В СССР решение фундаментальных вопросов: Что производить? Как? Для кого? ? зависело от центра, т. е. от решений высшей государственной власти. Иначе говоря, государство в лице правительственных органов управляло всей экономикой. Поэтому такую экономику нередко называют командной экономикой, а систему управления? бюрократической. Важнейшим ее пороком было безраздельное господство в материальном производстве одной формы собственности? государственной, и лишь в сельском хозяйстве и торговле допускалась кооперативная форма собственности. Это привело к отсутствию свободы предпринимательства и выбора, личного интереса при принятии решений, конкуренции, системы рынков и цен. Человеческий потенциал? потенциал инновационной активности, как правило, использовался крайне неэффективно.
В целом бюрократическая система хозяйствования с неизбежностью вошла в системный кризис, связанный с кризисом всех других социально-экономических отношений. Отсюда важнейшей задачей продвижения к рыночным отношениям стало становление частной собственности и рынка, включающее новые, якобы демократические формы регулирования экономики.
Развитие рынка в России стало осуществляться по нескольким направлениям:
1) разрушения государственных и становления частномонополистических форм хозяйствования, что с неизбежностью приводит к развитию денежного хозяйства;
2) освоения, так сказать, новых организационно-правовых форм предпринимательской деятельности: индивидуального владения, товарищества (партнерства), в том числе акционерных обществ и др. В частности, это касается и такой сферы, как финансы;
3) формирования рынка ресурсов: рабочей силы, капитала, земли, в том числе рынка недвижимости. Генезис этих рынков является специфической чертой переходной экономики.
В настоящее время переходная экономика России представляет собой картину экономического взаимодействия, с одной стороны, прошлых (но еще не ушедших с арены) централизованных форм хозяйствования и, с другой стороны, новых форм? рыночных. Поэтому не случайно, что переходная экономика зачастую играет по неизвестным правилам, так как она представляет собой симбиоз противоречивых, нередко исключающих друг друга сил: либерализации и бюрократизма.
Для самоконтроля полученных знаний выполните тренировочные задания из набора объектов к текущему параграфу
Еще по теме 10.5. В ЧЕМ СПЕЦИФИКА ПЕРЕХОДА К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ В РОССИИ?:
- Особенности деятельности менеджеров в период перехода России к рыночной экономике
- ГЛАВА 7 ЗАКОНОМЕРНОСТИ ПЕРЕХОДА ОТ ПЛАНОВОЙ ЭКОНОМИКИ К РЫНОЧНОЙ
С избранием в 1985 г. генеральным секретарем ЦК КПСС М. С. Горбачева в СССР наступает период перестройки и смены социально-экономической системы (1985 — 1990-е годы). На первом этапе с марта 1985 г. по август 1991 г. в стране шел процесс пересмотра основ тоталитарного политического строя и планово-распределительной экономической системы.
Возникший в те годы термин «перестройка» означал осуществляемый сверху переход к демократизации политического строя и допуску рыночных отношений в экономике. Это выражалось в снижении роли КПСС в общественной жизни, в создании парламентаризма, гласности, ослаблении централизованного руководства экономикой, повышении прав и ответственности региональных органов власти. Все эти действия руководства страны имели положительную направленность и в этом несомненная историческая заслуга М.С. Горбачева. По сути дела это означало, что осуществлялся вариант реформирования экономики, когда при регулирующей роли государства должны были происходить постепенное разгосударствление части общественной собственности и внедрение в экономику рыночных отношений.
Эта программа, разработанная и принятая в середине 1987 г., предполагала с целью перехода к регулируемой рыночной экономике социальную переориентацию, преобразование структуры экономики, реформу ценообразования и перестройку финансово-кредитной системы.
Однако вновь интересы народа были принесены в жертву борьбе за власть, а экономика стала заложницей политики — все предлагаемые программы ее стабилизации оказались обреченными. Центральное правительство не смогло улучшить экономическое положение — экономический кризис углублялся, а политическая обстановка в стране вышла из-под контроля.
Развернулась борьба с коммунистической идеологией; особым нападкам подвергались такие понятия, как интернационализм, классовая борьба, пролетарская солидарность, дружба народов. При этом националисты во всех республиках СССР на основе исторических построений и искажений экономических расчетов стремились доказать, что одни нации живут за счет труда других. В условиях такого многонационального государства, как СССР, эта пропаганда носила деструктивный характер, способствовала формированию в обществе сознания необходимости и неизбежности развала государства. Главную роль в этой пропаганде играла националистически настроенная интеллигенция, которая по сути дела была идеологом и рупором националистической партийной элиты и представителей уголовно-теневой экономики. Все они стремились к власти, к достижению своих узкогрупповых интересов и были против крепкой центральной власти, которая мешала им в достижении их целей. Поэтому они разжигали межнациональные конфликты, которые в конце 80 — начале 90-х годов прокатились по стране (в Азербайджане, Армении, Грузии, Узбекистане, Киргизии, Молдавии и других республиках). Именно они способствовали развалу государства, и из партийных функционеров и представителей националистической интеллигенции вышли лидеры, впоследствии ставшие главами новых государств, созданных на развалинах СССР.
Руководство союзных республик, краев и областей видели путь к улучшению в децентрализации управления, в предоставлении еще больших прав и экономических возможностей регионов в решении на местах экономических и социальных проблем. При этом их требования выразились в движении за оставление в распоряжении регионов большей по сравнению с прежним периодом доли созданного там национального дохода. Естественно, это вело к уменьшению доли, поступающей в централизованные фонды государства.
Потребовалась разработка методических подходов к решению вопроса о так называемом региональном хозрасчете, когда объем национального дохода, оставляемый в распоряжении региона, должен был находиться в зависимости от вклада региона в экономический потенциал страны. При этом имелась в виду также задача приглушить иждивенческие тенденции в отдельных регионах.
Однако этот вопрос не был и не мог быть решен: 1) шла война в Афганистане, требовавшая больших затрат, а следовательно, расходов на содержание ВПК. Поэтому у государства не имелось возможности для увеличения доли национального дохода, оставляемой в распоряжении регионов; 2) из-за того, что в стране действовала искаженная система цен (цены на сырьевые ресурсы были необоснованно занижены, а цены на конечную продукцию завышены), объем созданного национального дохода в республиках с преимущественно сырьевым производством не отражал их истинного вклада в экономику государства.
Кроме того, искажали показатели вклада республик в экономику государства налоговая система и порядок взимания налогов. Один из главных источников бюджетных доходов — налог с оборота взимался главным образом с товаров народного потребления, и он имелся в тех республиках, где эти товары производились. В сырьевых республиках в результате проводимой политики специализации и кооперации производства предприятий, производящих товары,было недостаточно, а следовательно, налога с оборота не хватало для доходов их бюджетов. Для обеспечения доходами бюджетов этих республик им из союзного бюджета выделялись дотации, что создавало видимость иждивенчества этих республик. В свою очередь это давало повод для националистов-сепаратистов как в регионах, так и в центре к взаимным обвинениям, к разжиганию межнациональных противоречий, к формированию общественного мнения о целесообразности распада СССР.
Это нашло отражение и в борьбе союзного и республиканских парламентов. Пришедшие на гребне волны демократического движения в эти парламенты экономически неквалифицированные депутаты вместо поиска путей выхода из кризиса, создания законодательной базы для улучшения экономической обстановки в стране, усиления депутатского контроля за формированием и использованием правительством бюджетных средств занимались деструктивной политической деятельностью, направленной на противостояние центра и регионов.
Как показал опыт Китая, где реформирование экономики шло в условиях регулирующей роли государства, этот процесс протекал более продуманно, результативно и не форсированными темпами. А в СССР часть партийного руководства и демократическая общественность стали призывать к более быстрым, радикальным реформам в политике и в экономике. Таким настроениям способствовали усиление кризисных явлений в экономике и разразившиеся политические кризисы в Азербайджане, Армении, Грузии, Литве с массовыми выступлениями населения, где для подавления волнений были использованы вооруженные силы. Кроме того, с начала 90-х годов по стране прокатились забастовки рабочих, требовавших повышения зарплаты. В этих условиях руководство СССР принимает решение о подготовке нового союзного договора, в котором должно было найти отражение расширения прав союзных республик. Однако в августе 1991 г., накануне подписания этого договора, группа лиц из высшего состава руководства государства ввела в стране чрезвычайное положение. Непоследовательная политика, проводимая Президентом СССР М.С. Горбачевым, подорвала к нему доверие. 8 декабря в Беловежской Пуще в Белоруссии президенты России, Украины и Белоруссии Б.Н. Ельцин, Л.М. Кравчук и С.С. Шушкевич подписали соглашение, в котором констатировалось, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». Таким образом на основе бывших союзных республик были образованы самостоятельные независимые государства.
Они не учитывали тот факт, что в условиях многовекового сосуществования в рамках единого государства народов, населявших СССР, было создано единое экономическое пространство, произошли смешение этих народов (например, в 1988 г. удельный вес межнациональных браков в общей численности всех браков основных национальностей СССР колебался от 7 до 38%), смена мест проживания десятков миллионов людей (вне России в 1989 г. проживало более 25 млн. русских, а в России — около 8 млн. из других республик СССР).
Последствием такой политики стали не только распад самого большого в XX в. государства в мире, но и значительные экономические потери в каждой из бывших республик СССР, необходимость перемещения из республики в республику огромного числа лиц (только за период 1992—1995 гг. в Россию официально переехало 3,8 млн. человек, а из России выехало 1,8 млн. человек).
35.2. Реформы в России и переход к рыночной экономике
После распада СССР в России начинается этап радикальных реформ. Сформированное новое правительство России проведение этих реформ основывало на монетаризме и так называемой «шоковой терапии». Это выразилось в ускоренной приватизации государственной собственности, в отказе от государственного регулирования цен и валютного курса рубля, планового руководства экономикой и планового распределения продукции предприятий, бюджетных дотаций отраслям народного хозяйства и населению, административной привязки производителя продукции к потребителю и др.
Начавшаяся с января 1992 г. либерализация цен привела к их неудержимому росту. Уже в 1992 г. индекс цен вырос в 26 раз, или 31% в месяц, в 1993 г. — в 9,4 раза, или 10% в месяц, в 1995 г. — 2,3 раза, или 7,3%. Вместе с тем рост цен привел к резкому снижению покупательного спроса населения. Сочетание роста цен с открытием границ, ввозом продовольствия и товаров повседневного спроса из-за рубежа способствовало насыщению потребительского рынка, изъятию у населения денежной массы и стабилизации потребительского рынка. Однако низкая конкурентоспособность отечественной продукции стала одной из главных причин сокращения сбыта, а потому и производства продукции российских предприятий. Уже в 1992 г. промышленное производство сократилось на 18%, ВВП снизился на 19%, а в 1993 г. ВВП снизился на 12%, а промышленное производство — на 16%.
