки. Они сконцентрировали у себя 47% всех активов. На базе этих банков сформировалась финансовая олигархия, которая была тесно связана с крупным дворянством и бюрократией.

Заключение

Выше были описаны основные направления, в которых осуществлялось экономическое развитие России в начале 20 века. Таблица, представленная далее, содержит обобщающую информацию по всем аспектам.

Цикличность	Подъем в 90-х годах 19 в. сменился спадом в 1900 годах. 1900-1903 - кризис. 1904-1908 - депрессия. 1909-1913 - подъем.
Формирование монополий	Образовались картели, синдикаты, тресты. К 1914 году в стране существовало около 200 монополий.
Государственное вмешательство	Деятельность правительства способствовала формированию монополий.
Многоукладность	Основные формы уклада: Частнокапиталистическая. Полунатуральная. Мелкотоварная.
Ускоренное становление промышленности	Россия находилась на 1 позиции по темпам производства в Европе и 2 - в мире.
Отсталость аграрного сектора	Полукрепостнические методы в 20% поместий, сохранение выкупного платежа.
Приток иностранного капитала	Зарубежные инвестиции составляли около 40%

В стране в целом отмечалось соединение процессов индустриализации и монополизации. Правительственная экономическая политика ориентировалась на ускоренные темпы промышленного развития и отличалась протекционистским характером. Государство выступало во многих случаях инициатором формирования капиталистических отношений. При этом власть внедряла уже использующиеся другими странами методы. К началу 20 века существенно сократилось отставание России от передовых держав, была обеспечена экономическая независимость. У государства появилась возможность вести активную внешнюю политику.