В 1993—1994 г. ускоренными темпами проводилась приватизация государственной собственности. По замыслу реформаторов приватизация должна была повысить эффективность работы предприятий, ликвидировать их дотационность, уменьшить расходы бюджета на эти цели, создать рыночную экономику, конкуренцию производителей продукции и услуг, сформировать средний класс в обществе, как социальную опору нового строя.
Для проведения приватизации была разработана и утверждена схема, по которой государственная собственность в производственной сфере была акционирована, пакеты акций разделены между трудовыми коллективами и государством. В целях поддержки приватизации директорами предприятий им разрешили получить 5% акций. Всем жителям страны было выдано по одному ваучеру на человека. Стоимость одного ваучера составляла одну стопятьдесятмиллионную долю стоимости всего государственного имущества Российской Федерации. Владельцы ваучеров могли либо вложить их в виде своих паев в предприятия, специально созданные фонды либо продать.
Однако изначально эта схема приватизации государственной собственности вносила в общество неравенство. Преимущество было отдано членам трудовых коллективов предприятий производственной сферы, получивших пакеты акций приватизированных предприятий. Работники же непроизводственной сферы, учреждений, состоящих на бюджете, практически ничего не получили, так как переданные ими в основном в инвестиционные фонды ваучеры позже пропали вместе с развалившимися фондами. Несправедливость по отношению к этим слоям населения была и в том, что предприятия сферы материального производства были созданы и за счет средств, недополученных десятилетиями учителями, врачами, учеными, военными и другими работниками бюджетных учреждений в виде их низкой заработной платы. Уже этими действиями в обществе была создана почва для разногласий.
Другой негативной стороной было стремление реформаторов искусственно форсировать создание среднего класса в России. С этой целью предприятия торговли, общественного питания, бытового обслуживания практически даром перешли в частную собственность. Кроме того, и промышленные предприятия в значительной мере оказались в руках руководителей этих предприятий, сосредоточивших в своих руках крупные пакеты акций.
В целях ускорения создания у предпринимателей первоначального капитала реформаторы пошли на отмену государственной монополии на производство и реализацию алкогольной продукции, ибо легче и быстрее всего можно создать капитал, торгуя водкой. При этом бюджетная система не получила примерно четверть бюджетных доходов. Это привело к быстрому имущественному расслоению общества. Разница в уровнях душевого дохода между обеспеченными слоями населения, удельный вес которых не превышал 10% от всего населения страны, и остальным населением превысила 20 раз. Для сравнения: в индустриально развитых странах эта разница не превышает пяти-восьми раз. Естественно, это также отрицательно сказывалось на морально-политическом климате в стране.
К началу 1993 г. были приватизированы почти все предприятия торговли, общественного питания, бытового обслуживания, треть промышленных предприятий. В негосударственном секторе трудилось около половины занятых в народном хозяйстве. Приватизированные предприятия выпускали примерно 40% промышленной продукции. Быстро развивалась инфраструктура рынка. Создавались товарные биржи, фондовый рынок, финансовые фонды и компании.
Одновременно с этими процессами в стране наблюдалась политическая нестабильность. В политических и экономических кругах не было единой позиции. С одной стороны, сторонники проведения радикальных реформ стремились к ужесточению финансово-кредитной политики, ускоренной приватизации. Другого мнения были представители военно-промышленного и агропромышленного комплексов, отстаивавших позиции усиления государственного регулирования экономики, продолжения бюджетного дотирования предприятий.
1994—1996 гг. Правительству не удалось преодолеть инерцию спада в экономике страны. Все большее количество предприятий переставали производить продукцию, услуги. Несмотря на то что был издан Закон о банкротстве, предприятия, не отвечающие по своим обязательствам, не объявлялись банкротами, работники их не увольнялись, но и не получали зарплаты.
Бюджет лишался доходов в виде налога на прибыль, НДС, подоходного налога с физических лиц. Увеличивался бюджетный дефицит. Если на первых этапах реформ дефицитным был лишь федеральный бюджет, то позже региональные и местные бюджеты стали также дефицитны. Начались постоянные невыплаты зарплаты в бюджетных отраслях и пенсий пенсионерам.
Реформы проводились и в аграрном секторе экономики. Они начались с реорганизации колхозов и совхозов. Трудовые коллективы получили в совместную собственность землю и основные средства, которые были разделены между работающими и пенсионерами на паи. При этом земля делилась поровну, а имущество — по стоимости и в соответствии с трудовым стажем работников. Работникам предоставили возможность использовать три варианта реорганизации колхозов и совхозов: организация фермерских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов, сохранение колхоза, совхоза, организация акционерного общества. В основном колхозы и совхозы были преобразованы в акционерные общества и производственные кооперативы.
Однако реформы в сельском хозяйстве шли медленными темпами. Положение в этой отрасли резко ухудшилось. Причиной было общее ухудшение экономической обстановки в стране, резкое сокращение государственных дотаций сельскохозяйственным предприятиям, значительный размер импорта продовольствия, снижение платежеспособного спроса населения.
Создание фермерских хозяйств тормозилось отсутствием у фермеров необходимой материально-технической базы, трудностями получения банковского кредита из-за практического отсутствия у фермеров залоговой стоимости, так как землю они не имели права продавать и закладывать в банках.
Все это привело к тому, что уровень сельскохозяйственного производства в стране стал ежегодно снижаться.
Проведение реформ в экономике способствовало переходу страны на капиталистический путь развития. Серьезных препятствий к такому переходу не было. Обычно, как свидетельствует опыт всемирной истории, сопротивление переходу к новому общественно-экономическому строю оказывали классы и социальные слои населения, теряющие свою собственность и власть. В России к этому времени было создано бесклассовое общество. Практически уже не существовало различия между классом рабочих и классом крестьян. Не было и правящего класса — собственника средств производства, теряющего власть, а правящая партийно-бюрократическая элита не сомневалась, что останется у власти и не противилась переменам.
Что же касается собственности на средства производства, то ее никто не терял, так как она была государственной. Наоборот, в результате перемен представители партийно-бюрократической элиты, руководители предприятий, представители теневой экономики и уголовного мира, имеющие власть и деньги, легко ею завладели. Населению же внушалась мысль о том, что в условиях социализма и государственной собственности невозможно эффективно организовать производство и обеспечить приемлемый уровень жизни людей. В условиях многолетнего постоянного товарного и продовольственного дефицита, низкой зарплаты население было психологически подготовлено к такому положению, которое охарактеризовал К. Маркс: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца» * . Все эти обстоятельства способствовали переходу страны к капитализму, переходу без сопротивления, бескровному, но отнюдь не безболезненному для экономики и населения.
* Маркс. К.Энгелъс. Ф. Соч. Т. 8. - С.115.
Таким образом милитаризация экономики, чрезмерная гонка вооружений, ведение военных действий в других странах, оказание военной и экономической помощи государствам, идущим в форватере идеологической и внешней политики СССР, неэффективное ведение хозяйства и бесхозяйственность привели к истощению государства и расстройству экономики страны, экономическому, а затем и политическому кризису и, наконец, распаду СССР.
Последствием этого стали разрушение единого экономического пространства и хозяйственных связей, потеря экономических преимуществ от межрегиональной интеграции, упадок экономики, снижение жизненного уровня населения, идеологический разброд, неустойчивое внутриполитическое положение, психологический дискомфорт в обществе. С геополитических позиций распад СССР привел к ликвидации баланса двух сверхдержав в мире и гегемонии США.
35.3. Факторы, повлиявшие на углубление кризиса
Начавшиеся после распада СССР реформы привели к углублению экономического кризиса. Во-первых, такие кардинальные изменения, связанные со сменой форм собственности и политических институтов, не могут проходить безболезненно. Во-вторых, реформы проводились поспешно, без тщательной методологической и организационной подготовки. В-третьих, была разрушена централизованная планово-распределительная система управления, а на формирование рыночных отношений необходимо время.
В результате, проведенные реформы себя не оправдали. Вместо усилий по структурной перестройке промышленности, конверсии военно-промышленного комплекса, наращиванию выпуска продукции, необходимой народному хозяйству и в конечном итоге населению страны, главный акцент в реформах делался на проведение монетарной политики, направленной на снижение денежной массы в стране. Практически это свелось лишь к осуществлению мероприятий по снижению темпов роста агрегата Л/2, т. е. показателя денежной массы. Действительно, если в 1996 г. этот показатель за год вырос на 34%, то в 1997 г. — на 30%. Снизились и темпы роста инфляции. В 1996 г. индекс инфляции вырос на 21,8%, а в 1997 г. — на 11%.
Но одновременно с этим в стране стала ощущаться нехватка денег, что стало причиной широкого использования денежных заменителей, например, векселей, бартера, т. е. товарообмена между производителями, и взаимных зачетов между ними, а также между ними и бюджетом.
В свою очередь это привело к ослаблению государственного финансового контроля, расширению возможностей уклонения от налогов и в конечном итоге к значительной несобираемости налогов, необеспеченности бюджетных расходов, многомесячным задержкам выплаты зарплаты в бюджетной сфере.
В целях восполнения выбывающих налогов Правительство стало выпускать государственные краткосрочные обязательства (ГКО). Для их быстрейшей реализации устанавливались высокие ставки доходности. Доходы бюджета от реализации государственных ценных бумаг стали динамичным источником федерального бюджета. В 1998 г. государственный долг составил 500 млрд. долл., в том числе 130 млрд. — внешний долг и 370 млрд. — внутренний долг. Доля расходов федерального бюджета по обслуживанию государственного долга составила 27% к общим расходам.
Немаловажным фактором, оказавшим негативное влияние на экономику страны и психологический климат в российском обществе, стала криминализация многих сторон жизни.
За всю многовековую историю России в стране не было такого уровня криминализации общества. С конца 70 — начала 80-х годов преступные группировки, почти ликвидированные во время тоталитаризма, объединенные общими для них экономическими интересами, стали проникать во все сферы экономики страны. В 90-е годы под их контролем оказались не только сфера обращения, но и в значительной степени производственная сфера: промышленность, строительство, транспорт и др. Территории страны, областей, городов разделены на зоны влияния и контроля преступных групп, а предприятия, организации обложены данью в их пользу. Многие предприятия стали собственностью людей, вышедших из среды уголовников. На основе коррупции и угроз преступный мир соединился с частью чиновничества, кредитной системой.
Невероятно большие проценты за кредит, выплаты уголовным элементам тяжелым бременем легли на предприятия и организации, которые включили эти расходы в цены за свою продукцию и услуги. Все это послужило одной из причин роста цен, снижения конкурентоспособности отечественной продукции на внутреннем рынке страны, упадка российской экономики.
Огромные суммы денежных средств в стране, по некоторым расчетам, свыше 50%, оказались в теневой экономике, вышли из-под контроля государства и, следовательно, налогообложения.
Укрепление позиций уголовного мира в экономике страны отразилось и на усилении его влияния в общественно-политической жизни общества. Распространенным явлением стало участие уголовных элементов или их ставленников в политической жизни, в работе представительных и исполнительных органов власти. В искусстве, особенно в кино, литературе, популярной музыке, уголовная тематика стала нередко преобладающей.
Влияние ряда негативных факторов нашло отражение в снижении важнейших экономических, демографических и социальных показателей в стране.
За период 1992—1997 гг. в России объем ВВП снизился на 40%, промышленного производства — в два раза, сельскохозяйственной продукции — на 35%. Среднегодовая численность занятых в народном хозяйстве снизилась с 72,1 млн. до 67,1 млн. Реальные доходы населения снизились на 43%, а доля жителей с доходами ниже прожиточного минимума составила 25% к общей численности. Ввод в действие жилых домов снизился с 29,2 млн. кв. м. до 9,5 млн. кв. м. Если в 1992 г. естественный прирост населения (т. е. разница между числом родившихся и числом умерших на 1000 жителей) был — 1,5 промилль, то в 1995 г. он составил — 5,7 промилль. Несмотря на то, что в страну за эти годы прибыло 3,8 млн. человек, число жителей России снизилось с 148,3 млн. до 147,9 млн.
В условиях увеличивающегося бюджетного дефицита, недостатка финансовых ресурсов, начавшаяся в конце 1994 г. война в Чечне еще больше усугубили экономическую обстановку. Уже на начальном этапе военные действия поглощали примерно 1% ВВП. Несмотря на затраты, гибель военнослужащих, материальные потери и разрушения в Чечне, война привела практически к отделению Чечни.
Во второй половине 90-х годов экономический кризис в России углубился. В основе его были значительный спад производства, несобираемость налогов, отсутствие средств в бюджетной системе страны, возросший бюджетный дефицит. Дефицит федерального бюджета, в который поступала половина всех бюджетных средств государства, покрывался в основном за счет выпуска внутренних и внешних обязательств. С целью привлечения инвесторов, особенно иностранных, Правительство установило высокую доходность этих ценных бумаг, составляющую до 120 — 150%.
Высокие проценты по государственным ценным бумагам стимулировали коммерческие банки вкладывать деньги не в производство, а в приобретение ценных бумаг и к спекуляции ими на фондовом рынке. В то же время с увеличением эмиссии ценных бумаг росла государственная задолженность, на погашение которой направлялась все увеличивающаяся часть собранных в бюджет налогов. Таким образом создался расширяющийся круг; когда деньги, полученные в бюджет от эмиссии ценных бумаг, вместе с собранными налогами все в большем размере направлялись на погашение государственной задолженности, т. е. становились доходами коммерческих банков и, следовательно, не поступали в сферу производства.
К этому следует добавить существенное снижение на мировых рынках с 1997 г. цен на энергоносители. В 1998 г. экспорт из страны снизился на 17%, а импорт вырос на 20%. При такой разнонаправленное™ тенденций для укрепления экономики Правительству необходимо было своевременно провести снижение обменного курса рубля по отношению к доллару и тем самым избежать паники на рынке.
В этих условиях Правительство и Центральный Банк принимают ряд недостаточно обоснованных решений. 17 августа 1998 г. Центральный Банк объявил о расширении коридора обменного курса валюты, т. е. практически о девальвации рубля; о моратории на оплату банками валютных долгов перед иностранными кредиторами; о замораживании выплаты по государственным краткосрочным обязательствам.
Последствиями таких действий стали:
1) уход иностранных инвесторов с российского рынка ценных бумаг и потеря бюджетом одного из источников доходов;
2) тяжелое финансовое положение банков, вложивших в государственные ценные бумаги значительные средства своих вкладчиков, что привело к банковскому кризису. В свою очередь банковский кризис парализовал расчеты между предприятиями, а также между ними и бюджетом, что еще более усугубило проблему собираемости налогов в бюджет;
3) скупка банками долларов для восполнения своих сократившихся ликвидных активов, что вызвало повышенный спрос на них и повышение цен на валюту. Центральный Банк прекратил в связи с этим поддержку курса рубля на валютном рыке, перестав продавать доллары. За две недели курс доллара вырос в три раза. С ростом курса доллара цены на потребительском рынке выросли в три—четыре раза.
Все это стало причиной разразившегося в августе 1998 г. финансового кризиса, углубления общего экономического и политического кризиса в стране, выразившегося в смене правительства, руководства Центрального Банка. Страна вновь оказалась в ситуации первого этапа реформ.
Таким образом в третье тысячелетие новой эры Россия входит экономически ослабленной, с тяжелым грузом нерешенных социальных проблем, с огромным потенциалом недовольства населения существующим положением в стране.
Вопросы для повторения
1. Расскажите, как проходила перестройка хозяйственного механизма в 1985—1990 гг.?
2. Назовите экономические и политические причины развала СССР.
3. Охарактеризуйте реформы, проводившиеся в 1991—1996 гг.
4. Какие факторы оказали негативное влияние на состояние экономики России?
5. Объясните причины финансового кризиса 1998 г.
Результаты предшествовавшего хозяйствования и политического развития предопределили выбор команды реформаторов и характер проводившегося ими курса. Экономическое положение страны к концу 1991 г. можно охарактеризовать как катастрофическое.
За один лишь 1991 г. национальный доход снизился более чем на 11%, ВВП - на 13%, промышленное производство - на 2,8%, сельскохозяйственное - на 4,5%, добыча нефти и угля - на 11%, выплавка чугуна - на 17%, производство пищевой продукции - на 10%. Валовой сбор зерна сократился на 24%, а его государственные закупки - на 34%. Особенно сильно уменьшился внешнеторговый оборот - на 37%, причем объем экспорта упал на 35%, а импорта - на 46%.
При сокращении поступления товаров на рынок продолжалась и даже усиливалась накачка экономики деньгами. Прибыли предприятий увеличились в 1,9 раза, денежные доходы населения - в 2, а выпуск денег в обращение - в 4,4 раза. За один лишь 1991 год уровень потребительских цен увеличился более чем в два раза (на 101,2%), притом что годом раньше рост цен составил всего 5%.
В итоге к осени 1991 г. был полностью потерян контроль над финансовыми процессами и денежным обращением, реальностью стала дезинтеграция денежной системы страны. Ее признаками были: растущая долларизация экономики, вытеснение товарно-денежных отношений бартером, а также административные ограничения межрегионального товарообмена. Некоторые республиканские и областные власти приступили к вводу фактических заменителей денег (талонов, карточек покупателей, купонов), а в ряде случаев (Украина, Эстония, Латвия, Литва) заявили о намерении введения полноценных национальных валют. Это увеличивало находящуюся в обращении денежную массу и выталкивало ее на территорию России, усугубляя финансовую ситуацию.
Новые экономические реалии
В 1991 г. дефицит государственного бюджета СССР увеличился в сравнении с запланированным в 6 раз и составил огромную цифру в 20% ВВП (по зарубежным оценкам - 30%), причем бывшие союзные республики фактически прекратили перечисление средств в общесоюзный бюджет. Соответственно финансирование федеральных служб, внешнеполитической деятельности, армии, спецслужб практически полностью перешло под эгиду бюджета РСФСР. Значительно ухудшилась валютная ситуация. Внешний долг увеличился до 76 млрд, а внутренний - до 5,6 млрд долл. Резко сократились золотовалютные резервы, их запас был рекордно низким: в 1989-1991 гг. за рубеж было вывезено более 1000 т золота, и на 1 января 1992 г. его осталось лишь 289,6 т.
К концу октября 1991 г. ликвидные валютные ресурсы были полностью исчерпаны, и Внешэкономбанку пришлось приостановить все платежи за границу (за поставляемые товары и услуги, взносы в международные организации), за исключением платежей по обслуживанию внешнего долга. Неблагополучие в производственной и денежно-финансовой сферах привело к распаду потребительского рынка. В разряд дефицитных перешли практически все виды товаров. Большинство городов страны было охвачено карточной системой. Однако даже скудные нормы, определяемые местными властями, не обеспечивались ресурсами, снабжение не гарантировалось, талоны не отоваривались месяцами, а реализация товаров по ним проходила нервно, с огромными очередями.
В результате паралича всех звеньев и систем управления снабжение, прежде всего городов и армии, оказалось практически нарушенным. Так, в январе 1992 г. ресурсы продовольственного зерна составили около 3 млн т в месяц при потребности страны свыше 5 млн т. Это делало обязательным ежемесячный импорт около 3 млн т зерна, на что, как уже отмечалось, в казне не было средств. Таким образом, любые реформаторы в России в конце 1991 г. должны были в своей деятельности исходить из сочетания трех кризисов: инфляционного (ускоряющаяся открытая инфляция при острой нехватке товаров), платежного (острый дефицит золотовалютных ресурсов и подрыв кредитоспособности страны) и системного (утрата органами госвласти на всех уровнях способности регулировать ресурсопотоки).
В СССР ситуация оказалась сложной, т.к. экономическим преобразованиям в рыночном направлении предшествовала радикальная реформа политической системы, которая ослабила государство, сопровождалась полной сменой идеологических ориентиров. Острая политическая борьба между различными частями элиты привела к тому, что к осени 1991 г. старое союзное государство уже было сломано, а создание нового российского находилось лишь в начальной стадии. Не было ясности и в вопросе о том, как в перспективе будут строиться отношения между РСФСР и бывшими союзными республиками, которые к тому времени объявили себя суверенными государствами. Поэтому слабость государства и кризисное состояние экономики делали практически невозможным постепенный и контролируемый переход к рыночным отношениям в России осенью 1991 г.
Шансы на использование мер, напоминавших китайский опыт, остались в прошлом. В это время у российского руководства выбора уже не было, пропаганда либерализма была экономически вынужденной и политически безвариантной. Сохранение хотя бы относительной социально-политической стабильности и, следовательно, выживание российской власти, диктовали необходимость любой ценой предотвратить проявления массового недовольства (с непредсказуемыми последствиями) в связи с кризисом продовольственного снабжения на рубеже 1991-1992 гг. Преодолеть же его можно было лишь через закупку продовольствия за рубежом, для чего не было средств и требовались займы. Заимствование предстояло осуществить у МВФ, который предоставление денег обусловливал проведением экономических преобразований по своим рецептам, напоминавшим ранее выписанные Польше.
Не случайно именно эту страну Е. Т. Гайдар рассматривал «как точку отсчета, позволяющую выявить, проанализировать те проблемы, с которыми предстоит столкнуться России в ходе рыночных преобразований». Своеобразие российских преобразований в 1990-е гг. состояло в том, что становление новой системы государственной власти происходило одновременно с радикальным реформированием экономики. Политическая обстановка и состояние социальной сферы осенью 1991 г. требовали преобразований, но при этом неминуемо нарушалась бы общепризнанная логика перехода к рынку: разгосударствление, приватизация собственности должны были предшествовать освобождению цен и либерализации торговли.
В российской же действительности все произошло наоборот: рыночные отношения в торговле и финансовой сфере стали утверждаться до приватизации государственного имущества, т.е. до возникновения основного субъекта рыночных отношений - собственника. Отсюда - необычайная стихийность экономических процессов, слабая управляемость начатыми реформами. Отсутствие разработанной нормативно-правовой базы и слабость госструктур привели к тому, что огромные сегменты национального хозяйства вынужденно уходили в «тень» и (или) были во многом криминализированы. А это в свою очередь оказывало все большее влияние на политическую сферу. Все это осложняло и оформление новой системы власти, и руководство хозяйственными преобразованиями.
После августа 1991 г. в РСФСР остро встал вопрос о формировании нового кабинета министров и поиске кандидатуры нового премьера. И. С. Силаев и его кабинет решали преимущественно не экономическую, а политическую задачу: боролись за российский суверенитет. Осенью же 1991 г. для вывода страны из кризиса требовалось по настоящему «работающее правительство», создать которое оказалось нелегко. Идеология будущих преобразований нашла отражение в двух концептуальных документах. Первый имел название «Стратегия России в переходный период» (известен также как «Меморандум Бурбулиса»), и второй - «Ближайшие экономические перспективы России». В последовавших за «Стратегией…» и «Перспективами» документах были определены основные направления послеавгустовского политического курса. Анализ событий сентября-декабря 1991 г. свидетельствует о том, что в своей практической деятельности российские лидеры руководствовались сформулированными в них идеями.
Переход к политике реформ
Начало перехода к политике реформ связано с решениями V съезда народных депутатов России. 28 октября 1991 г. с его трибуны Б. Н. Ельцин обратился к гражданам Российской Федерации. Констатируя, что «поле для реформ разминировано», он призвал осуществить «крупный реформистский прорыв» в экономике. Для этого предлагалось:
1) разовое введение свободных цен, которое должно было «запустить» механизм рыночной конкуренции и ликвидировать товарный дефицит;
2) либерализация торговли, призванная создать рыночную инфраструктуру и активизировать товарооборот;
3) приватизация жилья, государственных промышленных, торговых и проч. предприятий, имевшая целью создание как можно большего числа субъектов рынка и экономических мотивов деятельности.
Из речи Ельцина следовало, что Россия приступала к преобразованиям самостоятельно, без согласования с другими республиками. Как справедливо отмечал Е. Т. Гайдар, в выступлении были обозначены «контуры программы реформ». Признавая болезненность предложенных мер, президент заметил, что их может осуществить лишь правительство народного доверия, состоящее не из политиков, а из профессионалов. Стремясь поддержать их своим авторитетом, президент предложил лично возглавить правительство, на что и получил согласие съезда. Ельцин попросил депутатов внести ряд важных изменений в систему высшей государственной власти России, и съезд также пошел ему навстречу.
В начале ноября президент, возглавивший правительство реформ, начал практическую подготовку к их реализации. 5 ноября был подписан указ о назначении Г. Э. Бурбулиса первым вице-премьером, Е. Т. Гайдара - вице-премьером, министром экономики и финансов, а А. Н. Шохина - вице-премьером, министром труда и занятости. Дальнейший подбор «экономических» министров и их заместителей проходил при участии всех трех вице-премьеров преимущественно на основе «архангельской» команды Гайдара.
В конце ноября 1991 г. Россия взяла на себя обязательства по долгам СССР и активизировала попытки убедить западных лидеров предоставить ей крупномасштабную помощь. Новый курс правительства нашел отражение в базовых параметрах бюджета на 1992 г. Резкому сокращению подверглись государственные расходы. Ассигнования на закупку вооружений снижались в 7,5 раза, централизованные капиталовложения - в 1,5 раза, ценовые дотации - почти в 3 раза. Снижались расходы в аграрном секторе и социальной сфере. По словам Гайдара, эти «драконовские меры» давали шанс избежать гиперинфляции и «послать импульс для запуска мотора рыночной экономики».
«Шоковая терапия»
История современной России начинается с конца декабря 1991 г., когда в результате глубокого социально-экономического и политического кризиса прекратил свое существование СССР. Новому государству предстояло остановить действие деструктивных процессов, охватывавших многие сферы, восстановить управляемость в стране и перейти к реформированию всей системы общественных отношений. В этом плане особое место занимает 1992 год, события которого оказали большое влияние на последующее развитие государства и общества. В экономической политике сочетались антикризисные меры и рыночные преобразования. Они начались 2 января 1992 г. Именно с этого дня вступал в силу президентский указ об освобождении цен: на подавляющее большинство товаров (за исключением хлеба, молока, спиртного, а также коммунальных услуг, транспорта и энергоносителей) цены были освобождены, а оставшиеся регулируемые - повышены. Это привело к тому, что на полках магазинов появились многие забытые продукты и товары, которые, однако, оказались малодоступны основной части населения из-за их необычайной дороговизны.
Большие изменения произошли во внешнеэкономической сфере. Были сняты количественные ограничения по экспорту готовой продукции, сохранялись лишь квоты на вывоз топливно-энергетических и сырьевых ресурсов. В то же время, учитывая тяжесть давившего на рынок «денежного навеса» и скудость товарных запасов, были временно отменены ограничения на импорт. Это было достигнуто посредством установления нулевого импортного тарифа. Принятые меры привели к тому, что в страну хлынул поток товаров самого различного ассортимента и качества. Свободный импорт в начале 1992 г. сыграл роль катализатора в развитии частной рыночной торговли. Для того чтобы активизировать рыночный товарооборот, ликвидировать монополию государственной торговли, стимулировать адаптацию населения к новым условиям, 29 января 1992 г. Президент РФ подписал Указ «О свободе торговли». Это был весьма демократичный акт, дававший возможность заниматься торговлей каждому, кто пожелает. Население быстро откликнулось на указ. Повсеместно в российских городах появились многолюдные неорганизованные «толкучки», где можно было приобрести самые разнообразные вещи.
В последние дни 1991 г. появился президентский указ, утверждавший основные положения программы приватизации, - временный документ, действовавший до принятия Верховным Советом соответствующей госпрограммы. 29 января 1992 г. в его развитие был подписан важный указ, которым утверждались основные нормативные документы, регламентирующие порядок главных приватизационных процедур: проведение конкурсов и аукционов, порядок оплаты и т.п. В этих документах были сформулированы принципы, идеология и технология приватизации, которые действовали до 1996 г. В феврале-марте 1992 г. на их основе набирает темп «малая приватизация» (предприятия торговли, общественного питания, сферы обслуживания). К июню в частную собственность перешло почти 10 тыс. объектов государственной и муниципальной собственности и на 30 тыс. были поданы заявки.
К весне 1992 г. относятся попытки осмысления первых результатов нового экономического курса, которые выглядели достаточно противоречиво. Либерализация цен привела к такому их росту, который значительно отличался от правительственных прогнозов. Первоначальный скачок цен в январе сопровождался их относительной стабилизацией в феврале, но за март-май потребительские цены на товары и услуги выросли почти вдвое, и летом этот процесс не остановился. Неблагополучно складывалась ситуация и с денежными доходами граждан. Либерализация цен позволила снять «денежный навес» - накопленный к 1991 г. избыток денег над товарами. Это, однако, привело к тому, что в огне инфляции сгорели многолетние сбережения населения. Большую их часть составляли относительно небольшие вклады далеко не самых богатых граждан.
Отрицательный общественный резонанс вызывало равнодушие властей к этой острой проблеме. Ухудшилось положение пенсионеров, работников бюджетных организаций и структур. Усилилась дифференциация населения по уровню доходов. На старте реформ не удалось предотвратить кризис наличной денежной массы: темпы инфляции были столь значительны, что власти не успели и не успевали напечатать требуемое в обороте количество денег. В результате постоянно росла задолженность государства по выплате зарплат, пенсий и пособий (на 1 апреля 1992 г. - 40 млрд руб., а к 1 июня - уже 150 млрд), что являлось дополнительным фактором роста социальной напряженности. Согласно опросам общественного мнения примерно половина населения страны стала жить гораздо хуже, более четверти - немного хуже, чем в декабре 1991 г. Определенные улучшения констатировал лишь каждый одиннадцатый из опрошенных.
Не более оптимистично складывалась ситуация в сфере материального производства. В промышленности наблюдалось сокращение объемов выпускаемой продукции при значительном росте цен на изделия. В результате прекращения финансирования государством нерентабельных предприятий весной 1992 г. все более острым становился платежный кризис. Резко увеличилась взаимная задолженность предприятий, усилился дефицит платежных средств. Взаимная задолженность нарастала как снежный ком: к концу января она составляла 140, к концу февраля - 390, а к концу марта 780 млрд руб., что соответствовало примерно 40% объема продукции промышленного производства (в июне сумма достигла двухтриллионного уровня). Чисто «рыночное» решение этой проблемы требовало банкротства несостоятельных плательщиков, однако масштабность проблемы делала неизбежным государственное вмешательство.
Нелегким было положение в аграрном секторе. Правительство делало ставку на форсированное развитие фермерства, активно лоббировало введение свободной купли-продажи земли. В СМИ развернулась кампания по дискредитации колхозно-совхозного строя. Новации должна была подтолкнуть и начавшаяся перерегистрация хозяйств, в ходе которой крестьянам предстояло как бы заново определиться, с каким производством - коллективным или индивидуальным - связать свое будущее. В результате же проводимого курса проиграла деревня в целом: «неперспективным», часто дотационным, колхозам и совхозам были значительно урезаны масштабы финансовой поддержки, хотя они неизбежно на ближайшее будущее оставались главными поставщиками продовольствия и сырья для пищевой и легкой промышленности. В то же время фермерское движение получило преимущественно моральную поддержку: не были решены вопросы его финансового, материально-технического и правового обеспечения.
В центре внимания правительства находились почти исключительно стратегические и макроэкономические проблемы. Прежде всего предполагалось восстановление утраченного контроля над государственными финансами. Проводилась жесткая бюджетная политика, направленная на устранение дефицита госбюджета, который к концу 1991 г. достигал огромной суммы в 20% ВВП. Эта политика включала резкое сокращение расходных статей, куда включались затраты на отрасли социальной сферы (здравоохранение, образование, наука, культура, коммунальная сфера), закупки вооружений, централизованные инвестиции, бюджетные дотации и субсидии территориям и предприятиям. Жесткая бюджетная политика привела к снижению темпов инфляции. После всплеска в январе 1992 г. в феврале ее уровень составил уже 38,3%, в марте - 30%, в апреле - 22%, в мае - 12%. Объем же производства понижался высокими, но вполне допустимыми, по мнению правительства, темпами: по сравнению с декабрем 1991 г. ВВП сократился в январе 1992 г. на 3,9%, в феврале - на 6,9%, в марте - на 7,2%, в апреле - на 11,7%.
Проблема широкой общественной поддержки начатых преобразований была существенно осложнена тем, что перед их началом в 1992 г. власти не проводили практически никакой работы по морально-психологической подготовке населения к неизбежно болезненным реформам. Никто не разъяснял, в чем эти реформы будут состоять, какова в них роль основных социальных групп и как может измениться положение каждой из них.
В 1990-1991 гг. в противовес союзным лидерам российское руководство настойчиво убеждало население в том, что необходимые меры возможно осуществить без снижения уровня жизни, а президент даже заверял, что «ляжет на рельсы», если это произойдет. Отсюда -завышенные ожидания, надежды лишь на позитивные перемены, готовность в лучшем случае к умеренно-жертвенному курсу перемен, но никак ни к их радикальному варианту. Практически впервые публично о трудностях, которые предстоит испытать населению, президент сообщил лишь в конце октября 1991 г. на V съезде Советов РСФСР одновременно с объявлением о начале преобразований. Характеризуя разовый переход к рыночным ценам как «тяжелую, вынужденную, но необходимую меру», он вновь сообщил, что «хуже будет всем примерно полгода, затем - снижение цен, наполнение потребительского рынка товарами. А к осени 1992 г., как я обещал перед выборами, - стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей». Далее россиян информировали, что «либерализация цен будет сопровождаться мерами по социальной защите населения», и лишь на этом фоне следовали достаточно осторожные предупреждения о том, что «защитить уровень жизни всех на первом этапе реформ мы не сможем», что «нам придется нелегко».
Все это привело к тому, что к весне 1992 г. политическая поддержка «правительства реформаторов» кардинально сократилась. Вместе с президентом оно опиралось лишь на те силы, которые уже получили выигрыш от реформ и были кровно заинтересованы в их продолжении.
Рубежным в плане изменения экономического курса и складывании новой конфигурации прореформистских сил стал VI съезд народных депутатов России, работавший в апреле 1992 г. На съезде деятельность правительства была подвергнута резкой критике. Депутаты приняли постановление, в котором содержалась малоприятная оценка работы кабинета «профессионалов»: «Признать ход экономической реформы неудовлетворительным в области социальной защиты граждан, инвестиционной, промышленной и аграрной политики, комплексности проводимых мероприятий».
Президенту было предложено в месячный срок подготовить и представить Верховному Совету проект закона о правительстве и, что важно, новую кандидатуру его руководителя. Разразился кризис, когда «гайдаровцы» коллективно подали в отставку. Конфликт был разрешен при активном участии главы правительства - президента. Ему удалось убедить съезд предоставить кабинету возможность спокойно работать до декабря 1992 г., когда, как он надеялся, смогут проявиться и какие-то позитивные итоги проводимого курса. За согласие депутатов пришлось заплатить серией важных уступок, которые вносили существенные коррективы в экономическую политику и на многие годы определили лицо российских реформ.
В Российской Федерации компромисс между либералами-рыночниками и «старой» хозяйственной элитой начинает оформляться весной-летом 1992 г. Он нашел выражение в смягчении денежно-кредитной политики и восстановлении льготного кредитования предприятий, а также в привлечении в правительство представителей директорского корпуса. Уже в мае 1992 г. под влиянием лоббистских групп вновь началось, пока, правда, не широко, выделение государственных средств некоторым группам предприятий. Тогда же вице-премьерами были назначены В. С. Черномырдин, В. Г. Шумейко, Г. С. Хижа, призванные представлять в правительстве интересы разных секторов отечественной индустрии. Однако не менее знаковым было назначение в июне 1992 г. вице-премьером А. Б. Чубайса, к тому времени уже приобретшего репутацию одного из самых жестких либералов-рыночников. В итоге президент как глава кабинета намного расширил границы для столь необходимого в тех условиях политического и экономического маневрирования.
«Реформаторам» не удалось решить и главную из поставленных ими задач - добиться бездефицитного бюджета и сбить инфляцию. После профицита в апреле и мае 1992 г. бюджетный дефицит вырос до 5,2% ВВП, в июне - до 17, в августе - до 19,6%, что осенью вновь привело к всплеску инфляции. В сентябре она составила 11,5%, в октябре - 22,9%, в ноябре - 26,1%, а в декабре - 25,4%, т.е. уже к октябрю 1992 г. страна вновь оказалась на грани гиперинфляции. В декабре 1991 г. соотношение рубля и доллара равнялось 1:20, в середине 1992 г. предполагалось удержать его на отметке 1:60, а в декабре за один доллар давали уже 308 руб. (а летом 1993 г. - более 1000).
Курс на финансовую стабилизацию
Результатом «шокового» характера изменений в 1992-1998 гг. явился отрыв экономической жизни на монетарном, денежно-финансовом уровне от процессов в реальной экономике, уход или даже бегство денег из сферы производства. Это привело к тому, что в 1990-е гг. отечественную экономику охватил глубочайший инвестиционный кризис. Абсолютный уровень инвестиций снизился с 1990 г. на 75%, а объем инвестиций производственного назначения - на 80%. Многие предприятия были лишены возможности обновлять свою техническую базу. При общем сокращении вложений в производственный сектор повысился удельный вес инвестиций в топливно-энергетический комплекс, металлургию, транспорт, связь. Доля вложений в обрабатывающие отрасли сократилась. Наметилась тенденция опережающего развития энергосырьевых отраслей, нефтегазовой промышленности, черной и цветной металлургии, лесозаготовительного производства, ориентированных на экспорт.
Все это вело к тяжелым последствиям для российской экономики. Снижалась конкурентоспособность отечественных товаров не только на мировом, но и на внутреннем рынке, росло число аварий, расходы на ремонт изношенного оборудования, сузились возможности экономического роста, особенно в наукоемких отраслях, уменьшился спрос на строительно-монтажные работы и научно-техническую продукцию. Складывалась угрожающая ситуация, когда неизбежно масштабное и быстрое сокращение устаревшего производственного оборудования не сопровождалось его заменой новым.
Причины кризиса инвестиций носили комплексный характер. Основная была связана с тем, что государство из этой сферы фактически ушло, а новые субъекты инвестирования были либо экономически слабы, либо до конца не сформировались, либо не имели достаточных стимулов для вложений в реальный сектор. Этот уход был бы оправдан при условии восстановления государством обрушенного в ходе реформы уровня производства. Приватизированным предприятиям не всегда хватало средств даже для обслуживания текущих производственных нужд, многие оставались нерентабельными (в 1996 г. 40% предприятий по-прежнему были убыточными).
Нехватка денежнокредитных ресурсов приводила даже к воспроизводству бартерных отношений, введению заменителей, суррогатов денег. Сложные процессы становления переживали инвестиционные фонды, страховые компании и другие институты, обычно аккумулирующие в условиях рынка финансовые ресурсы населения и ориентированные на их приумножение. Не были прямо заинтересованы в финансировании промышленности и коммерческие банки, которые в 1992-1998 гг. вели себя вполне «по-рыночному». В это время государство прибегало к заимствованию средств у банков под очень высокий процент.
По уровню доходности и степени риска финансовые рынки выглядели намного предпочтительнее реального сектора. В отдельные периоды вложения в государственные ценные бумаги обеспечивали инвесторам стабильную доходность на уровне 80-100 и более процентов годовых. Это создавало неблагоприятную для капиталовложений конъюнктуру, которая предъявляла предельно высокие требования к эффективности предпринимательских проектов. Чтобы быть сопоставимой с финансовым сектором, норма прибыли на вложенный капитал должна была составлять как минимум 50-80% годовых, чего отечественные предприятия обеспечить практически не могли. Таким образом, сформировалась хозяйственная модель, которую называют спекулятивной экономикой.
Взятые в совокупности, все эти факторы обусловили депрессивное состояние реального сектора российской экономики 1992- 1998 гг. Главным фактором углубления кризиса было состояние российского бюджета. Правительство жестко придерживалось курса на сокращение государственных расходов, которые тем не менее составляли около 45% ВВП. В то же время через всю финансовую систему удавалось мобилизовать намного меньше средств - в среднем 32- 33% ВВП. Бюджетный дефицит воспроизводился из года в год, составляя около 7%. Это было связано с сокращением финансовой базы в результате падения объема ВВП, широко распространившейся практикой неплатежей в бюджет, плохой собираемостью налогов, сокрытием значительной части доходов от налогообложения. Государство было вынуждено постоянно заимствовать средства для покрытия дефицита государственного бюджета.
В России дефицит покрывался: облигациями федеральных займов (ОФЗ) - 25-40%; кредитами международных финансовых организаций - до 25%; кредитами зарубежных коммерческих банков и фирм - 10%; кредитами иностранных правительств - свыше 5%; государственными краткосрочными обязательствами (ГКО) - 25%. В 1990-е гг. государственный долг превратился в одну из центральных экономических проблем России. Стремительно увеличивался внутренний государственный долг: к середине 1998 г. он превысил 25% ВВП. Соответственно возрастали бюджетные расходы по его обслуживанию, достигшие почти 4% ВВП.
Не менее опасным было и нарастание внешнего государственного долга, к началу 1998 г. превысившего 20% ВВП. К унаследованным Россией от СССР 105 млрд долл. (большая часть заимствований приходится на горбачевский период) прибавились более 50 млрд новых, и в 1998 г. сумма внешнего долга превысила 156 млрд долл. По этому показателю Россия переместилась с 12-го на первое место в мире. Она в течение нескольких лет вела переговоры о реструктуризации долгов. В результате для нашей страны реструктуризация означала не их списание, а лишь отсрочку возврата основной суммы с уплатой процентов. С 2000 г. Россия должна была ежегодно выплачивать по внешнему долгу свыше 10 млрд долл.
Реформирующие свою экономику государства часто пользуются техническими кредитами, которые берутся на длительный срок для реализации конкретных промышленных и прочих проектов. Россия прибегала к потребительским кредитам, шедшим преимущественно на удовлетворение текущих потребностей в экономике и социальной сфере. При этом материализация кредитов осуществлялась за счет приобретаемых за рубежом потребительских товаров. В этом случае фактически происходило кредитование производства страны-кредитора. Однако основной проблемой государственного долга России являлась не его величина, хотя она была огромна, а его срочность (большая доля «коротких», до одного года, долгов) и «дороговизна», высокая стоимость его обслуживания.
В результате все большая доля новых заимствований тратилась на выплаты процентов по старым долгам, а доля средств, шедших на финансирование собственно бюджетного дефицита, т.е. на внутренние нужды, сокращалась. Если в 1996 г. расходы по обслуживанию государственного долга составили 12,8% от общего объема расходов федерального бюджета, то в 1998 г. аналогичные выплаты должны были составить почти 33%! Это была критическая точка, после которой хронический кризис российской финансовой системы перешел в острейший. 17 августа 1998 г. правительство пошло на ряд чрезвычайных мер, в числе которых была девальвация рубля: его стоимость по отношению к доллару снизилась втрое; а уровень инфляции «прыгнул» с 11% в 1997 г. до 84,4% к концу 1998 г. Важнейшими социально-экономическими последствиями кризиса 17 августа стали: масштабное свертывание деятельности в наиболее рыночно продвинутых секторах экономики, заметное увеличение безработицы, подрыв позиций среднего класса, быстрый рост потребительских цен, существенное сокращение реальных доходов и снижение уровня жизни населения, снижение доверия к банкам и российской национальной валюте. Кризис продемонстрировал не только неэффективность проводившегося с 1992 г. курса реформирования, но и нанес мощный удар по профессиональному и политическому авторитету тех, кто за ним стоял.
Форсированная приватизация государственной собственности
В результате сложных политических, экономических и идеологических процессов перестроечного времени в 1990 г. в СССР была легализована частная собственность. Осознание необходимости демонополизации, создания конкурентной среды как обязательного условия вывода страны из кризиса и экономического роста привело к тому, что в наиболее известных программах перехода к рынку (план Л. И. Абалкина, программа «500 дней» Г. А. Явлинского) приватизация уже фигурировала в качестве одного из главных элементов структурной реформы экономики. С конца 1990 г. в комитете по экономической реформе ВС РСФСР началась проработка возможных вариантов приватизации. Весной 1991 г. в России был создан Государственный комитет по управлению имуществом, который также занимался этой проблематикой. 3 июля 1991 г. ВС РСФСР принял закон о приватизации. Однако политические перипетии в СССР в июле-октябре 1991 г. заблокировали возможность проведения какой-либо целенаправленной экономической политики, в том числе и в сфере приватизации.
Провозглашение Россией курса на самостоятельное проведение рыночных преобразований на V съезде народных депутатов (октябрь 1991 г.) в качественно новой политической и экономической ситуации, создание «правительства реформ» под фактическим премьерством Е. Г. Гайдара сопровождалось существенной корректировкой представлений о приоритетах и форме осуществления необходимых мероприятий. Заниматься приватизацией в правительстве было поручено А. Б. Чубайсу, который в ноябре 1991 г. возглавил комитет. Вместе с ним в него пришли М. М. Бойко, Д. М. Васильев, А. М. Евстафьев, А. М. Казаков, А. М. Кох и др. Активное участие в создании правовой базы приватизации приняли приглашенные правительством американские эксперты. Новая «команда» активно занялась подготовкой изменения отношений собственности в контексте намеченных на 1992 г. радикальных экономических перемен.
При этом реформаторы исходили из своего видения обстановки, сложившейся в этой сфере к концу 1991 г. Во-первых, по их мнению, процесс «стихийной приватизации» уже шел полным ходом, происходило неконтролируемое растаскивание государственного имущества. Во-вторых, государство было разрушено и не способно влиять на то, что происходило в этой сфере. В-третьих, тяжелейшее состояние российской экономики требовало срочного принятия нестандартных мер, которые не встретят широкой социальной и политической поддержки. Все это было отягощено отсутствием проработанной нормативно-правовой базы приватизации, необходимых организационных структур и подготовленных кадров. Поэтому перевод государственной собственности в частные руки должен производиться не «штучно», а приобрести массовый характер: предстояло «разгосударствить» более 240 тыс. хозяйственных объектов. Нехватка средств, инфляционное сгорание сбережений делали невозможным полноценный «выкуп» общественного имущества, что обусловливало его распродажу по символическим, явно заниженным ценам. Требовалась срочная разработка правовой основы приватизации, осуществить которую предстояло «правительству реформаторов» при согласовании с Верховным Советом и, что особенно важно, активно используя ресурс огромных правовых полномочий президента.
Уход государства из сферы управления экономикой аксиоматически считался условием ее подъема в будущем. Однако появление «эффективного собственника», «стратегического инвестора» мыслилось как результат вначале денационализации, а затем уже рыночного перераспределения бывшей «общенародной» собственности. От скорости и интенсивности этого процесса зависело приближение времени экономического роста. Поэтому, как считают некоторые исследователи, курс на «перманентную приватизацию» рассматривался и как часть рыночной переделки экономики страны, и как способ изменения менталитета ее населения.
14 августа 1992 г. был опубликован указ президента, предопределивший начало и содержание первого, «ваучерного» этапа приватизации, продлившегося 22 месяца, до 1 июля 1994 г. Ваучерная, или чековая, модель приватизации предусматривала преобразование крупных и средних государственных предприятий в акционерные общества с их последующей передачей непосредственно гражданам, среди которых работники трудового коллектива приватизируемого предприятия получали льготы. Для участия населения в приобретении акций вводились приватизационные чеки - ваучеры, которые должны были символизировать равенство стартовых условий для всех участников приватизации. Балансовая стоимость производственных фондов России к концу 1991 г. оценивалась в сумму 1 трл 260,5 млрд руб. Она была разделена на численность населения страны - 148,7 млн человек, что дало цифру в 8 476 руб. Для удобства она была округлена до 10 тыс., что и было определено как доля собственности каждого гражданина России в ее имуществе.
В сентябре 1992 г. в отделениях Сбербанка началась выдача ваучеров населению, которая была в основном завершена к весне 1993 г. Всего граждане России получили 146 064 млн ваучеров. В связи с ростом инфляции стоимость ваучера катастрофически падала: если в конце 1991 г. 10 тыс. руб. составляли примерно половину стоимости автомобиля (типа «Жигулей»), то в конце 1993 г. это была цена 3-4 бутылок водки. Полученные ваучеры населению предстояло обменять на акции предприятий, что означало бы юридическое вхождение в права собственника. Однако поскольку далеко не все были готовы вникнуть в тонкости приватизационного процесса, то в стране началось создание чековых инвестиционных фондов, которых к весне 1994 г. было уже около 650, многие из них получили широкую рекламу.
Задача этих фондов состояла в аккумулировании значительных пакетов ваучеров населения с целью их дальнейшего вложения в акции наиболее рентабельных предприятий и, следовательно, получения максимального дохода. Отсутствие же контроля со стороны государства, неквалифицированное, а то и просто полууголовное руководство фондами привело к тому, что большая их часть «умерла», обесценив десятки миллионов ваучеров и сформировав у рядовых граждан негативное представление о приватизации. В целом же судьба ваучеров была такова. 25% чеков ушло в чековые фонды. 25% ваучеров было продано, с ними расстались преимущественно люди, относившиеся к приватизации скептически. Эти чеки перешли в руки физических, а также юридических лиц, которые реально участвовали в чековых аукционах и вкладывали ваучеры более или менее эффективно. Оставшиеся примерно 50% чеков были вложены членами трудовых коллективов и их родственниками в акции предприятий, на которых они работали.
8 декабря 1994 г. Государственная дума приняла постановление, в котором признала итоги первого этапа приватизации неудовлетворительными. Отрицательным следствием избранной модели разгосударствления явился колоссальный рост преступности, связанной с приватизацией. Полеванов также полагал, что преобразования способствовали подрыву национальной безопасности, что проявилось в трех сферах. В сфере экономической - произошло крупнейшее в России разбазаривание государственной собственности, что явилось одним из источников кризиса и будущих конфликтов, направленных на ее передел. В социально-политической сфере - недовольство граждан властью, устойчивое убеждение большинства населения, что его не столько наделили собственностью, сколько ее экспроприировали, лишив и без того скудных социальных гарантий. В оборонной сфере - скрытая интервенция иностранного капитала в отрасли ВПК с целью его ослабления.
Несмотря на заявления руководителей Комитета о начале после июня 1994 г. «инвестиционной эры» в российской приватизации, ситуация оказалась намного сложнее. В 1994-1997 гг. правительство использовало приватизацию преимущественно как средство получения бюджетных доходов. Это было во многом обусловлено конъюнктурными политическими мотивами: в 1995 г. проходили парламентские, а в 1996 г. - президентские выборы, и выполнение обязательств перед «бюджетниками» становилось одним из важных условий сохранения сложившегося политического режима. Помимо продажи, получили распространение и различные «нестандартные» методы приватизации: «залоговые аукционы», передача федеральных акций регионам в качестве покрытия федерального долга, конвертация долгов в ценные бумаги и др. Особенно широкий общественный резонанс получили «залоговые аукционы».
Во второй половине 1995 г. правительство заимствовало у ряда банков деньги, отдав им в залоговое управление по конкурсу на год большие пакеты акций крупнейших объектов государственной собственности (всего 21 предприятие). Это принесло в бюджет 5,1 трлн руб., однако всем было ясно, что средства в казне для выкупа акций во второй половине 1996 г. едва ли найдутся. Как отмечают экономисты гайдаровского круга, это была фактически неконкурентная продажа пакета акций заинтересованным банкам (среди победителей доминировали два крупнейших - «ОНЭКСИМ» и «МЕНАТЕП»). Легитимность этих сделок уже тогда многими ставилась под сомнение, но в ходе судебных разбирательств 1996-1997 гг. их правомерность удалось отстоять. Однако это признание, по мнению специалистов, свидетельствовало не о «чистоте» проделанных операций, а прежде всего о неполноте и несовершенстве нормативной базы приватизации. Не меньше вопросов вызывала и «экономическая эффективность» осуществленных продаж: после президентских выборов 1996 г. цены на их акции выросли в 5-10 раз. Фактически было создано несколько промышленно-финансовых империй.
В результате проведенных преобразований в России к концу 1990- х гг. произошли радикальные изменения в структуре собственности. В 1998 г. к государственной (федеральной, муниципальной) собственности относилось 12,5% предприятий, к частной - 73,1%, в собственности общественных организаций находилось 5,7%, к смешанной принадлежало 8,7% хозяйственных объектов. Подводя итоги политики приватизации в 1992-1998 гг., следует отметить, что она рассматривалась как важнейшая часть процесса системной трансформации, предполагавшей утверждение рынка, либеральной демократии и открытости внешнему миру. При этом инициаторы курса исходили из неподготовленности большинства населения к решительному движению в этом направлении. Они тем не менее считали допустимым осуществить намеченные реформы «сверху», используя имеющийся властный ресурс. А это было возможно только при поддержке того политического режима, который был готов реализовать именно этот вариант преобразований. Поэтому на первых этапах экономическая политика была во многом подчинена задаче сохранения и упрочения сложившейся к началу 1992 г. системы властных отношений.
Рыночные преобразования в России привели к росту преступности, породили качественные перемены в структуре экономики и общества. Происходящее в России в 1990-х гг. С. С. Говорухин назвал «великой криминальной революцией». По выражению Г. А. Явлинского, страна стала «криминальной олигархией с монополистическим государством», В. С. Черномырдин говорил о «тотальной криминализации российского общества». В публицистике и научной литературе часто пишут о «коррумпированности власти», отражающей сращивание власти и криминала. Многие признают усиление влияния преступности на развитие экономики и общества, беспрецедентность масштабов взаимодействия госчиновников и криминальных группировок, Это, в частности, нашло отражение в появлении нового смысла известного слова «крыша». Под «крышами» понимают неформальные (чаще всего преступные) объединения, захватившие и успешно выполняющие функции, которые должно выполнять государство, но в силу своей слабости выполнять не в состоянии. Речь идет, прежде всего, о сборе налогов, обеспечении безопасности граждан и предприятий, о выполнении принятых законов.
Следствием стремительного перехода к рынку является криминализация социальной структуры российского общества, что связано со значительным ростом численности «групп риска», которые появились в начале 1990-х гг. Это обнищавшие слои населения, определенная часть безработных и не полностью занятых, «социальное дно» - нищие, бомжи, бывшие заключенные, беспризорные и т.п., некоторые группы беженцев из «горячих точек» на территории бывшего СССР, неустроенные лица, демобилизованные из армии и находящиеся в состоянии «поствоенного шока». Все эти группы способны репродуцировать криминогенное поведение и асоциальную мораль, выходящие за пределы собственно перечисленных слоев. 1991-1992 гг. ознаменованы всплеском преступности, рост которой продолжался и в последующем.
Так, в 1992 г. увеличение числа правонарушений составило более 70% в сравнении с предыдущим годом. Росли «традиционные» виды преступности: кражи имущества, хищения государственной собственности, хулиганство, бандитизм, убийства на бытовой почве, изнасилования и др. Появились и такие почти не известные ранее в стране преступления, как политический терроризм, захват заложников с целью выкупа, заказные убийства, связанные прежде всего с предпринимательской деятельностью. К 1995 г. в стране совершалось более тысячи заказных убийств в год. Резко росли обороты наркобизнеса, которые, по оценкам МВД, в 1991 г. достигли 2 млрд долларов в год и увеличивались ежегодно на один миллиард.
Широкий размах приобрела торговля оружием. Если в 1991 г. в России действовало не менее трех тысяч организованных преступных групп, то на конец 1994 г. сообщалось о пяти с половиной, а на конец 1995 г. - уже о шести с половиной тысячах таких «объединений». Около 50 из них имели «отделения» по всей стране. В распоряжении этих организаций «под ружьем» находились группы хорошо подготовленных боевиков. Около тысячи группировок были организованы по этническому принципу: азербайджанская, грузинская, чеченская, таджикская, армянская, осетинская и др. О точной численности «бойцов» преступного мира судить трудно; в печати встречались упоминания о десятках и даже о сотнях тысяч. В российских тюрьмах и лагерях в 1990-е гг. постоянно находилось около миллиона людей, приговоренных к разным срокам за различные преступления, мест для вновь осужденных не хватало.
В прессе часто публиковались материалы, авторы которых били тревогу по поводу масштабов криминальной деятельности в различных отраслях экономики (например, в автомобилестроении, в алюминиевой промышленности), а также в регионах России. Так, в Красноярском крае, по свидетельству газеты «Известия», «в 1994 г. действовало полторы сотни бандитских группировок, объединенных в пять сообществ. В каждом по 2-2,5 тыс. человек. Они контролируют все банки, рынки, 90% коммерческих и 40% государственных структур. Город разделен на 8 секторов. Но это не просто шайки рэкетиров. Ныне хорошо организованные группы вторглись в область экономики. Красноярский союз товаропроизводителей должен был объявить край «зоной, неблагоприятной для развития экономики».
Из-за тотальной криминализации, вездесущего рэкета свертывается производство, сокращаются рабочие места. Сопротивление подавляется жестоко. За декаду убрали пять гендиректоров и президентов компаний… Некогда подпольные «малины» снимают оборудованные компьютерами офисы, набирают штаты клерков и отнюдь не шарахаются от человека в милицейской форме. Реальной силой обладают сегодня именно лидеры откровенно бандитских и полукриминальных групп, что свидетельствует как о силе криминального сообщества, так и о немощи официальных властей». Рост преступности и криминальных группировок привел к появлению таких новых профессий, как частный телохранитель, частный детектив, которые обычно объединялись в рамках частных охранных структур и агентств, число которых также росло.
К защите частного предпринимательства и бизнесменов привлекались и высококвалифицированные кадры, ранее работавшие в правоохранительной системе, но оказавшиеся невостребованными государством в новых условиях. Масштабы деятельности «криминалитета» диктовали необходимость адекватных ответных мер, значительного увеличения частных ассигнований на эту сферу (создание служб безопасности, приобретение спецтехники и т.п.), что приводило к «ползучей» милитаризации общества в целом. При этом до 10% частных охранных фирм действовало без лицензий, порой понятие «защита» трактовалось достаточно широко.
С криминализацией экономической жизни связана и ее теневизация, хотя второй процесс шире первого. Теневая, «неофициальная» экономика включает некриминальные виды предпринимательской деятельности, находящиеся вне системы государственного учета и регулирования и, как правило, вне сферы выполнения официальных налоговых обязательств. С криминальной ее роднит избирательное отношение к существующему законодательству, вовлеченность в «неформальные» контакты с представителями госаппарата, а также занятие некоторыми видами бизнеса (например, в 1992-1995 гг. государство контролировало лишь 1/3 производства алкогольной продукции, приносившего очень высокую прибыль). От криминальной экономической деятельности теневую отличает то, что это - преимущественно социально необходимая и полезная активность, легализации которой в современной России препятствуют некоторые политические, экономические, правовые и другие факторы.
Причина масштабной теневизации хозяйственной жизни заключается в том, что на смену административному регулированию экономики, существовавшему 75 лет, пришло если не полное отсутствие государственного управления, то его явная недостаточность. Эксперты выделяли четыре группы политических факторов, воспроизводивших в 1990-е гг. угрозу распада государства и дестабилизировавших экономическую жизнь. Они определялись характером взаимодействия: 1) законодательной и исполнительной власти, 2) центральных и местных органов власти, 3) взаимоотношений России с бывшими союзными республиками, 4) взаимоотношений между регионами России.
Первый этап (1985 -1987). В середине 80 -х годов всё больше ощущается кризисное состояние советского общества. В это время начался период «перестройки». на этом этапе ХХVII съезд КПСС в экономической сфере утвердил концепцию «ускорение социально-экономического развития страны». Предусматривалось перераспределение капиталовложений в отрасли, определяющие технический прогресс. Но реформы в экономике натолкнулись на инерцию системы. Перевод на двух-, трехсменную работу потребовал изменения графика работы транспорта, магазинов, столовых, детских учреждений и поэтому не был осуществлен в крупных масштабах. Меры по укреплению дисциплины оказались непродуманными. Только ущерб от антиалкогольной кампании составил 40 млрд. руб. в первые два года.
Второй этап (1987-1988 гг.) проходил под лозунгом «больше демократии». В экономике процесс реформирования административно-бюрократической системы был связан с реализацией Закона о государственном предприятии. Он предусматривал: расширение границ самостоятельности предприятий, перевод их на хозрасчет, установление прямой зависимости доходов коллектива от эффективности производства. С этой целью составление планов производства переходило в ведение самих предприятий. Планы составляли на основе государственных заказов в прямых договоров с другими предприятиями и торговыми организациями. Все текущие затраты (оплата труда, реконструкция, социальное развитие) покрывались из средств предприятия, вносившего платежи в госбюджет за производственные фонды, землю, воду. Остальные средства оставались в распоряжении заводов и фабрик.
Третий этап (1989-1990 гг.) продолжалось реформирование промышленности и сельского хозяйства. Оно носило половинчатый, непоследовательный характер. Это был не переход к экономическим методам управления, а лишь некоторое ограничение администрирования. В условиях государственной собственности на средства производства и монополии производителей оно привело лишь к росту цен и отказу от производства «невыгодной» продукции.
Правительство решало проблему денежного оборота самым простым путем - путем печатания новых денег. Попытки насытить рынок за счет развития кооперативного движения и индивидуальной трудовой деятельности потерпели неудачу. Кооперативы стали придатком административной системы, вросли в нее.
Предприятия, стремясь избавиться от денег, начали вкладывать их в любые виды ресурсов. Во взаимоотношениях друг с другом предприятия стали переходить к безденежному товарообороту, отказывались от госзаказа. Все большее развитие стали получать бартерные сделки. Сверхплановую продукцию продавали не внутри страны, а стремились по любой цене отправить за рубеж.
Рост цен, вызванный инфляцией, привел к тому, что колхозы и совхозы стали отказываться продавать государству продукцию и искать пути непосредственного натурального обмена с предприятиями. При рекордных урожаях стал ощущаться недостаток продовольствия. Становилось ясно, что надо идти к рыночной экономике, но неизвестно, каким путем и в какие сроки, какими методами реализовывать закон стоимости и создавать рынок.
На состоявшемся в конце октября 1991 г. V Съезде народных депутатов Б. Ельцин заявил, что настал момент для перехода к решительному реформированию экономики. План сводился к либерализации цен, ускоренной приватизации, земельной реформе с введением права купли-продажи земли, реформированию банковской системы. Чтобы несколько смягчить положение населения, которому предстояло выдержать резкое повышение цен, предусматривались некоторые меры социальной защиты.
Вместе с тем рост цен с января 1992 г. превзошел все ожидания. Вместо увеличения их в 3-5 раз в течение одного года цены подскочили в 36 раз! Рост заработной платы и социальных выплат не успевал компенсировать снижение покупательной способности населения.
В тяжелом положении находилось не только производство, но и наука, системы здравоохранения и образования. Закрылись многие НИИ, лаборатории, резко ухудшилось материальное положение ученых и преподавателей, что стало основной причиной их оттока в коммерцию или за границу.
После начала радикальных преобразований в российском обществе произошли резкие подвижки социальной структуры. По данным Российской Академии наук к концу 1993 г. слой богатых в стране составил 3-5 %, среднеобеспеченных - 13-15 %, бедных - 40 %, живших за чертой бедности - 40 %. Реформы разворачивались без соответствующей законодательной базы. указ «О свободе торговли», предоставлял права каждому, кто собирался заняться предпринимательством в сфере торговли. Скрытая безработица, простои предприятий, с одной стороны, примитивная торгово-посредническая деятельность, с другой - вели к резкому расслоению общества и как следствие к росту социальной напряженности.
В 1993-1996 гг. социально-экономическая ситуация в России оставалась сложной и напряженной. Продолжался спад промышленного производства. Высокой была инфляция, сопровождавшаяся быстрым ростом цен. Для большинства россиян, не имевших навыков жизни в условиях экономических и политических свобод, качество жизни почти во всех компонентах ухудшилось. Увеличилась доля людей работающих в условиях, не отвечающих санитарно-гигиеническим требованиям. Уровень преступности за это же время вырос в полтора раза. Произошло резкое расслоение населения по уровню достатка.
Приватизация должна была покончить с монополией государства в сфере производства, заинтересовать производителей в результатах своего труда, сделать каждого в той или иной степени собственником. Долгие дискуссии о путях приватизации завершились принятием схемы, по которой на руки гражданам выдавались приватизационные чеки. Каждый гражданин через чеки становился как бы совладельцем всего государственного имущества, получал свою долю. Всего было роздано 146 млн. чеков. Гражданам предложили выбирать для себя схему реализации чека: использовать его при закрытой подписке на акции предприятия, участвовать в чековом аукционе, купить акции чекового инвестиционного фонда (ЧИФ), либо продать.
На практике приватизационные чеки, оказались втянуты в спекулятивный оборот. Многие граждане продавали свои чеки сомнительным коммерсантам или отдавали их в ЧИФ, рассчитывая на получение в будущем дивидендов. Реальная стоимость чеков быстро падала, а население спешило от них избавиться, так как были установлены довольно жесткие сроки их реализации. В результате приватизационные чеки аккумулировались в руках спекулянтов, в значительной мере у администрации предприятий, чиновников, создавших побочные коммерческие структуры, которые специально занимались сбором приватизационных чеков у населения и работников предприятий.
К 1995 г. в России были заложены основы рыночной экономики. Либерализация цен, первичная приватизация госсобственности, формирование типично рыночных институтов, таких как фондовый рынок, валютная биржа, создание двухуровневой банковской системы - все это казалось серьезной заявкой на последовательные реформы. Однако в стране продолжался спад производства, сохранялась высокая инфляция и значительный дефицит бюджета, а перераспределение собственности приобрело ярко выраженный криминальный оттенок и практически не затронуло основную массу населения. В 1995 г. главным врагом стабилизации и экономического роста была объявлена инфляция, в целях борьбы с которой было принято решение о переходе от эмиссионных способов балансировки государственного бюджета к заимствованиям внутренним и внешним; началось ужесточение денежно-кредитной политики. Экономические реформы осуществлялись на фоне хронического конфликта исполнительной и законодательной ветвей власти.
Глава 1: Переход России к рыночной экономической системе. 4
1.1 Административно-командная экономическая система России. 4
1.2 Исходные позиции для перехода к рыночным отношениям.. 6
1.3 Программа экономических реформ.. 7
1.4 Понятие переходной экономики. 11
1.5 Закономерности перехода к рыночной экономике. 15
Глава 2: Анализ экономической ситуации в России после перехода. 19
2.1 Макроэкономическая неустойчивость России в период перехода к рыночной экономике. 19
2.2 Возобновление экономического роста в России. 24
Библиографический список. 31
Приложение. 32
Введение
Рынок - сложная экономическая система общественных взаимоотношений в сфере экономического воспроизводства. Он обусловлен несколькими принципами, которые обуславливают его сущность и отличают от других экономических систем. Эти принципы основываются на свободе человека, его предпринимательских талантах и на справедливом отношении к ним государства. Действительно, данных принципов немного - их можно посчитать по пальцам одной руки, однако их важность для самого понятия рыночной экономики трудно переоценить. Причем эти основы, а именно: свобода индивида и честное соревнование - очень тесно связаны с понятием правового государства. Гарантии же свободы и честного соревнования могут быть даны лишь в условиях гражданского общества и правового государства.
На протяжении многих лет наша страна находилась за своеобразным занавесом, имя которому “административно-командная система”, охватывающим все сферы жизнедеятельности общества, включая каждого человека.
Самое яркое отражение данного явления нашло в экономике государства, поскольку наряду с политикой и правом она определяет основы государственной и общественной жизни, именно в этой триаде проявляются наиболее четко противоречия и закономерности развития общества.
Именно по этому целью данной курсовой работы является выявление особенности перехода России к рынку и его последствия.
Достижение поставленной цели обуславливает необходимость решения следующих задач:
Рассмотреть основные особенности административно-командной экономической системы;
Выявить исходные позиции перехода России к рыночной экономической системе;
Рассмотреть основные программы экономических реформ в период перехода;
Проанализировать закономерности перехода к рынку;
Рассмотреть последствия перехода;
Проанализировать состояние экономики России после перехода.
Глава 1. Переход России к рыночной экономической системе
1.1 Административно-командная экономическая система России
Эта система господствовала ранее в СССР. Характерными чертами административно-командной системы являются общественная (а в реальности государственная) собственность практически на все экономические ресурсы, сильная монополизация и бюрократизация экономики, централизованное, директивное, экономическое планирование как основа хозяйственного механизма.
Хозяйственный механизм административно-командной системы имеет ряд особенностей. Он предполагает, во-первых, непосредственное управление всеми предприятиями из единого центра - высших эшелонов государственной власти, что сводит на нет самостоятельность хозяйственных субъектов. Во-вторых, государство полностью контролирует производство и распределение продукции, в результате чего исключаются свободные рыночные взаимосвязи между отдельными предприятиями. В-третьих, государственный аппарат руководит хозяйственной деятельностью с помощью преимущественно административно-командных (директивных) методов, что подрывает материальную заинтересованность в результатах труда.
При чрезмерной централизации исполнительной власти развивается бюрократизация хозяйственного механизма и экономических связей. По своей природе бюрократический централизм не способен обеспечить рост эффективности хозяйственной деятельности. Дело здесь, прежде всего в том, что полное огосударствление хозяйства вызывает невиданную по своим масштабам монополизацию производства и сбыта продукции.
Гигантские монополии, утвердившиеся во всех областях народного хозяйства и поддерживаемые министерствами и ведомствами, при отсутствии конкуренции не заботятся о внедрении новинок техники и технологии. Для порождаемой монополизмом дефицитной экономики характерно отсутствие нормальных материальных и людских резервов на случай нарушения сбалансированности народного хозяйства.
В России с административно-командной системой решение ключевых экономических задач имело свои специфические особенности. В соответствии с господствовавшими идеологическими установками задача определения объема и структуры продукции считалась слишком серьезной и ответственной, чтобы передать ее решение непосредственным производителям - промышленным предприятиям, колхозам и совхозам. Поэтому структура общественных потребностей определялась центральными плановыми органами. Однако поскольку детализировать и предвидеть изменение общественных потребностей в таких масштабах принципиально невозможно, эти органы руководствовались преимущественно задачей удовлетворения минимальных потребностей.
Централизованное распределение материальных благ, трудовых и финансовых ресурсов осуществлялось без участия непосредственных производителей и потребителей. Оно происходило в соответствии с заранее выбранными как "общественные" целями и критериями, на основе централизованного планирования. Значительная часть ресурсов в соответствии с господствовавшими идеологическими установками направлялась на развитие военно-промышленного комплекса.
Распределение созданной продукции между участниками производства жестко регламентировалось центральными органами посредством повсеместно применяемой тарифной системы, а также централизованно утверждаемых нормативов средств фонда заработной платы. Это вело к преобладанию уравнительного подхода к оплате труда .
Нежизнеспособность этой системы, ее невосприимчивость к достижениям НТР и неспособность обеспечить переход к интенсивному типу экономического развития сделали неизбежными коренные социально-экономические преобразования почти во всех социалистических (коммунистических) странах. Стратегия экономических реформ в этих странах определяется законами развития мировой цивилизации, в результате чего с большей или меньшей скоростью там строится современная рыночная экономика.
1.2 Исходные позиции для перехода к рыночным отношениям
В 80-90-х гг. правительству Советского Союза была предложена программа мероприятий по переходу к рыночно-демократическому обществу под названием "Согласие на шанс". Эта программа была разработана американскими учеными Гарвардского университета совместно с экономистами из Советского Союза Г. Явлинским, M. Задорновым и др .
В соответствии с этой программой в экономической сфере основным принципом являлось создание рыночной экономики и ее интеграция в мировое хозяйство, т.е.:
легализация основных Экономических прав, начиная с утверждения прав собственности;
приватизация большей части государственных предприятий;
демонополизация в целях создания новых предприятий и свободной конкуренции предприятий;
бюджетная и денежная стабилизация за счет резкого сокращения государственных расходов, субсидий, расходов на оборону и т.п.;
либерализация цен для того, чтобы они могли определяться силами спроса и предложения, действующими на рынке;
нормализация внешней торговли, включая конвертируемость валюты.
За период 1985-1991 гг. Советский Союз сделал первые шаги на пути к демократии:
свободные выборы республиканских и местных органов власти,
отказ от конституционного закрепления монополии КПСС на власть,
принятие законов, гарантирующих независимость печатных изданий,
свободу вероисповедания и выезда из страны.
Часть властных полномочий уже передана с союзного на республиканский уровень, значительно возросли права местного самоуправления. Качественно новый этап политических реформ открыло Заявление Президента СССР и лидеров девяти союзных республик от 23 апреля 1991 г., где было предусмотрено:
завершение работы над новым Союзным Договором между суверенными республиками;
в течение 6 месяцев со дня подписания Договора подготавливается и принимается новая Конституция Союза;
за принятием новой Конституции следуют выборы новых союзных органов власти;
признается право всех республик свободно определять свое членство в Союзе; запрещается дискриминация по национальному признаку .
Этот план, по мнению разработчиков, позволит создать новый Союз на принципах добровольности, равноправия и зашиты прав человека; переломить тенденцию дезинтеграции СССР. После длительного господства административно-командной системы в экономике России на рубеже 80-х и 90-х гг. начался переход к рыночным отношениям.
1.3 Программа экономических реформ
Целью программы экономических реформ было создание в возможно более короткий срок в Советском Союзе эффективной рыночной экономики, в которой силы свободного рынка позволят создать условия для быстрого экономического роста и повышения жизненного уровня населения.
Чтобы можно было рассчитывать на успех, реформы должны быть быстрыми и комплексными, о чем свидетельствует не только практический опыт других стран, но и объективные законы экономики.
Цели, провозглашаемые программой, предполагалось достичь к концу 1997г. К этому времени экономика должна достигнуть финансовой стабильности, а структура форм собственности будет приближена к структуре, существующей в странах Западной Европы. К этому моменту намечается осуществить интеграцию страны в систему мировой торговли; поток товаров, капитала и услуг между Советским Союзом, другими странами с рыночной экономикой станет регулироваться сообразно общепринятым международным правилам. В итоге уровень жизни советских граждан будет приближаться к уровню жизни жителей промышленно развитых стран, укрепив уверенность в правильности выбранного курса.
